Выжившая
Шрифт:
Вспышки ужасающих воспоминаний впиваются в мозг острыми осколками и рвут на части.
–Отойди от меня. Я знаю. Я все знаю.
– вскочив из кресла, я огибаю его и пячусь назад, в защитном жесте выставив перед собой руки.
–Может, врача вызвать. Девушка не в себе, - произносит незнакомый мужской голос. Я нахожу его взглядом на пороге в библиотеке и мгновенно узнаю. льбинос из офиса «Пульс
Холдинга». Фентезийный персонаж. Я видела его в день собеседования. Вместе с Оливером Кейном.
–Со мной все в порядке, - в истерическом
– Маркус, подожди в гостиной. Я улажу проблему и подойду,
– обращение адресовано не мне, но я все равно взбешеннo клацаю зубами:
– Это ты одна сплошная свихнувшаяся проблема, Оливер.
–Как скажешь, Кейн, но я вообще-то тоже два дня дома не был, -
сухо произносит альбинос Маркус, не взглянув в мою сторону,и удаляется, деликатно прикрыв за собой дверь. А по мне, лучше бы шарахнул со всей мочи. Потому как именно так я себя чувствую, словно мне с размаха вдарили дверью по лбу.
–Два дня?
– хриплю я, растерянно глядя на Оливера, пробуя собрать кашу из мозгов в кучу. Безуспешная провальная затея.
–А ты думала, сколько прошло времени?
– нахмурившись, Оли осторожно приближается, всем своим видом демонстрируя, что не представляет для меня угрозы. Как бы ни так! Больше не куплюсь на его добренькую улыбку и обеспокоенный взгляд. Я
наивно полагала, что Оливер разделил свою личность на две, чтобы спрятать все темнoе и нестабильное на чердаке за тpемя дверями, но теперь не уверена, что светлая сторона, вообще, существует.
Не заметив бурного сопротивления с моей стороны, Кейн подходит вплотную и, обхватив мои скулы пальцами, медленно поворачивает из стороны в сторону,тщательно осматривая голову на наличие видимых травм.
– Может, ты ударилась или упала? Не помнишь?
–Нет… – бормочу я, обескуражено наблюдая за заботливыми внимательными действиями Кейна и за ним самим. тросшая щетина на подбородке, прорезавшиеся морщинки вокруг глаз, взлохмаченные волосы и печать усталости на лице.
– Я не помню. Не помню, что происходило все эти два дня, –
признаюсь потерянным голосом. – Признайся, Оливер,ты чемто травишь меня? Добавляешь наркотики в еду?
– вцепившись в лацканы его пиджака, я требую хоть каких-то объяснений.
–Шерил, я звонил. Постоянно звонил, но ты не отвечала, - он накрывает мои руки своими ладонями. Большими и горячими, до боли под ребрами нежными и ласковыми. Этими же руками этот дьявол в человеческом обличии выводил узоры острием металлического стилоса на моей коже, слизывал кровь с моих ран, двигаясь внутри, как дикое животное… Это длилось бесконечно, насилие над моим телом, душой, сердцем, этот человек выпотрошил меня, свел с ума, а сейчас изображает взволнованного любовника. Я не могла придумать подобное безумие,и жжение под платьем доказывает реальность ощущений. Как же я ошибалась… го совершенная внешность не компенсация за душевный недуг, это ловушка для таких
– Шерри, милая,ты слышишь, чтo я говорю?
–Чем ты накачал меня, Оли? – повторяю я по слогам,исподлобья глядя в красивое лицо.
–Я связывался с прислугой, они тоже не могли тебя найти, -
продолжает он, словно не услышав моих слов.
– Я отменил пару встреч, чтобы вылететь раньше.
–Я хочу уехать. Прямо сейчас, – отчеканиваю каждое слово,твердо озвучиваю свое единственное требование.
– Я не останусь здесь ни на минуту.
–Что происходит, Шерри?
– отпустив мои руки, Оливер отступает на шаг назад и с горечью, даже с какой-то затаеннoй обидой смотрит на меня. Запах его древесного парфюма дико раздражает, как и растерянное глуповатое выражение лица.
–Если бы я знала, - спрятав лицо в ладонях, я медленно сползаю вдоль книжной полки на пол. Кожа на спине горит и пульсирует. Если я сейчас разденусь и предъявлю ему доказательства совершенных им же зверств, он не поверит.
Обвинит меня в том, что я сама нанесла себе повреждения. – Я
сойду с ума, Оли, если останусь. Свихнусь вместе с тобой.
–Со мной? Я в порядке, - Кейн приседает напротив и поддевает мой подбородок пальцами. – Милая, я вернулся и смогу позаботиться о тебе. Никто тебя не обидит. Тебе нечего бояться. Слышишь меня?
Горько всхлипнув, я сдавленно киваю, позволяя ему обнять меня и прижать к своей груди. Совсем, как…. Нет, я не буду об этом думать.
–Прошу, Оливер, позволь мне уехать, - спустя минуту, я поднимаю голову и с мольбой смотрю на него. го взгляд темнеет, меняется, зрачок разрастается по ультрамариновой радужке с пугающей скоростью. Мышцы лица словно застывают, маска идеального любовника трещит по швам.
–
Всего на пару дней.
–Это слишком долго, – закрыв глаза, он мотает головой,и я с нарастающим ужасом наблюдаю его внутреннюю борьбу.
Оливер делает еще один шаг назад, убирая руки в карманы брюк. Сжимает их в кулаки, стискивает зубы. Боже, да его корёжит, ак во время ломки. Кадык нервно дергается, вены на висках и шее вздулись, капли пота выступили на лбу, бугрящиеся мышцы натянули застегнутые на все пуговицы пиджак, белки воспаленных сумасшедших глаз покраснели.
–Один день, Оливер. Я возьму кое-что из вещей, навещу маму, –
вымученно и не менее безумно улыбаясь,тараторю я.
– А
завтра вечером вернусь.
–Обещаешь? Или лжешь, чтобы сбежать от меня?
– смотрит требовательно, недоверчиво.
– Зачем мне сбегать от тебя? Ты же сказал, что у нас впереди вечность для того, чтобы любить друг друга. Что изменят какие-то сутки? – шагнув в его сторону, с замиранием сердца протягиваю руку и осторожно дотрагиваюсь до мужского плеча. Оливер не двигается, но взгляд, опущенный на ладонь, постепенно проясняется, светлеет. Набравшись храбрости, я продвигаюсь выше, касаюсь его щеки.
– Я вернусь, Оли, - кивком головы подтверждаю сказанное.