Выживший. Покорение Америки
Шрифт:
Хм, ну, во всяком случае, это лучшее, на что я мог рассчитывать. Так что я не видел смысла спорить, и в итоге мы ударили по рукам. Хотя я и подозревал, что Джордан просто-напросто навешал мне на уши лапши, дабы стать единоличным владельцем нашего общего дела, но насильно, как говорится, мил не будешь. Не хочет со мной работать — Бога ради. Тем более что отступные он мне и в самом деле платит неплохие. Эти деньги пойдут в копилку моей мечты о собственном отеле в будущей столице игорного бизнеса. Вот там-то я получу возможность развернуться по-настоящему! Итальянцы будут нервно курить в сторонке, наблюдая за тем, как мой… ладно, наш с Вержбовским и атаманом достаток растёт на глазах. Азарт — это такая же неотъемлемая часть
Фух, что-то я замечтался. Поеду лучше в "Русский клуб", развеюсь, а заодно поделюсь с Вержбовским новостями. А бабло положу пока в банк на свой депозитный счёт, поскольку держать наличку при себе было бы глупостью. Второй счёт был у Виктора Аскольдовича, куда он перечислял доходы от "Русского клуба". Правда, там миллионами и не пахло, все средства были вбуханы в реконструкцию "Орфея", а вот на моём счету уже почти 950 тысяч. Сотня из оставшегося гонорара за фильм, почти 350, как я уже упоминал, от проката четырёх фильмов, и полляма, полученных от Джордана. В надежде, что он сдержит своё слово и в течение следующих шести месяцев выплатит ещё столько же.
К слову, вроде бы не фальшивыми рассчитался, для липовых они слишком плохо выглядят. Видно, что с выручки за казино и бордель отсчитывал — подержанные 20-долларовые купюры были обернуты бумажными лентами, иногда довольно кривовато склеенными. Вержбовский и Науменко знали о моём депозите, знали, что я буду откладывать деньги на отель, поэтому проблем с ними в этом плане быть не должно. Им на жизнь и так неплохо капает. Теперь же придётся рассказать о закрытии бизнеса в Гарлеме, будет капать только с "Русского клуба". Ну ничего, как-нибудь переживут, тем более что плавучее место отдыха скоро выйдет на самоокупаемость и начнёт приносить прибыль.
После получившимся конструктивным диалога с Вержбовским и Науменко заскочил в Собор Преображения Господня. Давно не захаживал, нужно свечи поставить за здравие живущих и упокой тех, кого Бог прибрал. Как раз и Рождество Пресвятой Богородицы, о чём я узнал из вывешенного на стене храма объявления. Поставил свечи, перекрестился, заодно и в ящик с пожертвованиями просунул стодолларовую купюру. Собрался уж было уходить — ощутил лёгкое прикосновение к своему локтю.
— Храни вас Господь за вашу щедрость!
Обратившийся ко мне на русском высокий и худощавый батюшка лет сорока пяти с проседью в бороде пытливо всматривался в моё лицо, словно надеясь обнаружить на нём ответы на какие-то свои вопросы.
— Всегда рад помочь православной церкви, — ответил я, надеясь, что на этом наш диалог завершится, и я отправлюсь восвояси.
— Вы простите мне мою назойливость, — тем не менее продолжил батюшка. — Просто я раньше вас в нашем храме не видел.
— Почему же, я появлялся несколько раз… Впрочем, уже относительно давно, когда жил в Гринпойнте. Сейчас обитаю в Грэмерси-парк, правда, там с православными храмами проблема. А тут был по делам, вот и зашёл, поставил свечи за здравие и упокой. Кстати, давайте-ка я у вас молебен о здравии закажу. Сколько это стоит?
— Не нужно ничего платить, вы и так достаточно облагодетельствовали наш приход. Только скажите имена тех, за кого молиться.
Домой я вернулся в благостном настроении. Однако на следующее
Наслаждаясь передышкой после окончания съёмочного процесса, я взял за правило прогуливаться по Манхэттену, стал снова навещать пиццерию "Маленькая Италия", где заказы разносила всё та же улыбчивая Филумена. Увидев меня впервые после долгого перерыва, она разулыбалась ещё пуще прежнего, не забыв вместе с ароматной пиццей вывалить передо мной недавний номер "Тайм", на развороте которого я увидел свою довольную физиономию.
— Я всем говорю, что мистер Бёрд заходил к нам перекусить, никто не верит, — гордо повернулась она в сторону косившихся в нашу сторону завсегдатаев заведения. — Я ведь даже на стену ваш портрет повесила.
И впрямь, глянув в указанном направлении, я увидел висевший в углу свою чёрно-белую фотографию, вырезанную из всё того же журнала. Невольно хмыкнул. Слава бежала впереди своего героя!
В другой раз, прогуливаясь по 5-й авеню, я остановился у магазина игрушек. Из-за стекла витрины среди прочих игрушек на меня пялились резиновые пупсы и деревянные поделки, местами вполне качественно сделанные. М-да, до Барби тут ещё далеко. Барби, Барбара, Варвара, Варенька…
А ведь это идея! Не запустить ли на американский рынок куклу Барби с женихом Кеном впридачу? Понятно, что стоить она будет дороже обычной куклы, опять же, нужна мощная рекламная кампания. В будущем Барби была рассчитана на детей из семей со средним уровнем доходов. Сейчас, когда ещё слышатся отголоски великой депрессии, будет ли иметь спрос кукла, скажем, стоимостью в 3 доллара? Само собой, с комплектом платьишек, туфелек и прочих аксессуаров, но, тем не менее, сможет ли она конкурировать с 50-центовыми и долларовым куклами? Но опять же, все эти куклы изображают детишек, а Барби — вполне зрелая дама, эталон для подражания маленьких девочек, какими они хотят видеть себя в будущем. Пойдёт ли в народ новаторство, или моралисты заклеймят моё детище каким-нибудь "вместилищем порока"?
Ладно, к вопросу о Барби я обязательно вернусь, но чуть попозже. Сейчас все силы и средства направлены на реализацию своей затеи в Лас-Вегасе. Мои отель и казино должны стать первыми ласточками грандиозной империи игорного бизнеса. А там… Не помню, кто сказал, что деньги и власть идут рука об руку. Не обязательно быть Президентом, чтобы управлять страной. Большинство глав государств — обычные марионетки, выдвинутые своими партиями и теневыми лидерами. Верхушка огромного айсберга, в основании которого стоят колоссальные финансовые империи тех же Ротшильдов и Морганов.
Только в СССР непонятная буржуинам ситуация. Все деньги и природные богатства находятся в ведении одной партии — ВКП (б), а главу государства выбирает в узком кругу Политбюро. Сейчас уже, надо думать, за товарища Сталина голосуют единогласно, вряд ли остались дураки предлагать другие кандидатуры. Те, кто предлагал — давно или расстреляны, или долбят вечную мерзлоту на Колыме.
Да что говорить, и в моём будущем не сильно-то всё изменилось. Но думать об этом совершенно не хотелось, всё равно ничего не изменишь. Остаётся только приспосабливаться к окружающей меня ныне обстановке, что, как мне казалось, я более-менее успешно и проделывал.