Wing Commander: Полет к свободе
Шрифт:
Кирха чувствовал себя так, будто он балансирует на грани бездны: слова Ралгхи рушили все, во что он верил. Он непроизвольно выпустил когти, как бы стараясь удержаться на краю разверзающейся перед ним пропасти.
– Земляне - это первая встреченная нами раса, которую нам не удалось покорить сразу же, - продолжал Ралгха.
– Война длится уже много лет, и конца ей не видно. Все, что мы делаем, - это захватываем куски территорий друг у друга… и только. Сейчас мы так же далеки от победы в этой войне, как и тогда, когда начали ее.
Кирха затряс головой, пытаясь осознать услышанное, от отчаяния у него все сжалось внутри.
– Но земляне стоят на более низкой ступени развития, они - вроде дичи! Да, нам еще не удалось победить, но Килрах все равно возьмет над ними верх! Вы же знаете, что в конце концов мы их одолеем.
– Ты так думаешь?
– Ралгха оскалил зубы, и Кирха невольно отпрянул назад, увидев мрачный огонь, вспыхнувший в глазах кхантахра.
– А что, если нет? Сколько жизней мы уже отдали в этой войне, фактически не достигнув никаких результатов? Захватывая одну систему, мы теряем другую. И что в итоге получаем? И во что нам обходится эта бесконечная бойня?
– Но мы должны сражаться с ними!
– запротестовал Кирха.
– В этом наше предназначение! Кем мы станем, если перестанем быть воинами?
Лорд Ралгха мрачно кивнул:
– Этого я не знаю. А ведь интересно было бы узнать, тебе не кажется?
– Я… я вас не понимаю, мой господин.
– Он вдруг почувствовал себя совсем крохотным и беспомощным, словно дичь, загнанная в угол.
– Я не думаю, что это произойдет на твоем веку, Кирха.
– Он сделал несколько шагов по тесной кабине лифта.
– Лишь немногие представители нашей расы увидели истину, поняли, что эта война - лишь бессмысленный обмен территориями. Такая война не приносит никому ни чести, ни победы, потому что обе стороны в итоге теряют больше, чем приобретают. Если бы мы действительно могли одолеть землян… тогда, возможно, и снискали бы славу. Но без всякой надежды на победу, какой смысл в этой войне? Она приносит только смерть. Нелепую смерть без чести и славы. И ради чего? Ради возвеличивания Императора? Этого никчемного тупицы, который греет своей задницей трон Килраха и давно забыл, когда сам сражался в бою, и который уже не способен постичь истинную цель этой войны?
– Мой господин, то, что вы говорите… то, что вы говорите, - это измена, - медленно произнес Кирха, весь дрожа. Слова его сеньора обрушивались на него как удары.
– Это измена нашему Императору…
Ралгха взглянул на него:
– Да, сынок. Теперь ты знаешь правду. Уже два года я сотрудничаю с повстанцами на Гхорах Кхаре, поставившими перед собой цель свергнуть Императора. Вот почему меня арестовали, хотя и не имели доказательств моей связи с повстанцами; вот почему мы должны идти сейчас к системе Фирекки. Там я встречусь с землянами… и сдам им свой корабль.
Бездна разверзлась перед Кирхой, и он рухнул в нее. От потрясения он едва мог говорить:
– С-с-сдать корабль? Мой господин, вы не можете этого сделать! Что будет с вами, со всей командой?
– Мы станем военнопленными.
– Ралгха так плотно сжал губы, что под туго натянутой кожей обозначились кончики клыков.
– Конечно, если они не убьют нас сразу же. Ну так как, Кирха? Ты по-прежнему намерен повиноваться мне, сынок?
– Вы мой господин и повелитель, а я - ваш слуга, и вы можете приказывать мне или убить меня, - заученно произнес Кирха, находя какое-то успокоение в этих ритуальных словах.
– Я всегда буду подчиняться вашим приказаниям, мой господин. Но я не хочу быть военнопленным. Позвольте мне лучше убить себя.
– Это был выход из тупика, в котором он очутился. Кирха с надеждой взглянул на командира.
– Вы ведь позволите мне, лорд Ралгха?
Губы Ралгхи раздвинулись в некотором подобии улыбки.
– Возможно, я смогу найти для тебя другой выход, Кирха. Доверься мне, я сохраню твою честь, если смогу. Ты уже заплатил мне за это своей верной службой.
Он снова щелкнул переключателем, кабина лифта, дернувшись, пришла в движение.
– А теперь, сынок, займись-ка своими делами. Я скоро вернусь в рубку, чтобы выслушать полный доклад.
Все чувства Кирхи словно атрофировались; теперь его единственным спасением могла стать только работа.
– Как прикажете, мой господин, - машинально ответил он.
Как только двери лифта раскрылись, Ралгха вышел из него, оказавшись в огромном пусковом отсеке, где ровными рядами, как солдаты в строю, стояли истребители "Джалтхи" и "Дралтхи".
Двери лифта снова закрылись, Кирха смежил веки и привалился к стене.
"Как он мог?
– спрашивал он себя.
– Как мог мой господин звать меня за собой к бесчестью и сдаче в плен землянам! Я дал клятву ему, последнему из его храи, так же как и я - последний из моего. Я подчинюсь ему. Он, лорд Ралгха, мой господин, и я не предам его. Но я совсем не хочу сдаваться землянам. Я лучше умру… Я лучше умру…"
ГЛАВА ВТОРАЯ
– Поднимаю ставку до десяти, - сказал Хантер, взгромоздив ноги на стол и обмахиваясь картами, словно веером. Регуляторы температуры в пилотской кают-компании снова барахлили, и в помещении было жарко.
"А ведь вроде можно сейчас чувствовать себя как дома, - мелькнуло у него в голове.
– Жара и духота, никакого ветерка и тот самый еле уловимый запах плесени и старых кроссовок. А они еще удивляются, почему я курю сигары. Это же прямо-таки наше ранчо…"
Системе охлаждения авианосца Конфедерации "Тигриный коготь", так же как и всем остальным системам, было уже более одиннадцати лет, и с каждым годом ее почтенный возраст становился все более ощутимым.
"Как, впрочем, и многих из нас, я полагаю".
– Ну так что, приятель?
– спросил он единственного оставшегося за столом игрока.
– Слишком жирно для меня, - ответил молодой рыжеволосый лейтенант.
– Я пас.
– Лейтенант Питер Янгблад, по прозвищу "Пума", бросил карты на стол с таким видом, словно его пытались втравить в какое-то темное дело.
Хантер радостно улыбнулся, не выпуская сигары изо рта, и потянулся к небольшой кучке фишек.
– Благодарю вас, благодарю. Вы все так добры, что взяли на себя финансирование моего увольнения.
– Он выудил из кучки фишек маленький голубой пластиковый прямоугольник - карточку планетного шаттла и улыбнулся молодой японке, сидящей рядом с ним.
– Спасибо за карточку, Марико, - сказал он.
– Я воспользуюсь ею сегодня же вечером, когда полечу на планету.
Марико вздохнула и тряхнула головой, отбрасывая назад длинные, до плеч, черные волосы.