Взгляд с обочины 3. Аглон
Шрифт:
***
– Вот. – Тинто хлобыстнул пачкой листов об стол.
– Твой склад. Забирай. А я, видимо, уезжаю.
Дописав фразу, Тьелпэ взялся было за стопку, но передумал и покосился на гостя, гадая, нужны ли уточняющие вопросы или он сам всё расскажет. Но пока он в раздумьях сгребал старые рисунки с соседнего кресла и думал, куда бы их примостить, Тинто уже вовсю делился возмущением.
– Сначала они мне говорят найти виноватых и вернуть всё украденное. – Он шумно выдохнул, усаживаясь.
– А когда я нахожу виноватого,
– Кто его выпустил? – удивился Тьелпэ, осторожно, чтобы не обрушить лавину, укладывая рисунки на стопку старых чертежей и придавливая сверху подвернувшейся под руку пустой чернильницей.
– Отец?
Чернильница скользнула по листу, и стопка угрожающе накренилась. Тинто тут же вскочил с кресла, схватил верхнюю часть стопки:
– Да дай сюда.
– И принялся складывать ровнее, не переставая возмущаться: - Нет, Тьелкормо! И запретил мне трогать пограничников вообще! И как я должен теперь искать виноватых?
Тьелпэ посмотрел с сомнением, не нужна ли помощь, решил, что нет, и уточнил:
– Сколько виновных ты нашёл?
– Ну главного - одного. Остальные по мелочи. Обещали заплатить. Но не удивлюсь, если теперь не заплатят. Я-то ничего не могу им сделать теперь!
– Они все пограничники?
– Да.
– Тинто собрал стопку ровнее и приплюснул её на место и добавил: - Ну, была там пара конюхов тоже. Но в основном да.
– Брать с них компенсацию Тьелкормо тоже запретил?
Тинто хмыкнул, сел обратно в кресло:
– Ты думаешь, я прям вот всё с ним сразу проговорил? А он стоял терпеливо отвечал?
– Что именно он тебе запретил? – терпеливо спросил Тьелпэ.
– Трогать его людей, - не менее терпеливо повторил Тинто, и Тьелпэ вздохнул, поняв, что точного ответа не добьётся и проще прояснить формулировку у дяди.
– А уезжать ты почему собрался? Он приказал отдать уже собранные компенсации обратно?
– Да ничего он не приказал! – огрызнулся Тинто, отчётливо злясь на зануд и их дурацкие вопросы.
– Но собранных уже недостаточно! А новые мне теперь взять негде!
– Некогда, - поправил Тьелпэ, схлопотав за это важное уточнение возмущённый взгляд.
– Тебе же не пойманные платили, а люди вообще. Но времени уже нет.
– Но я точно знаю, что у этого Кетиля есть деньги! И я бы узнал, где.
Тьелпэ подобрал торчащую между бумагами веточку меди, поросшую бутонами куприта, и покачал головой, трогая изгибы дендрита.
– Прямо сейчас ты всё равно этого не успеешь. Если вдруг успеешь, зайди ко мне завтра утром. До того, как я пойду к отцу. У тебя есть какие-то документы, сколько собрали и сколько всего было пропаж?
– Я же тебе передал списки. Тебе не принесли?
Тьелпэ оглядел стол со свежим интересом, будто только что его заметил под слоем документов, образцов минералов, огрызков шлифовальной
Злиться к тому времени он уже перестал, обмякнув в кресле и нахохлившись с обречённым видом. Тьелпэ кивнул, просмотрел списки, кивнул ещё раз.
– Хорошо. Можешь рассказать вкратце, как ты их нашёл и какие предлагаешь меры к предотвращению новых пропаж?
– Это зачем ещё?
Тьелпэ посмотрел удивлённо, но ответил:
– Мне нужно продумать, что говорить завтра отцу.
– Какая разница, что говорить? – Буркнул Тинто, стаскивая со стола странную клетку и бездумно поворачивая её в пальцах.
– Условие-то не выполнено.
– Я же сказал, что разберусь. Но чем лучше я представляю ситуацию, тем лучше.
– Как ты разберешься?
Подробно рассказывать о своих планах на прямой и доверительный разговор с отцом Тьелпэ решительно не хотелось. Не хватало ещё посторонним рассказывать о внутрисемейных сложностях. Даже если это не посторонние, а Тинто. Он пошуршал документами, с неудовольствием думая о том, как всё сложно в последнее время, положил их на стол.
– Я примерно представляю, что и как ему говорить. Но пока только примерно: нужно будет ещё с Тьелкормо поговорить и узнать, обсуждал ли он эту историю с отцом и до чего они договорились.
Тинто брякнул перекатывающимся в клетке камешком, потыкал в него пальцем сквозь прутья, не поднимая глаз:
– Ты правда, думаешь, что это имеет смысл?
– Сколько раз мне нужно повторить, что я разберусь? – недовольно нахмурился Тьелпэ.
– Или проще выдать тебе официальную бумагу с печатью?
– Я не про это.
– А про что?
– Ну убедишь ты его в этот раз. И что? Тьелкормо меня терпеть не может. Люди теперь тоже. Сколько времени пройдёт, прежде чем они снова придерутся к чему-то и на этот раз сразу выгонят, чтобы наверняка.
– Тьелкормо забудет об этой истории через неделю, если не раньше. Люди сами признают за собой вину, иначе не приносили бы тебе вещи. Тем более, они знают, что если этого не делать, тебя выгонят. По крайней мере, Хейлан слышал об этом, и вряд ли молчал.
– Ты ещё скажи, что они меня пожалели, и поэтому вещи несут.
– Я думаю, они себя пожалели. Но о тебе они с переносом рынка и сейчас уже думают меньше всего. Или ты надеешься затмить в их глазах отца, пинающего прилавки?
– Это вряд ли, - хмыкнул Тинто. Снова покрутил погремушку, тряхнул, попытался ухватить камешек двумя пальцами и вытащить через щель, но камешек не поддавался. Прутья тоже выглядели цельными, нигде не было заметно никаких соединений. Тьелпэ вздохнул: