Я - беда
Шрифт:
Когда я вошел на кухню, Ви стояла у плиты, сосредоточенно глядя на сковородку, рядом на тарелке дымилась гора блинчиков. После того, как над моими мозгами поработала Эф, я, по идее, не должен был теряться и чего-то не понимать. Но я не понимал, точнее, не знал. Да, я в курсе, как называются эти плоские ароматные лепешки, в курсе, как их готовить, но их вкус мне не известен. Получается, по сути, я все еще не знаю, что это такое.
– Когда ты встала?
– Часа два с половиной назад, - она сняла новый желтый диск со сковородки, положила его на тарелку и со стуком
– Что?
– осторожно спросил.
– Я не готовлю, понимаешь? Не люблю. Никогда не любила, - мелкая принялась неосознанно чесать ладонь.
– Умею, но не люблю.
– Ты беспокоишься раньше времени, - я обнял ее сзади, устраивая подбородок на темной макушке.
– И это тоже на меня не похоже. Я вообще не беспокоюсь, почти никогда.
– Вот и не надо начинать сейчас. Давай поедим и просто отправимся в центр. Хорошо?
– Да, - она развернулась, быстро поцеловала меня в уголок губ и, высвободившись, села за стол.
Я незаметно выдохнул, устраиваясь напротив мелкой, только сейчас понимая, насколько, действительно, был напряжен.
Через час мы спускались в лифте под воду, Веста все чаще чесала ладонь, все больше хмурилась. Мы шли по каким-то бесконечным петляющим коридорам, мимо многочисленных дверей, мимо охраны, мимо хмурых людей и нелюдей. И снова в другой ситуации я бы вертел головой из стороны в сторону, рассматривал и изучал, но сейчас больше всего остального меня волновала Ви.
Наконец, спустя десять минут мы замерли возле очередной двери, и Веста, не раздумывая, повернула ручку.
Обычный кабинет обычного военного учреждения. Стол, кресла, книжные полки, два сейфа. И мужчина за столом, с внимательными глазами и военной выправкой. Насмешливо выгнув бровь, он пристально оглядел нас обоих с ног до головы.
– Веста?
– Это Салазар - ваш ученый, а я, кажется, схватила вирус.
Доброжелательная до этого момента улыбка вмиг сползла с лица военного, он вскочил на ноги.
– Аид...
– Отец не знает, мама тоже. Пока не будет известно наверняка, я не хочу их беспокоить.
Генерал задумался, заложив руки за спину, слегка наклонив голову.
– Ладно, иди в медотсек. А вам, молодой человек, придется подождать Весту здесь.
– Не придется. Я иду с ней.
– Зар, не стоит, - покачала головой мелкая.
– Процедура долгая, займет какое-то время. А тебе надо вживить чип и познакомиться с командой, осмотреть оборудование, взглянуть на вирус. Кстати, кто-то еще из наших уже тут?
– Почти все.
– Две минуты, - обернулся к мужику и вытолкал Весту за дверь.
– Что...
Я не дал ей договорить, наклонился, снял дурацкую маску, которую она надела, стоило нам выйти на улицу, и впился в губы, прижав к себе так крепко, как только мог, чтобы не причинить боль.
– Все будет хорошо, - прошептал Беде на ухо, разрывая поцелуй.
– Слышишь?
– Да, - улыбнулась она, еще раз коротко прикоснулась к моим губам и через десять секунд уже скрылась за поворотом, а я отправился назад в кабинет.
– Что ж, кто я такой, вы знаете...
– прозвучало, стоило мне зайти.
– Ви рассказала пока мы ехали, - хмыкнул.
– ... кто вы такой, я тоже знаю. Поэтому прошу за мной, покажу вам вашу комнату, ознакомлю с материалами и данными, которыми мы располагаем на сегодняшний день. Только сначала надо будет проглотить пилюлю, - мужчина протянул мне таблетку и подал стакан с водой.
– Что это?
– Чип. Он облегчит процесс интеграции с компьютерами, техникой, вашими коллегами. Проще говоря, таблетка для ума.
– И я должен вам верить?
– выгнул бровь, не торопясь брать капсулу.
– Уже верите. Вы же пришли.
– Мы оба знаем, что если бы не Ви, меня бы здесь не было.
Генерал улыбнулся, а я все-таки проглотил пилюлю с чипом, гадая, сказал ли мужчина правду или солгал.
На знакомство с базой, техникой, результатами наблюдений за вирусом ушел практически весь день. Я ходил, смотрел, старался что-то запомнить, что-то понять, пытался не отвлекаться. Но не мог. Весты все еще не было. То и дело я возвращался мыслями к ней, даже когда мы начали работать. Меня немного не устраивали полученные выкладки, я вчитывался в строчки и понимал, что что-то здесь явно не так. Вот только, что именно, понять не мог. Вирус вел себя странно: инкубационный период мог длиться от нескольких дней до нескольких месяцев, причем на первый взгляд это не зависело ни от возраста, ни от пола, ни от общего физического состояния, вообще ни от чего. Более или менее ровно болезнь развивалась именно на этапе проявления, серьезно ухудшая показатели работы головного мозга, действительно меняя личность, повышая общую возбудимость и, наоборот, понижая проводимость. Вирус в первую очередь атаковал нейроны головного мозга, но в крови не обнаруживался. Вообще. Никак. И вот этот факт настораживал больше всего.
Мы шелестели бумагами, обмениваясь догадками и теориями, пытались выдвигать предположения, делились опытом, но к общему мнению прийти так и не смогли. Все, кто был сейчас здесь, так или иначе уже имели дело с чем-то похожим, каждый у себя на планете.
В итоге было решено разделиться по областям и работать в связках: так было проще и, наверное, эффективнее. Мне в напарники достался... лысый мужик. Не особо разговорчивый, но дело свое знающий.
Я засиделся в лаборатории дольше всех и чем больше смотрел в бумаги, чем больше изучал материалы, тем сильнее нервничал. А от мелкой все еще не было никаких новостей.
В половине второго ночи в помещение, чеканя шаг, вошел генерал, выражение его лица не предвещало ничего хорошего. Я вскочил на ноги, как ужаленный, сам не ожидая от себя подобной реакции. Тревога сжала горло.
– У нее вирус. Пойдем.
Дорогу к боксу я запоминал так, будто от этого зависела моя жизнь, и выдохнул, когда наконец разглядел Беду за толстым стеклом. Веста сидела в кресле все в тех же джинсах и майке, из руки торчала капельница, а она задумчиво грызла кончик ногтя, не замечая никого вокруг.