Взгляд василиска

Оченков Иван Валерьевич

— Как вам известно, господа, неудача, постигшая наш флот, лишила нас командующего и одного из сильнейших броненосцев, — ровным голосом начал свою речь Витгефт. — разумеется, долгожданное прибытие отряда покойного адмирала Вирениуса до некоторой степени компенсирует эту потерю, однако противник все еще сильнее нас. Поэтому я полагаю, что пока не будет завершен ремонт «Цесаревича» и «Ретвизана», а также прорвавшихся к нам крейсеров, эскадре следуют соблюдать всяческую осторожность и избегать активных действий…

Вильгельм Карлович Витгефт по свидетельству многих знавших его был человеком, безусловно, честным и благонамеренным. Смолоду его готовили к пасторской стезе, и на морскую службу он попал достаточно случайно. Обладая обширными познаниями и совершенно исключительным трудолюбием, он не имея ни малейшей протекции сумел продвинуться

по службе и занять весьма высокий пост в штабе наместника. Один из немногих, он смел спорить со своим всесильным начальником, и, кажется, именно поэтому имел на него влияние. Вместе с тем, настоящим моряком он не был и сейчас поставленный во главе эскадры совершенно растерялся. Младший флагман эскадры адмирал князь Ухтомский, перед своим назначением преподавал астрономию в морском корпусе и был прислан в Порт-Артур, для отбытия ценза. Трудно сказать, чем руководствовались в Главном Морском штабе назначая его на такой пост в преддверии войны, но даже друживший с ним Макаров полагал его непригодным для этой должности и собирался его заменить. Другой младший флагман Николай Карлович Рейценштейн до войны командовал Владивостокским отрядом крейсеров. Именно он водил их в первый, оказавшийся безрезультатным, поход после которого его и заменили на Иессена. Макаров, впрочем, не считал его неспособным, а всего лишь хотел видеть во главе крейсерского отряда адмирала, а не штаб-офицера. Однако пока Рейценштейн добирался до Порт-Артура, крейсера увел в рейд Вирен и теперь он чувствовал себя обойденным. Третьим был заведующий [86] морской и минной обороной Порт-Артура Михаил Федорович Лощинский. По старшинству производства он был следующим за Витгефтом и Ухтомским, но на первые роли никогда не лез, довольствуясь начальством над канонерками и миноносцами. Дело свое он, кстати, знал весьма хорошо и был, таким образом, на своем месте. Недавно произведенный в контр-адмиралы Иван Константинович Григорович совсем недавно командовал броненосцем «Цесаревич», который и привел в Порт-Артур перед самой войной. Как это часто бывает с только что введенными в строй кораблями, команда на нем была весьма слабо обучена и дисциплинирована. Это не могло порадовать командующего флотом, однако Макаров зная его как хорошего хозяйственника, поспешил перевести Ивана Константиновича на берег и заменить им погрязшего в формализме и бюрократии начальника над портом Греве. Тут Григорович оказался на своем месте и вскоре привел порученное ему хозяйство в образцовый порядок.

86

Заведующий. — Как это ни странно для современного нам человека, но тогда военные должности частенько именно так и звучали. «Заведующий» вместо «командующий» и «начальник» вместо «командир».

* * *

Карл Петрович Иессен приведя объединенный отряд в Порт-Артур, оказался в сложном положении. Дело в том, что выделить в отдельный отряд Владивостокские крейсера принадлежала Витгефту. Вильгельм Карлович полагал таким образом заставить разделиться японский флот, чем облегчить положение главных сил. Наместник целиком и полностью его поддержал, а теперь, когда основные силы крейсерского отряда присоединились к эскадре, они с Витгефтом не очень понимали что с ними делать. К тому же Иессен вернулся в Порт-Артур как победитель в тяжелом бою с Камимурой. Сражение в Восточно-Китайском море было определенно выиграно русскими, чтобы ни писали об этом в иностранных газетах, и не считаться с этим было нельзя. Сидевший рядом с Карлом Петровичем Вирен чувствовал себя особенно неуютно. С одной стороны именно он командовал быстроходными крейсерами, добившимися наибольшего успеха в сражении. Уничтожение практически без потерь с нашей стороны отряда адмирала Уриу, дорогого стоила, и Роберт Николаевич небезосновательно надеялся на награду. С другой стороны, он прекрасно понимал, что еще не выслужил ценз командира корабля и поставлен командовать отрядом преждевременно. Будь жив назначивший его Макаров, в этом не было бы большой беды, но как к этому отнесется всесильный адмирал Алексеев, он не знал.

В пол-уха слушая монотонный доклад Витгефта, Алеша напряженно раздумывал над сложившейся ситуацией. Досадуя, что потратил все время на обсуждение технических вопросов и не успел выяснить кого наместник

собирается поставить во главе эскадры. Было очевидно, что сам наместник боится ответственности и лично командовать не будет, а между сидящими по разные стороны стола начальниками чувствуется просто физическое напряжение. И надо это напряжение как-то гасить. Мысль эта не давала ему покоя с самого утра, и он никак не мог придумать какой-нибудь выход. «Эх, был бы я адмиралом», — подумал он глядя на себя в зеркале и сам не заметил, как произнес эти слова вслух.

— Адмиралом и дурак сможет, — не задумываясь, буркнул в ответ услышавший его Архипыч.

Тогда великий князь, вообразив, что его не так поняли, покраснел до корней волос и, сконфузившись, отправился во дворец наместника, но теперь в словах старого матроса ему послышался совсем иной смысл.

— Кто-нибудь хочет высказаться?

— Если позволите я, — поднялся ос своего места Алеша.

— Не возражаю, ваше императорское высочество, — благосклонно кивнул наместник, и позволил себе пошутить: — Согласно традиции, первыми высказываются младшие в чине. Что вы думаете, по поводу предложенного плана действий?

— Вы верно хотели сказать, плана бездействий? Я категорически против него.

— Но мы сейчас гораздо слабее японцев, — несколько более громко, чем обычно, сказал Вильгельм Карлович.

— Никак нет, именно сейчас, когда отряд Уриу уничтожен, а у крейсеров Камимуры серьезные повреждения мы гораздо сильнее их. И этим надо пользоваться.

— А что вы думаете Карл Петрович?

— Я совершенно согласен с мнением его императорского высочества.

— Вы, князь? — наместник вопросительно посмотрел на Ухтомского.

— Я, некоторым образом, — начал мямлить тот.

— Ваша позиция понятна, а что вы скажете, — Алексеев обернулся к Рейценштейну.

— Ничего мы в Артурской луже не высидим, надо драться.

— Вы, Роберт Николаевич?

— Драться! Активные действия вполне доказали свою действенность.

— Михаил Федорович?

— Мы люди военные, стало быть, должны воевать.

— Иван Константинович?

— Драться!

— Но как же повреждения? — попытался воззвать к разуму собравшихся Витгефт.

— Кстати, о повреждениях господа, — перебил его Алексеев, — необходимо собрать комиссию с тем, чтобы детально ознакомиться с полученными повреждениями, а так же возможными недостатками и разработать план по устранению и тех и других. Вы Карл Петрович уже побывали в бою, вам и карты в руки. Назначаю вас председателем этой комиссии.

— Слушаюсь.

— Следующее. Хотя ремонтных мощностей у нас крайне недостаточно, я полагаю, что использованы далеко не все резервы. Прекрасный пример тому — деятельность его императорского высочества в Дальнем. Насколько я знаю, тамошние мастера заканчивают переборку машин последней пары миноносцев и могут быть употреблены в других местах. К тому же, совершенно недостаточно используются силы команд. Я сам был свидетелем, как на баке «Цесаревича» собирались матросы, горланили песни, плясали и занимались еще черт знает чем. Между тем, до окончания на нем ремонта еще очень далеко и я уверен, что есть масса работ, на которые можно употребить силы его нижних чинов.

— Так точно, ваше высокопревосходительство!

— Погодите, я не закончил. — Сдвинул брови наместник и обернулся к Вирену. — Роберт Николаевич, я знаю вас как строгого и решительного офицера. Поскольку нынешний командир броненосца совершенно очевидно не справляется со своими обязанностями, я полагаю, что вы именно тот человек, который мне нужен. Вы примете «Цесаревича» и я надеюсь, скоро приведете его в божеский вид.

— Слушаюсь, — заметно помрачнел Вирен.

— Помимо этого, — продолжал Алексеев, не обращая внимания на его неудовольствие, — вы назначаетесь флаг-офицером к адмиралу князю Ухтомскому, который и поднимет на броненосце свой флаг.

— Э… это неожиданно, — пролепетал контр-адмирал, не ожидавший от наместника подобной подлости.

— Я полагаю необходимым разделить наши броненосцы на два отряда. Первый состоящий из «Цесаревича», «Севастополя» и «Полтавы» возглавит князь. Во второй войдут «Ретвизан», «Пересвет», «Победа» и «Ослябя». Этот отряд примете вы, Карл Петрович!

— Слушаюсь!

— Теперь о крейсерах, насколько я понимаю, «Россия», «Громобой» и «Боярин» нуждаются в серьезном ремонте. Остальные примет адмирал Рейценштейн. На него и на адмирала Иессена и возложим активные действия против японцев. Старший вы, Карл Петрович.