Я буду любить тебя вечно
Шрифт:
– Колька, давай свети сюда!
– крикнул он. Вскоре оттуда послышались звуки, погнавшие мороз по спине.
«Хр-рясь, хр-рясь». Чиж начал неистово крестится, невнятно бормоча слова молитвы.
Колька и себе пару раз перекрестился, только теперь фонариком, на мгновенье осветил надпись на памятнике и прочитал.
– Там баба, - сказал он вполголоса Чижу, а тот только ускорил манипуляции руками, как будто пол покойника играл сейчас какую-нибудь роль.
– Что вы, б-ди, там размечтались!
– послышалось из могилы голос Антипова.
– Давай помогай!
– и
– Чиж, лезь сюда, будем вместе искать!
– Чиж испуганно вздрогнул, но живой Антипов был страшнее всех мертвых мертвецов и он, дрожа, полез вниз.
– Задание ты знаешь: найти какие-то свечки, фотку и все посторонние вещи, которые могут оказаться в гробу. Ты смотри в ногах, а я в изголовье, поделим гроб пополам, - захихикал Антипов, но смех был нервный, и Чиж понял, что тот тоже боится. Он довольно быстро обнаружил свечки, обрывки веревок. Ему приглянулись туфли покойницы, но он не решился их взять.
– Есть!
– услышал довольный смешок Антипова. Тот обнаружил на руке покойницы обручальное кольцо и попытался снять. Потом достал из кармана кусочек мыла и крикнул Кольке: - Снежку брось!
– Мыло помогло, и кольцо исчезло в кармане Антипова. Больше ничего ценного он не нашел, снимать одежду с покойницы его тоже не прельщало.
– Фотки нет!
– произнес он удрученно.
– Хозяин может заартачится с бабками. У тебя там не было фотки?
– Не-а! Здесь пусто, остальное я все выбрал!
– сообщил Чиж, мечтая поскорее выбраться из этого страшного места.
– Посмотрю в последний раз!
– сообщил Антипов, присел на корточки и втиснулся под земляной свод.
– На фонарик, посвети, так мне будет сподручнее!
– скомандовал он Чижу. Тот взял фонарик и стал светить из-за спины. Покойница, возможно, при жизни была привлекательная, но сейчас по всему ее лицу расползлись отвратительные темно-бурые пятна, повязка с челюсти соскочила, оголились белые зубы. Казалось, что она сейчас зарычит на непрошеных визитеров. Антипов сдвинул ее голову в сторону, и рылся под изголовьем.
Тут у Чижа остановилось сердце, и он застыл, будто в параличе. ОН УВИДЕЛ, КАК У ПОКОЙНИЦЫ ЧУТЬ ПРИОТКРЫЛСЯ ЛЕВЫЙ ГЛАЗ!
– Ни хрена здесь нету!
– зарычал Антипов и тут свод земли медленно подался вниз.
Чиж еле успел отпрянуть, но Антипова поглотила земля, виднелись только ноги по колено.
Памятник сполз с землей вниз и остановился на уровне лица Чижа. Тот автоматично осветил его. Прямо на него с керамической фотографии смотрело лицо красивой смеющейся женщины с распущенными волосами. Взгляд его скользнул вниз, на ноги Антипова и он увидел, что они отбивают в воздухе чечетку. Вверху что-то шумело, не сразу до его сознания дошло, что это кричит Колька.
– Что ты стоишь! Помоги ему!
Ноги дернулись еще пару раз и затихли. Чиж с помощью Кольки выбрался наружу.
– Пошли отсюда!
– сказал он Кольке.
Тот, не сводя взгляда с могилы, прошептал:
– А как же он?!
– Его уже нет. Остались мы с тобой. Закапывать тоже не будем, видишь памятник внизу, мы его
Колька послушно поплелся следом, все оглядываясь назад, словно ожидая, что Антипов все же выберется из ловушки, и их догонит.
Заказчик грелся в «жигулях», слушал музыку. Ему было страшно находиться здесь, возле кладбища, зная, что в это время по его поручению оскверняют могилу женщины, которую при жизни он очень любил.
– Ольга, прости меня! На это меня вынудили крайние обстоятельства. Прости меня, а они мне ответят, за нас обоих ответят. Я тебе это обещаю!
– шептал он время от времени, и слезы катились по его щекам. Когда он увидел две тени, приближающиеся к нему, то взял себя в руки.
– Почему так долго? Принесли?
– спросил он.
– Вот свечки, веревки, а фотки в гробе не было, - произнес Чиж, передавая все Ивану Степановичу, а Колька задохнулся от боли, получив локтем в ребра, когда собрался поведать о трагической участи Антипова.
– Врете!
– уверенно сказал Иван Степанович.
– Наверное, часика два покурили, анекдоты потравили, меня за лоха приняли.
– Можем все вместе вернуться, на могилку посмотреть, поймете, копались мы там или нет. Пойдем, хозяин!
Идти ночью на кладбище в компании подозрительных личностей, тем более на потревоженную могилу Ольги, Ивану Степановичу никак не хотелось.
– Вы правду говорите?!
– на всякий случай еще раз строго спросил он.
– Истинный крест!
– поклялся Чиж, а Колька перекрестился.
– Ладно. Получите четыреста пятьдесят, как договаривались, - сказал он, и отдал деньги Чижу. Тот их взял, пересчитал и спокойно спросил:
– Хозяин, а почему не спрашиваешь, где третий?
– А где третий?
– послушно переспросил Иван Степанович, а сердце у него уже замерло в предчувствии беды. И Чиж рассказал о произошедшей трагедии, закончив словами:
– Хозяин, надобно добавить на смерть товарища. Мы очень его любили, теперь панихиду будем справлять. Да и местоположение надо будет менять, здесь не будем больше показываться, а то по милициям затаскают.
Трясущимися руками Иван Степанович сунул им несколько купюр и сорвался с места, как будто таким образом мог убежать от беды. Он пришел в себя только когда подъехал к дому. Потом долго стоял во дворе, раздумывая над произошедшим.
«Выйти милиции на меня не так просто, разве кто-нибудь из этих умников записал номер автомобиля. А для общего успокоения надо в отпуск пойти, как раз в профкоме путевка есть на минеральные воды в Закарпатье. И так еле ноги волочу. А там как получится, - подумал он, потом переключился на Галю.
– Ведь какая сволочь, взяла меня на понт, мол, твоя фотография в гробу, и теперь иссохнешь до смерти.
– Потом вспомнил и пересчитал свечки. Их было шесть, одной не хватало.
– Возможно, она не во всем брала меня на «пушку», - подумал он, и его захлестнула волна ненависти к этой небольшой черноволосой девушке, а заодно и к Глебу, в который раз встающего у него на пути.