Взращение грехов
Шрифт:
Сейчас, слушая стук колес, он думал о Вано Тевзадзе, который проявил удивительную предусмотрительность и заранее оформил все свои документы на перевод денег на имя дочери. Если бы Инна ему не рассказала, он бы никогда не поверил в это сообщение. Но она не стала бы ему врать. Интересно, что он так и не узнал ее фамилии. Они говорили больше шести часов подряд. Говорили обо всем на свете. И он умудрился не узнать ее фамилии. Но это не так сложно. Она оставила свой номер телефона и, кажется, даже свою визитную карточку. Значит, он всегда сможет ее найти. Тем более что адвокатская контора в Вильнюсе, где
Он прибыл в Рязань, немного опоздав, к половине девятого вечера. Узнать, где находится здание городской милиции, было совсем не сложно. Уже подходя к зданию УВД, он вспомнил, что не перезвонил Кичинскому, чтобы сообщить о своем опоздании. Дронго достал свой телефон и набрал уже знакомый номер. Но вместо привычных гудков женский голос сообщил ему, что телефон отключен. Это была неприятная новость. Если Кичинский не захочет встречаться, то ему придется уезжать из Рязани уже сегодня ночью. Он входил в дежурную часть, когда раздались сирены подъехавших машин «Скорой помощи». Затем подъехали еще несколько автомобилей милиции. Все куда-то спешили, бежали, кричали. Одна женщина вышла, громко рыдая. Ничего не было понятно. Дронго попытался узнать, что именно происходит, но ему никто не отвечал. Наконец дежурный офицер, к которому он обратился, посоветовал зайти завтра.
— Почему завтра? — не понял Дронго. — У меня назначена встреча на сегодня.
— С кем назначена? — уточнил явно запыхавшийся дежурный офицер.
— С подполковником Кичинским, — ответил Дронго.
Офицер замер, помолчал. Затем неожиданно спросил:
— У вас документы с собой?
— У меня есть удостоверение помощника адвоката, — сказал Дронго, доставая удостоверение.
Офицер взял его книжку, внимательно прочел. Но не вернул.
— Что происходит? — спросил Дронго. — Вы можете мне объяснить, что здесь происходит?
— Да, — кивнул дежурный офицер, — у нас ЧП. Полчаса назад в своем кабинете застрелился начальник уголовного розыска подполковник Кичинский. Как раз тот человек, с которым вы должны были встретиться. Извините, но вам придется задержаться.
— Не может быть, — произнес Дронго, — этого просто не может быть.
Глава 17
Его действительно задержали. Через час здесь уже было все руководство города, прокуратуры, милиции, ФСБ. Все новые и новые руководители различных ведомств и городских служб подъезжали к зданию УВД. Казалось, что этот поток машин никогда не закончится. Он сидел в дежурной части и ждал, когда наконец его позовут. Было уже без пятнадцати десять, когда его наконец позвали. В кабинете начальника УВД стояла зловещая тишина. За столом сидело сразу несколько мужчин. Еще четверо расселись на стульях. Очевидно, среди этих людей было все руководство города и все руководители правоохранительных служб.
— Кто вы такой? — устало спросил начальник УВД. Он был в темно-синем красивом костюме. Галстук он успел снять. Его вызвали прямо с банкета, который устраивался в честь его супруги. Поэтому начальник городского УВД был явно не в настроении. К тому же застрелился один из лучших его офицеров, причем сделал это в своем кабинете, оставив непонятную записку, где просил прощения у близких
— Я звонил господину Кичинскому из Новгорода, — пояснил Дронго, — и мы с ним разговаривали. Это легко проверить по моему телефону. Или по телефону погибшего. И мы договорились сегодня встретиться. Но я немного опоздал. А когда пришел сюда, то выяснил, что Геннадий Львович застрелился. Хотя я до сих пор не знаю, как это произошло.
— Вошел в свой кабинет и застрелился, — недовольно сообщил начальник УВД. — Я только не понимаю, почему? Почему, договариваясь с вами о встрече, он неожиданно изменил свое решение, взял свое табельное оружие и пустил себе пулю в висок. Какая глупость. Он был одним из самых порядочных и достойных офицеров нашего управления. Вы не можете нам помочь?
— Как он погиб? — поинтересовался Дронго.
— Попрощался с товарищами и сослуживцами, которые решили, что он собирается ехать домой. Затем вошел в свой кабинет, написал записку родным. Попросил у них прощения за свой поступок. И затем, надев китель с орденами и медалями, который, очевидно, привез из дома, взял свой пистолет и застрелился.
— Что именно он написал? — уточнил Дронго.
— «Простите, что совершаю такой поступок, — сказал начальник УВД, читая записку самоубийцы, — у меня не осталось больше никаких сил. Прощайте». Вот, собственно, и все. Ничего другого там сказано не было. Поэтому мы решили вас задержать, чтобы вы сумели объяснить нам это загадочное самоубийство.
— Простите, что я спрашиваю. Ему не могли помочь?
— Кто? — гневно прохрипел начальник УВД. — Кто мог в него стрелять, если он заперся изнутри и после первого выстрела был уже мертв? Сотрудники выломали дверь в его кабинете и нашли своего начальника уже мертвым. Сейчас мы отрабатываем различные версии его самоубийства. Но ничего не можем понять.
— Я тоже ничего не понимаю, — сказал Дронго.
— Вы действительно помощник адвоката? — уточнил другой мужчина, тоже в штатском. Это был руководитель областного ФСБ.
— Нет, — ответил Дронго, — это лишь камуфляж. На самом деле я эксперт по вопросам преступности. Меня обычно называют Дронго.
— Тот самый Дронго? — невольно вырвалось у начальника УВД. Он взглянул на сидевшего рядом руководителя ФСБ. Контрразведчик пожал плечами. Он никогда не слышал о таком человеке.
— Мы разместим вас в нашей ведомственный гостинице, — предложил начальник УВД, — чтобы мы могли завтра поговорить на свежую голову. Если у вас есть какие-то сомнения или мысли, можете высказать их прямо сейчас.
— Я ничего не понимаю, — повторил Дронго, — мы должны были с ним увидеться, поговорить. А вместо этого я прихожу сюда и узнаю, что он пустил себе пулю в висок. Дело в том, что я приехал из Новгорода. Там произошло убийство заместителя начальника городской милиции полковника Степана Проталина. Я начинаю думать, что эти две страшные трагедии так или иначе связаны друг с другом. Хотя там было убийство, а здесь самоубийство. Но дело в том, что оба этих офицера много лет назад вместе воевали в Чечне.