XVII. Аббат
Шрифт:
Арамис к счастью счастливо обошелся, несколько синяков и расквашенный нос не в счет.
Экспресс-допрос пленных я провел очень быстро и эффективно. Злость и острый клинок в руках порой показывают просто великолепные результаты. Впрочем, клиенты особенно не запирались.
Как показал один из них, они должны были доставить клиента в одно место неподалеку, где должны были сдать на руки другой команде.
— Кто тот, что выпрыгнул в окно?
— Мы не знаем… — пленный отчаянно замотал головой. — Но тот, второй,
— Опиши второго. Живо!
Портос показал ему свой кулачище.
— Высокий… — застучал пленник гнилыми зубами, с ужасом смотря на Исаака. — На щеке шрам. Он со своими людьми должен на встретить.
Для меня все сразу стало ясно. Барруа, мать твою, как же без него!
— А еще… — захлюпал расквашенным носом второй. — Я слышал, что та особа, к которой должны были доставить священника. Она… вроде это женщина… в общем, она лично хотела отрезать ему… бубенцы… ну, яйца, то есть…
Арамис сильно побледнел и упал бы, если бы не поддержавший его Портос.
— Матерь божья…
Я ободряюще хлопнул его по плечу.
— Не стоит расстраиваться. Ваши драгоценные бубенцы еще при вас. А теперь, живо собирайтесь. Нам предстоит встретится с одним моим старым знакомым. Что с этими? Глупый вопрос…
Арамис с Портосом кивнули и достали кинжалы.
Глава 20
Глава 20
— Покажешь нам место, где вы должны были передать священника.
— Д-да, господа… — отчаянно закивал последний из пленных, с ужасом смотря на трупы своих товарищей. — Я все покажу, только… — он судорожно вздохнул. — Только не убивайте, молю…
Жюля Лерма, так он себя назвал, отчаянно трясло, он стучал зубами, изо рта на подбородок текли слюни.
Я поморщился от отвращения и решил все-таки оставить пленному жизнь, хотя так и подмывало перерезать ему глотку. Место встречи он описал подробно, но никто из нас там еще не бывал, так что не мудрено и заблудиться. А до спутниковых навигаторов еще как минимум триста лет или около того.
Но отправиться сразу не получилось, потому что, в таверну ввалились стражники, которых вызвал хозяин харчевни.
Арамис и Портос покосились на меня, а кабатчик злорадно ощерился и затараторил:
— Убили! Напали и убили невинных и порядочных людей. Всех перерезали, живорезы! Сами смотрите! А еще одного доброго человека на кол посадили. Матерь господня! Берите их всех, господин сержант!
— Стоять на месте! Бросить оружие, мерзавцы! — браво скомандовал усатый сержант.
Стражники неохотно взяли алебарды наизготовку. Связываться с до зубов вооруженными противниками им явно не хотелось.
Я выругался про себя и прибегнул к универсальной формуле.
— Именем короля! Дело государственной важности!
Усач недоверчиво ухмыльнулся.
— Ты мне зубы не заговаривай! Живо бросил пистоль, грязный разбойник!
По его сигналу один из его подчиненных шагнул вперед, приставил кончик алебарды к моей груди и грозно пообещал:
— Сейчас как ткну, сволочь!
Обезвредить служивых особого труда не составляло, огнестрельного оружия при них не было, а мы успели перезарядить пистолеты. Однако ссориться с представителями закона в мои планы не входило. Понятное дело, отмажусь, даже если устрою геноцид, все-таки духовник королевской четы, но вина этих болезных лишь только в том, что они оказались в ненужное время в ненужном месте.
Подавив злость, я демонстративно убрал пистолеты за пояс и подозвал сержанта к себе.
— Я сейчас предъявлю вам свои полномочия.
Тот поколебался, но повиновался.
Я его ухватил за грудки, дернул к себе и прошипел.
— Не узнаешь меня, собака бешенная?
После паломничества королевы в аббатство, в городке меня почитали чуть ли не за святого, впрочем, боялись не меньше. Особенно после последней проповеди в городской церкви, когда я прилюдно отлупил до полусмерти распятием пару местных чиновников.
Служака уставился на меня, озадаченно наморщил лоб и вдруг ахнул:
— Ваше преподобие! Но как…
Его подчиненные, было, сунулись к нам, но он погрозил им кулаком, и стражники мигом опустили алебарды.
— Вот так, — отрезал я. — Дела государственной важности. Эти заговорщики пытались нас убить… — после чего достал из-за пазухи письмо Ришелье и продемонстрировал его подпись. — Видите, кто подписал? Его высокопреосвященство кардинал Ришелье!
Служака мигом принял строевую стойку.
— Служу Франции и его высокопреосвященству! Приказывайте, ваше преподобие!
— Соберите трупы и доставьте к городскому прево. Этого… — я показал взглядом на хозяина харчевни. — За решетку, позже я сам допрошу его. Верю, вы справитесь с поручением… — я достал из кошеля два экю и вложил монеты в руку сержанту.
Тот просиял и рыкнул своим солдатам.
— Хватайте каналью! Я уже давно подозревал, что он разбавляет вино!
Хозяин таверны что-то возмущенно заблеял, но его огрели по загривку древком алебарды и заткнули пасть какой-то тряпкой.
Таким незатейливым методом инцидент был исчерпан, а мы помчались к месту, где должны были предать Арамиса для последующей кастрации.
Думал взять с собой подмогу, но потом отказался — с Базеном Барруа всего двое, и нас трое, так что справимся.
Пленник рулил небольшим возком, Портос для присмотра сидел рядом с ним на облучке, а и я и Арамис ехали верхом.
Ветер в лицо, мелькающие деревья и буханье сердца в такт чавканью копыт в грязи. А еще дикая ненависть в сердце и странная ожидание чего-то непоправимого и страшного.