Я буду любить тебя вечно

Пономаренко Сергей Анатольевич

***

–  Эту ночку перекантуемся, а завтра будем менять дислокацию, - сказал Чиж по пути «домой».
– Колька, знаешь, о чем я жалею?

–  О чем?
– хмуро спросил Колька, размышляя, что, если попадет в милицию, то вместо армии может загреметь на «нары» за то, что находится в «бегах» и за осквернение могилы. А там, в ментовке, паровозом могут понавешивать все, что угодно.

–  Антипов колечко снял с руки покойницы и в карман сунул вместо того, чтобы мне

передать. Сейчас бы оно нам сгодилось, а ему уже не к чему, - поделился Чиж невеселыми мыслями. Колька только со злости сплюнул на дорогу.

28.

Когда он открыл глаза, было уже за полночь. В комнате электрический свет не горел, но было достаточно светло от лунного света, проникающего через окно. Ночное зимнее небо было чистым, усеянным бесконечным множеством звезд.

«Завтра будет мороз, и не будет осадков», - подумал Мужчина. Не было ни малейшего желания включать свет, напротив, одна только мысль об этом вызывала раздражение.

Прошел в гостиную - там оказалась Женщина. Сидела, нахохлившись, в кресле, уставившись в пространство. С тех пор, как бросила курить, вместе с вредной привычкой она, казалось, потеряла и хорошее настроение.

–  Какие планы на сегодняшний вечер?
– вопрос прозвучал неконкретно.

–  Оттянуться, - резко бросила Женщина.

–  С кем?
– ехидно поинтересовался Мужчина.

–  Не хами, - злобно ответила Женщина.

–  Не хамлю, а любопытствую. Интересно, меня ты в этом списке хоть подразумеваешь?

–  У тебя остается время от твоей длинноногой «вешалки»? Или она освободила тебя от себя?

–  С тобой невозможно нормально разговаривать!
– «закипел» Мужчина.
– Видит Бог, я этот вечер хотел провести с тобой, в кругу семьи!

–  Невозможно сделать то, чего уже не существует в природе. Семьи у нас нет - она умерла и не поддается реанимации. А вопрос - была ли она вообще раньше - относится к философским. Ты сам захотел, чтобы у каждого была своя жизнь - теперь пожинай «плоды». Мы с тобой, как два туфля одной пары - разные и одинаковые одновременно, терпим друг друга в силу необходимости, понимая, что если один придет в негодность, то выкинут и второй.

–  Что ты этим хочешь сказать?

–  Мы были слишком повязаны общей схемой работы, бизнесом, компаньонами, чтобы могли просто так разойтись. Уход в сторону одного из нас привел бы к сбою этой цепочки, и в дальнейшем грозил бы поломкой всей «машины», которую мы отлаживали не один год.

–  Кофе хочешь? Или что ни будь покрепче, чтобы разогнать твою хандру?
– Миролюбиво предложил Мужчина.

–  Ничего не хочу. Хотя… скажи откровенно, с этой «вешалкой» с подиума у тебя серьезно было, аль нет?

–  А с тем футболистом, непризнанным Пеле, как тебе, хорошо, аль нет?
– передразнил ее, копируя интонацию.

–  С ним хорошо, а вот без него плохо, - иронично ответила Женщина, но, видно подумав, что слишком перегибает палку, добавила: - Он человек с юмором, умеет поднимать настроение, вам надо

было познакомиться, думаю, что вы могли бы подружиться. Хотя, это уже невозможно.

–  И слава Богу! Спасибо, у меня друзей хватает, - продолжал злиться Мужчина.

–  Ошибаешься, у тебя, в основном, были собутыльники, которые имели разные причины составить тебе компанию: одним нужен был ты, другие были необходимы тебе. А вот для души… - ее резко прервали.

–  Для души я найду!
– Мужчина не скрывал своей злости, он хотел с ней по хорошему, а она снова портит все.
– Я думаю съездить в казино. Ты хочешь мне составить компанию?
– спросил ее, надеясь на отрицательный ответ.

–  Может, я и хотела бы, но уже поздно. Слишком поздно… - задумчиво, со значением ответила Женщина.

–  Как хочешь, а я поеду, - решительно сказал Мужчина.

–  Хозяин-барин, если он, конечно, хозяин, - иронично заметила Женщина, - только не забудь побриться, чтобы не испугать своим видом публику.

Мужчина потрогал подбородок, - он был гладким на ощупь, - но послушно подошел к большому зеркалу, чтобы определиться с тем, что ей не понравилось в его облике.

Зеркало было большое, в полный человеческий рост, в тяжелом литье-обрамлении под старину. В нем отражалась почти половина громадной гостиной с белой итальянской мебелью, но не было его самого. Ее тоже не было видно - кресло, в котором она сидела мгновение тому назад, было, а самой ее не было. У него сразу заболела, закружилась голова, заслезились глаза.

Словно издалека донесся иронический голос:

–  Теперь ты убедился, что тебя в приличное общество не пустят?
– и тут Мужчина вспомнил ВСЕ.

–  Когда ты это поняла?
– глухо спросил ее.

–  Давно. У меня есть привычка поправлять прическу, когда вижу зеркало.

–  Что ты еще знаешь, что прошло мимо моего внимания?

–  Сегодняшнее число. Прошло уже три года с того вечера.

–  Ты уверена?

–  Абсолютно, как и то, что за это время мы с тобой неоднократно встречались в этой гостиной, и каждый раз разыгрывали ссору.

–  Каким образом ты это знаешь, если я не помню этого?

–  Это зеркало, точнее его рама, с секретом, - женщина подошла к нему и без особых усилий выдвинула, словно пенал, целый фрагмент литья, изображающий листья на венке. С обратной стороны это был полый ящичек, сантиметров двадцать в длину. В нем находился листок бумаги с записями.
– О существовании этого ящичка я знала с момента покупки, но тебе ничего не говорила, использовала как тайничок.

–  От меня?
– обиделся Мужчина.

–  Ты не был любопытным, чтобы рыться в моих вещах. Здесь я хранила свои побрякушки, поэтому считай, что опасалась возможных воров. Теперь прочти эти записи. Это написала я.

Он нервно оттолкнул ее руку с несколькими листками бумаги.

–  Выходит, мы не существуем?! Нас нет, но в то же время мы находимся в некоем загробном мире, который ограничен нашей квартирой? Какой маразм!
– разозлился Мужчина, но теперь его злость была бесполезна. Женщина ехидно улыбнулась и произнесла: