Выживший. Покорение Америки
Шрифт:
А вот с Джорданом приходилось вести дела мне. Хорошо, что это ограничивалось по существу лишь получением ежемесячной выручки, потому что пока особой помощи от меня Лэнсу не требовалось. Если бы на наши заведения накатили конкуренты — тогда да, мы бы снова совместными силами ввязались в "прения сторон", встав горой друг за друга. Пока же, к счастью, обходилось без эксцессов, а деньги с борделя и казино я передавал Виктору Аскольдовичу на благоустройство "Орфея".
Джордан, которому мне пришлось рассказать о своих кинематографических планах, искренне удивился. Попросил рассказать об этом подробнее, особенно заострив внимание на фильме про
Теплоход тем временем преображался на глазах. Мы решили не скупиться, поэтому инкрустированные красным деревом стенные панели, золочёные люстры и атласные занавески на окнах вскоре стали неотъемлемой частью "Русского клуба". А как-то Вержбовский подошёл ко мне и, отводя взгляд в сторону, предложил:
— Ефим, вы не будете против, если я приглашу нашего приходского священника?
— Зачем? — в первый момент опешил я.
— Хорошо бы освятить судно, чтобы в дальнейшем нам сопутствовала удача.
Вон чего подполковник удумал! В моё время батюшки чего только не освящали, включая лимузины местных нуворишей, на их фоне такая же процедура с плавучим клубом не кажется такой уж кощунственной. Тем более что у нас не бордель будет, а более-менее приличное место для отдыха и развлечений.
— Отчего же, приглашайте, Виктор Аскольдович, на такое дело можете не скупиться. Пусть за наши дела священник и молится периодически, а мы уж — вы там прозрачно намекните — родной приход не обидим.
Так вот я и бегал по Большому Яблоку, игнорируя общественный и прочий транспорт, иначе мог просмотреть подходящие места для съёмок. Прежде всего нужно было найти похожую площадь якобы в районе "Пяти улиц", на которой в оригинальном варианте происходила битва между иммигрантами и "коренными" американцами. То самое пересечение Малберри-Стрит, Ворт, Кросс, Оранж и Литл-Уотер. Понятно, сейчас там уже другой пейзаж, поэтому я искал что-то хоть внешне похожее. И ведь нашёл! На четвёртый день поисков я забрёл в трущобы Южного Бронкса, и замер посреди вымощенной булыжником площади. Булыжником, Карл! И пусть в виденном мною фильме булыжники уже покрывает снег, на котором прекрасно выделяются пятна крови, приближённость к аутентичности никогда не помешает.
С разных ракурсов я сделал несколько снимков на специально приобретённый для этой цели фотоаппарат "Kine-Exakta" под стандартную 35-милиметровую киноплёнку. Детище дрезденской компании "Ihagee" было, как мне заявили в магазине фотопринадлежностей, первым в мире малоформатным фотоаппаратом. Правда, смущало то, что аппарат был будто бы специально сделан для левшей, потому что копка спуска затвора находилась слева. Да ещё в видоискатель через откидывавшуюся крышечку приходилось смотреть сверху, держа камеру на уровне груди. Если же хотелось снимать от уровня глаз, то на помощь приходил "спортивный видоискатель" — а именно обычная металлическая рамка без линзы, которая могла примерно очертить границы будущего кадра при съёмке на 50-мм объектив.
Я ходил и фотографировал места, которые могли, на мой взгляд, послужить местом съёмок моего будущего кинохита. Так увлёкся, что совершенно забыл о своём дне рождения 12 декабря. Напомнил Вержбовский, закативший в мою честь в ресторане сына небольшую вечеринку. В подарок я получил патефон французской фирмы "Патэ" с десятком виниловых пластинок. Глен Миллер и его оркестр, Луис Армстронг, Скотт Джоплин, Уильям Хэнди… И с особой гордостью мне была преподнесена пластинка
— Достал не без труда, — похвалился Вержбовский. — Чаю увидеть Петра Константиновича когда-нибудь, выступающим в нашем заведении.
Мне объяснили, что одного завода хватает как минимум на проигрывание одной стороны пластинки, а иголка должна непременно находиться под наклоном в 45 градусов по отношению к поверхности винила. А иголку вообще желательно менять после каждого прослушивания, дабы избежать царапин и треска при звучании, так что мне был вручён ещё и целый набор игл. Но самое интересное — пластинки нужно было проигрывать не от края к центру, как было принято на граммофонах, а наоборот.
Но вернёмся к фотографированию. Когда было истрачено несколько рулонов плёнки, я по старой памяти отнёс их в фотостудию Изи Шмейхеля, где плёнки проявили и напечатали вполне качественные чёрно-белые фотографии. Со всей этой пачкой в канун нового, 1939 года, я снова заявился в Лос-Анджелес. К моему приезду уже были назначены кинопробы с выбранными мною главными героями фильма. Тут же я перезнакомился почти со всеми участниками съёмочной группы, хотя с тем же Горси мы даже обнялись, как старые знакомые. Остальные ко мне, что объяснимо, поначалу отнеслись настороженно, но я на удивление быстро даже для себя нашёл со всеми общий язык. А больше в этом помог наш оператор Тони Гаудио. Например, 21-летняя Фонтейн в силу молодости и неопытности поначалу смущалась, но вскоре и она хохотала вместе со всеми над перчёными шутками Тони. Тот в сочетании с природным итальянским темпераментом оказался ещё тем балагуром, и моментально стал душой компании. Я ещё подумал, что при желании наш оператор вполне мог бы играть в комедийных фильмах, но, видимо, ему либо не предлагали, либо не имеет такого желания.
— Друзья, — начал я, когда мы собрались в кружок. — Друзья, отныне на ближайшие несколько месяцев мы одна команда, одна семья, поэтому предлагаю забыть о всякого рода мистерах и миссис, будем обращаться друг к другу по имени. Все согласны?
Ответом было дружное: "Да!", и я не смог сдержать улыбки. Впрочем, доводить дело до панибратства я не собирался. Всего должно быть в меру.
Кинопробы прошли удачно, о чём я тут же доложил Уорнеру. А тот порадовал меня известием о том, что вопрос с моим гражданством практически решён, и обошёлся ему всего в 5 тысяч штук зеленью. Я предложил вычесть их из моего гонорара, но Джек заявил, что это мне от него своеобразный подарок. Ну что ж, я не против!
Неделю спустя после моего возвращения в Нью-Йорк я стал счастливым обладателем новенького паспорта гражданина Соединённых Штатов. Ну как счастливым… Просто это была необходимая на тот момент вещь. К американцам в подавляющем их большинстве я относился вполне даже доброжелательно, но политика США в отношении СССР и России в будущем не могла так просто стереться из моей памяти. Да ещё англичане, как обычно, из-за угла гадить начнут. Впрочем, они и сейчас хороши, саксонские лицемеры.
Заодно чуть позже я получил и легальное водительское удостоверение взамен прежнего, купленного через Изю Шмейхеля. Чем больше легальных документов — тем лучше. Глядя на чёрно-белую морду, пялящуюся на меня с первой страницы паспорта, я думал, что жизнь, кажется, удалась. А уж если получится реализовать всё задуманное… Хотя лучше не загадывать, потому что та же жизнь — штука сложная, в чём я уже не раз имел возможность убедиться на собственной шкуре.