Выйди из-за тучки
Шрифт:
Раз десять плескала в лицо холодной водой, пытаясь прийти в себя. И себя же уговаривая, что нельзя решать вот так — сгоряча. И сейчас нужно пойти и лечь спать рядом с ним, хотя все нутро выворачивает от противления этому. Время! Мне просто нужно было время, а не эти его подробности. Зачем он ударил ими? Ведь он же ударил. Сука!
Прислонилась к холодному кафелю затылком и голой спиной, получая от этого гораздо больше удовольствия, чем от последней близости с мужем, прикрыла глаза. Проносились угарные, нездоровые мысли: а нужно оно мне вообще — бороться за него? Есть смысл? Я просто не узнаю этого человека, это не мой Андрей. Мой Андрюша никогда бы… Сейчас бы взять тайм-аут, разъехаться на время — сил нет быть
Пересилила мысль разумная — я-то в любом случае как-то переживу и выживу, но у нас есть мальчик Вовка и папка нужен ему рядом, а не приходящий, в случае развода. Я попытаюсь простить и этот его плевок. Все, что он потом шептал, будто в бреду или горячке, его просьбы о прощении — полная ерунда, если он смог вот так, если у него повернулся язык… Я ведь не сказала ничего оскорбительного, просто проявила разумное опасение, между прочим — вполне оправданное. Но ради Вовки я попытаюсь, а там — как получится. И я все еще не готова отдать той расчетливой твари свое, просто не готова сдаться.
Если бы тогда, выходя из ванны, я знала, что все это было так — мелочи, так или иначе, но вполне решаемые вопросы. Впереди же меня ждал настоящий ад.
ГЛАВА 10.1
Не смотря на загруженность на работе, я нашла время и записалась по электронке к своему гинекологу. Нужно было окончательно закрыть вопрос с половыми инфекциями.
Через день в моем классе случилось ЧП — прямо в классе украли деньги из рюкзака Лены Стрельцовой. Я зависла от размера озвученной суммы. Не понимала — даже если родители хорошо обеспечены, да что там — богаты… зачем выдавать на руки ребенку такие суммы наличкой? Хорошо хоть, сейчас перед началом занятий у учеников отбирают смартфоны, я только приблизительно представляла себе стоимость ее аппарата. Разборки по поводу кражи ожидаемо наложились на текущие и плановые обязанности. Нервотрепки прибавилось.
Как-то, моя руки в служебном туалете, я бросила взгляд на свое отражение в зеркале и замерла, вглядываясь — на коже проступали шелушащиеся красноватые пятна. Мои русые, слегка осветленные на концах волосы выглядели, как пакля. Светлые глаза…, а я не пользовалась сейчас тушью, потому что она раздражала их, смотрелись невыразительно и устало. Я зависла, опустив руки в текущую воду и растерянно рассматривая свое отражение. С этим точно нужно что-то делать. Выгляжу откровенно паскудно.
После работы, добравшись до дома, устало скинула туфли и прошла, чтобы вымыть руки после транспорта. В квартире раздавались голоса мужа и сына, и я пошла на эти звуки, как зомби. Вовка издал вопль и кинулся обниматься, а Андрей… он смотрел обеспокоенно и виновато. Я сверху вниз взглянула на его лицо, в его глаза — они с сыном возились перед этим на полу. Он сидел на ковре в своей домашней одежде — спортивках и футболке и я, наконец, рассмотрела его — впервые за эти дни. Он сильно похудел за это время, так же, как и я. Под глазами залегли глубокие тени, он поджимал нижнюю губу, как это делают обиженные дети и от этого уголки его рта скорбно опустились. Длинноватый прямой нос заострился, а на щеках уже проступала вечерняя щетина. Он замер и тоже молча, не отрываясь, смотрел мне в глаза. О чем он тогда думал? Я не знаю. Но выражение его лица — какое-то загнанное, ранимое, такое зависимое от того, что я сейчас скажу или сделаю… Он ждал и надеялся.
Внутри у меня что-то дрогнуло и защемило, в глазах затуманилось от давно знакомого привычного чувства — уютной нежности. Так захотелось прекратить все это, забыть, покоя захотелось… Да пропади оно все пропадом! Я хотела вернуться в ту нашу жизнь. Я не хотела терять его — уверенное осознание этого пришло со всей полнотой. Я все так же любила и даже жалела его сейчас. Он просто запутался, он ошибся и раскаялся в этом. Так зачем я устраиваю и ему и себе трагедии — думалось мне? У меня с самого начала был выбор и сейчас я вполне осознанно выбираю его. И он тоже выбрал нас, он сейчас с нами, так какого я черта…? Нужно, наконец, отпустить ситуацию, пора примириться с ней и с ним тоже. И я улыбнулась ему…
— Вы ужинали? — спросила я, переводя ласковый взгляд на Вовку.
— Ждали тебя, — ответил, поднимаясь и потягиваясь, Андрей.
Обычные слова, дальше был обычный вечер. Но сейчас я понимаю, что это было настоящее счастье. Пусть немного подпорченное и накрытое тенью нависшей над нами опасности, но все равно — мое маленькое личное счастье. И последний вечер нашей семьи, последние жалкие крохи…
Хороший был вечер, почти как все наши вечера до всего этого. Когда уложили спать малого, Андрей обнял меня и расстроено прошептал:
— Нужно уехать на несколько дней. Пять или шесть… я не знаю.
Я не отстранилась, слушая, как стучит его сердце, чувствуя, как поднимается в дыхании грудная клетка, а любимые руки бережно поддерживают меня за спину, удерживая возле себя.
— Я соберу вещи на шесть дней, — тоже прошептала я ему, плотнее прижимаясь к его груди ухом и щекой. Теплый, уютный, родной…
— А куда? — привычно поинтересовалась о конечном пункте командировки.
— Москва. Договорись с Леной про Вовку, я привезу подарочек. Что ей лучше?
— Не нужно ничего, я сама что-нибудь соображу, — обняла я его за пояс и прошептала, все так же пряча лицо на его груди: — Люблю тебя.
— Анька… солнце мое… — разворачивал он меня лицом к себе и жадно тянулся к губам, которые я согласно подставляла.
ГЛАВА 10.2
Лена… когда мы вселились в эту квартиру, она уже жила в соседней. Коротко стриженная высокая худощавая брюнетка с двумя плохими привычками — курить и материться. Но курит она аккуратно — ее квартира не прокурена, и от нее самой никогда не воняет табаком. А вот мат… она употребляет его не так уж и часто, но как-то обыденно, что ли? Не повышая голоса и не меняя интонации. Мягко, не употребляя длинных вычурных выражений, а только короткие емкие слова, абсолютно не акцентируя на них внимания. Эти запретные слова она проговаривает приятным грудным голосом и у нее получается так… артистично, что ли? Я не раз видела как мужики, услышав Ленкины перлы, зачарованно зависали с глупыми улыбками. Почему так? Я думаю, что, кроме симпатичной женщины, они в этот момент видят еще и «своего парня», что ли? Близкого по духу человека, схожего разговорными особенностями. Так и казалось, что спросят: — Так с тобой что — может еще и выпить можно?
Андрей же не оценил эту ее привычку и скривился, услышав матерное слово в ее исполнении первый раз. Не знаю как он раньше на службе, а потом — на работе, но лично я никогда не слышала, чтобы он нецензурно выражался. У нас в доме эти выражения были не приняты, как и у его и моих родителей. Но Лена никогда не употребляет своих словечек при Вовке, так что упрекнуть ее можно только в дурной привычке. Еще надо признаться, что когда я считаю, что мат уместен, то реагирую на него нормально. А Ленкиной речи он придает какую-то особую эмоциональность, яркость и образность.
Лена закончила питерский Политех и уже давно работает дистанционно — дома или на отдыхе. Работает, помогая в разработке компьютерных программ, а еще осуществляя сопровождение чего-то и обеспечение чем-то. Кроме этого, она подрабатывает мелким хакерством. Насколько я знаю — стараясь не вступать в слишком уж явные противоречия с законом. Про ее личную жизнь я не знаю ничего. Но когда мы с ней достаточно сблизились, то на мой закономерный вопрос последовал ответ:
— А ты думаешь — почему я, б…ь, матерюсь?