Взрыв на макаронной фабрике
Шрифт:
– Ага.
– Ну, проходите, дорогуша, проходите. – Хозяин отступил в глубь квартиры.
– А вы точно Шульц? – бестолково уточнила я. – У вас еще дочка есть, Катя. Я не ошибаюсь?
– Не ошибаетесь, дорогуша. И Катька есть, и Шульц – это я. Паспорт показать? – веселился толстяк.
Я отрицательно покачала головой и вошла в квартиру. Жилище ювелира отнюдь не впечатляло богатством. Ни тебе евроремонта, ни модной мебели. Все простенько, без изысков. Вспомнился рассказ Полины. Она, кажется, говорила, что господин Шульц с молоком матери впитал социалистические принципы и богатства как такового не нажил. Судя по обстановке, так оно и было.
– Так о чем мы с вами будем беседовать? – поинтересовался ювелир, указав мне рукой на кресло.
– М-м… понимаете, мне муж на годовщину свадьбы подарил алмаз, – осторожно подбирая слова, начала я. – В принципе я не люблю драгоценности и хотела бы его продать. Вот и понадобилась консультация независимого, так сказать, эксперта. Потому как, сами знаете, в магазинах всегда назначают непомерно заниженную цену.
– Вы имеете в виду, супруг подарил вам изделие с бриллиантом? Колечко, кулон, серьги? – уточнил Шульц.
– Нет, нет! Именно алмаз! Не изделие, а просто камень.
– Странный подарок, – пожал плечами стожок. – Ну что ж, давайте посмотрим, что там у вас!
Я засуетилась, доставая камень из кармана джинсов и мысленно проклиная себя за то, что не приобрела какой-нибудь ридикюльчик. Неудобно как-то перед солидным человеком вытаскивать алмаз из штанов. Шульц изумленно наблюдал за моими манипуляциями.
– Ага, вот он! – торжествующе воскликнула я, протягивая камень ювелиру.
Он жестом фокусника извлек откуда-то специальную лупу и вставил ее в глаз. Я хихикнула. Черная штучка в глазу делала его похожим на пирата. Пока господин Шульц изучал алмаз, я внимательно наблюдала за ним. Едва только камень оказался у толстяка в руках, брови его моментально сползли к переносице, а на лбу образовалась глубокая складка.
– Простите за нескромный вопрос, дорогуша, а где ваш супруг приобрел это? – поинтересовался Шульц.
– Не знаю, – пожала я плечами. – Я и не спрашивала. А что? Плохой камень?
– Что вы! Камень великолепный! Вес его около 1,25 карата, высочайший коэффициент чистоты, безупречная огранка… Из таких камней производят очень дорогие ювелирные украшения. Это же якутский алмаз, а они, как известно, самые качественные в мире. Поистине супруг преподнес вам королевский подарок!
Пока ювелир говорил все это, глазки его цепко и пристально изучали меня.
– Так за сколько его можно продать? – невинно спросила я.
Папаша Шульц усмехнулся и покачал головой:
– Деточка, чтобы продать камень, нужны документы. У вас они есть? Нет, нету у вас документов.
– Почему это вы так решили? – обиделась я. – Может, у мужа и есть.
– Нет, моя милая. У вашего мужа нет никаких документов на алмаз. Я утверждаю это по той простой причине, что якутские алмазы не продают частным лицам. Следовательно, камень ворованный. Я имею полное право позвонить в милицию, и вашему супругу придется долго объяснять дядям в погонах, где, у кого и при каких обстоятельствах он приобрел этот камень.
Сейчас лицо ювелира меньше всего напоминало лицо доброго клоуна. Оно было неприятным, жестким и походило на лицо хищника, готовящегося к прыжку.
– Ну, мужу моему это ничем не грозит, – как можно спокойней ответила я. – Зато вам и вашей дочери… Катерина присутствовала на годовщине нашей свадьбы, значит, видела, как супруг преподнес мне этот подарок. Именно она посоветовала мне обратиться к вам, а не к кому-либо другому. Налицо преступный сговор между вами и вашей дочерью с целью скупки краденого. И я вас уверяю, вам придется гораздо дольше объясняться с дяденьками в погонах!
Шульц еще какое-то время буравил меня взглядом, а потом громко расхохотался.
– Нет, до чего ж я люблю нынешнюю молодежь! – сквозь смех заявил он. – Вам, молодым, палец в рот не клади.
Ювелир еще немного посмеялся и, успокоившись, грустно заметил:
– Да-а, времена! Раньше я бы и говорить не стал с человеком, который принес мне камень без бумаг. А сейчас… надо же как-то на жизнь зарабатывать!
«Например, шантажом», – чуть было не сорвалось у меня с губ. Однако вслух я произнесла:
– Выходит, я не могу никому продать этот камень?
– Государству – нет, разве только барыге какому. Но дело это опасное. Мой вам совет, дорогуша: спрячьте камушек куда подальше и забудьте про него.
Тут я вспомнила, что припасла небольшой подарочек папаше Шульцу.
– Виталий… э-э…
– Яковлевич, – подсказал ювелир.
– Виталий Яковлевич, я вам очень благодарна за консультацию. Позвольте, помимо оплаты, преподнести вам небольшой презент!
Я залезла в пластиковый пакет, который все это время теребила в руках, и извлекла оттуда коробку с коньяком. Сверху на коробку я положила пятьдесят долларов.
– Мы договаривались на тридцать, – напомнил ювелир.
– Я помню. Двадцать долларов за совет, потому что я не люблю бесплатных советов.
Шульц понимающе кивнул, убрал деньги, и, распечатав бутылку, предложил:
– Ну что? По маленькой?
Честно говоря, крепкие напитки я не употребляю. Рюмка коньяка может свалить меня с ног, как капля никотина лошадь. Однако уходить мне не хотелось. Вдруг под влиянием спиртного старик сболтнет чего-нибудь интересное? Поэтому, немного помявшись, я согласилась – в крайнем случае можно вызвать такси или попросить кого-нибудь за мной приехать.
Виталий Яковлевич достал из серванта рюмки, принес лимончик, конфеты и разлил коньяк.
– Ну-с, милая Женечка, – произнес он, поднимая свою рюмку, – за знакомство!
Ювелир залпом опрокинул в себя благородный напиток и закусил лимоном. Я сделала вид, что пью, на самом деле только притронулась губами к краю рюмки. В этот момент зазвонил мой сотовый. Извинившись, я взяла трубку.
– Ну, красавица, ты влипла! – без предисловий заявил Тенгиз Гогочия. – Теперь тебя точно посадят!