Взгляд с обочины 2. Хисиломэ
Шрифт:
– Может, просто не получилось что-то? – Тьелперинкваро как будто не удивился. И добавил с любопытством, протянув цветок обратно: - А ты можешь посмотреть, что было перед этим?
Тинто потёр лоб с сомнением. Раньше он никогда не пробовал смотреть что-то специально, только отдельные моменты, и их он тоже не выбирал. Что музыка показывала, то и видел. Но тут уж очень интересно было попробовать. Так что он снова закрыл глаза и прислушался. Тьелперинкваро отошёл на шаг и снова взялся за чертежи.
Через минуту Тинто шумно
– Получилось. Ему этот камень дал его отец.
Тьелперинкваро молча смотрел, так что Тинто продолжил почти сразу:
– Ну то есть как дал… - Почесал затылок.
– Он злой почему-то был. Дал камень вот и сказал не возвращаться, пока не сделает хорошо. И Куруфинвэ… Ну, расплакался.
Он запнулся, не зная, как описать охватывающее ребёнка отчаяние, когда обожаемый отец теряет терпение и выгоняет вон. И какой ужас накатывает, когда понимаешь, что подвёл, не оправдал, и больше никогда… А потом Тинто стало стыдно. Как будто он влез в чужую жизнь, подсмотрел что-то личное через замочную скважину. Не стоило, наверное, вообще трогать этот цветок…
– А как ты это увидел? – совершенно спокойно спросил Тьелперинкваро.
– Я думал, ты только работу над вещью видеть можешь.
Тинто вскинул голову, всё ещё пытаясь прийти в себя. Пару раз моргнул, осмысливая вопрос. Он что, ничего не понял? Но лорд молчал и явно ждал ответа, так что Тинто рассеянно кивнул.
– Ну обычно да. Но… Не знаю, это же тоже часть работы, наверное.
– Нахмурился.
– Вот что раньше или позже было, не вижу.
– Удобно. – Тьелперинкваро протянул ему цветок. – Сразу весь процесс понятен.
Тинто почти выхватил его из руки и быстро завернул в тряпочку.
– Угу. Пойду положу на место.
***
Две рыжих головы сквозь деревья Куруфинвэ заметил по дороге мимо столовой, подумал, и свернул к ним. Тэльво первым его увидел и помахал рукой.
– А, Курво!
– Питьо тоже обернулся. Судя по походной одежде и пустым тарелкам, они успели только поесть, но не вымыться и переодеться.
– Надоело работать?
– Ничего, - отмахнулся.
– Обойдутся без меня немного. Давно приехали?
– Ну… – рыжие переглянулись, и ответил Тэльво: - Полчаса назад. Или больше.
– И как там? – Куруфинвэ кивнул в горы, садясь рядом с ним. Тэльво охотно подвинулся.
– Орки близко ходят?
– Да нет. – Питьо довольно улыбался.
– Запомнили уже, что к нам лучше не соваться, не наглеют.
– Второй дом зато наглеет, - хмуро добавил Тэльво.
– Сами за своей мелюзгой не следят, а нам хоть бы спасибо сказали!
– Второй дом? – Куруфинвэ вытащил из-за пояса варежки и принялся их надевать. Весной, конечно, уже пахло, но пока она проявлялась только в промозглой сырости, и сидеть без движения было не жарко.
– Ну, мы там в лесу на Итарилле наткнулись.
–
– Выудили из сугроба, привезли, сдали с рук на руки, а он ещё и нахамил!
– Где Турукано что-то строит? – насторожился Куруфинвэ, мгновенно вычленив главное. Кто из этой тройки признанных дипломатов кому нахамил первым, его не интересовало.
– Ну, там. – Тэльво неопределённо махнул рукой.
– На восточном хребте.
– Где перевал, знаешь? – уточнил Питьо.
– Ближний к нам.
Куруфинвэ поморщился, вспоминая перевал в верховьях одной из рек, впадавших в Митрим. Они с Тьелкормо ездили туда осенью, когда выбирали места для застав.
– Вот тут? – он бросил картинку рыжим, не задумываясь особенно, кому именно. Они всё равно, кажется, осанвэ не разрывали с рождения. Рыжие одновременно кивнули, подтверждая его подозрение.
– Это они удачно место выбрали, - сообщил Питьо.
– Там как раз орками ходить удобно было, надо перекрыть дорогу.
– Удачно, говоришь? – Куруфинвэ медленно закипал.
– Вы Кано говорили об этом?
– Нет.
– Мы к нему ещё не ходили.
Рыжие смотрели немного удивлённо и с интересом: они не ожидали такой бурной реакции и теперь предвкушали развлечение.
– Понятно… – протянул Куруфинвэ, потирая правое запястье сквозь варежку.
– Тогда пойду поговорю я.
– Главное, ногами не бей, он у нас один всё-таки, - заботливо напомнил Питьо, впечатлённый его добрыми интонациями.
Куруфинвэ хмыкнул:
– Постараюсь, - и встал.
Амбаруссар ещё раз заинтригованно переглянулись – и пошли следом за ним.
Макалаурэ в кои-то веки обнаружился не в своём шатре, а в сосняке над озером: несколько музыкантов бросили на снег оленьи шкуры и натягивали струны на новую арфу – под вино, сыр и сушёные фрукты. Сидевшая рядом с Макалаурэ девушка что-то ему рассказывала и первой заметила показавшуюся в просвете между кустов троицу, негромко сообщила об этом, похоже, – и к ним заоборачивались. Макалаурэ приветливо улыбнулся братьям. На полянке хватало места ещё для нескольких слушателей.
Близнецы ещё были в нескольких шагах, когда шедший первым Куруфинвэ остановился и крайне одобрительно посмотрел на арфу. И сразу же на арфиста:
– Почему второй дом строит крепости в горах?
Макалаурэ как раз собирался сказать, что инструменты ещё не настроены, так что если кто-то хочет послушать, то лучше вернуться через полчаса, и от неожиданного вопроса так и застыл на пару секунд.
– Что?..
– Плохо слышишь? – ласково переспросил Куруфинвэ. Музыканты вокруг, как по команде, отодвинулись.
– Близнецы говорят, Турукано строит крепость там, где мы собирались это делать! Почему ты это допустил?
Макалаурэ встал, глядя на него сверху вниз.