Взрывоопасные сестрички

Хеллер Джейн

Гилби кивнул, снова хрустнув пальцами.

– Не стоит ли допросить ее еще раз? – спросила я. – На всякий случай. Ведь там, где деньги, там и мотив, верно, Фрэнк?

Когда Рэй вернулся из своей мотоциклетной одиссеи и позвонил, я поведала ему о Джоан. Он был потрясен не меньше, чем я. Или сделал вид, что потрясен. Позже, когда я спросила, как прошла поездка, он ничего вразумительного не ответил, предоставив мне размышлять на тему: а действительно ли он ездил в Дайтон?

Конечно, ездил, посмеялась

я над собой, а заодно и над тем печальным фактом, что стала, подозревать всех и каждого. Рэй – честный и хороший человек, Бог ты мой! Рэй всегда рядом, когда нужен. Рэй мой друг.

И все же интересно, что он был вне города в те самые выходные, когда убили Джоан. Интересно, что он побывал у нее в доме за две ночи до ее убийства. Интересно, что Рэй ненавидел Джеффри и, быть может, экстраполировал отношение к нему и на его медсестру.

Кстати, о ненависти. Я презирала себя за одну лишь только мысль, что Рэй способен причинить кому-то зло. Но, учитывая странные совпадения, не могла рисковать. И решила некоторое время держаться на расстоянии от Рэя. Пока картина не прояснится.

Глава 24

Прошло несколько дней, прежде чем я снова связалась с детективом Гилби. Я отлично понимала, под каким прессингом он находится, и к тому же помнила, что результаты экспертизы будут получены не сразу, поэтому не запрашивала у него бюллетени.

Но, чувствуя, что больше не могу оставаться в неведении, позвонила ему на работу.

– Есть новости? – спросила я.

– Да, но их не назовешь хорошими. Во-первых, нам не удается отыскать Франсину Гиршон.

– Черт! Наверное, она захапала свое наследство и помчалась на Беверли-Хиллз.

Я представила, как Франсиса курсирует по обувным магазинам Родео-драйв.

– Не исключено. Проблема номер два: «Хартли Гиршон» не существует.

– То есть как это? Конечно, существует!

– Согласно этикетке на пузырьках, продукция произведена менее чем в часе езды отсюда, в Ривьера-Бич. Мы съездили по указанному адресу, и при ближайшем рассмотрении это оказалось вовсе не фармацевтическое производство, а прачечная-автомат.

– Шутите!

– Если бы. Это еще не все. Мы обыскали кабинет доктора Гиршона в офисе, его домашний кабинет, кабинеты Джоан, домашний и рабочий, и не нашли ни единой бумажки, касающейся компании по производству витаминов. Ни бухгалтерских книг, ни финансовых отчетов, ни налоговых деклараций – ничегошеньки.

– Поверить не могу!

– Уж поверьте. И это тоже еще не все. Мы проверили налоговые платежи Гиршона. И угадайте, что выяснили? Никаких налогов от компании под названием «Хартли Гиршон» не поступало. Нет ни малейшего намека на то, что «Хартли Гиршон» вообще когда-либо существовала.

– Значит, он обманывал государство, – изумилась я. – Каждое пенни, полученное с продажи этих пилюль, Джеффри клал себе в карман.

– Похоже, так.

– И Джоан замешана в этом по уши.

– Скорее всего.

– И это приводит нас к

партнеру. В этом направлении есть что-нибудь новое?

– Не-а. В данный момент мы пытаемся выяснить, где же на самом деле производили эти витамины и куда шли наличные и чеки, полученные с продаж. По моим прикидкам, мы имеем дело с деньгами, поступающими на счет в оффшорном банке, скажем, на Кайманах или Багамах.

– Багамах! – радостно воскликнула я. – Джеффри на длинные выходные частенько отправлялся туда на своей яхте. У него даже на стене кабинета висит морская карта этих островов. К тому же Франсина сказала мне, что в лучшие времена они частенько отправлялись туда вместе.

– Это может оказаться ниточкой. Буду на связи, мисс Пельц.

– Удачи, Фрэнк. Надеюсь на вас.

На следующей неделе приехал на весенние каникулы мой племянник Норман. С его прибытием в нашем маленьком семействе воцарилась суета, поскольку мы не видели его с Рождества. В среду днем Шэрон привезла Нормана в Стюарт, чтобы он провел два-три дня с бабушкой. Они прибыли на «роллс-ройсе» Барри Шиллера – по словам мамы, с шофером, который объяснил, что Барри рад был бы сам привести Шэрон с сыном, но очень занят, поэтому настоял, чтобы они воспользовались его машиной с шофером. Футы-нуты!

В первый вечер приезда Нормана мне позволили присоединиться ко всем у мамы за ужином.

– Норман! – Я обняла племянника. – Отлично выглядишь!

Ну, «отлично», быть может, несколько сильно сказано, но он и впрямь выглядел лучше, чем на Рождество. Невысокий и худенький, как его мать (я подозревала: одной из причин, побудивших Нормана пойти в военное училище, было стремление доказать, что он настоящий мужчина, несмотря на субтильную внешность), в декабре он казался и вовсе тощим. Но сейчас Норман слегка окреп и смотрелся несколько увереннее. Даже его стрижка – «обрезание» – не была такой жалкой.

– Как дела, Гладенький? – пошутила я, проведя пальцем по его ежику.

– Нормально, тетя Дебора. Да, не верится, что ты живешь в коттедже на берегу. Клёво!

– Для человека твоих лет это, может, и клёво, Норман, – вмешалась Шэрон. – Но для женщины в возрасте твоей тетки это странно.

– Если выберешь завтра время, позаимствуй у бабушки машину и приезжай, – сказала я, проигнорировав слова сестрицы. – Прогуляемся по пляжу, позагораем.

– Классно! – одобрил мой план племянник.

За ужином Норман травил нам байки о жизни в училище. Я спросила, действительно ли кадеты-мужчины так издеваются над кадетами-девушками, как об этом пишут в прессе.

– Не больше, чем друг над другом. – Норман задрал рубашку и гордо продемонстрировал свои боевые шрамы.

После ужина он ушел в кабинет посмотреть старый фильм с Джоном Уэйном, а мама отправилась на кухню мыть посуду. И мы с Шэрон остались наедине, а это, как всегда, вызывало сложности.

– Ты наверняка рада, что Норман дома, – проговорила я.