Я буду любить тебя вечно
Шрифт:
– Ничего удивительного, значит, журналистке эта газета попалась гораздо раньше, чем тебе, - пожал плечами психотерапевт.
– Это невозможно! К этим газетам никто не касался лет двадцать! А если судить по толщине слоя пыли, то гораздо больше. Библиотека - очень формализованная организация, она ведет строгий учет движения своих изданий. Я проверял, - эти газеты были давно не востребованы!
– Возможно, эти газеты есть в хранилище другой библиотеки, где более популярны.
А, может, она случайно их нашла на чердаке у своей бабушки. И потом, нет гарантии, что вы правильно запомнили название газеты, где она работает, - реально оценил ситуацию Глеб.
– На следующую ночь после посещения Лысой горы мне приснился странный сон, из которого я узнал фамилию следователя - Брюквин, который вел дело этой несчастной девушки. А это было задолго до того, как я обнаружил стопку старых газет в хранилище библиотеки.
– Бывает, мы увлечены какой-то идеей, и подсознательно строим цепочку доказательств, подтверждая ее право на жизнь. Лже-идеи увлекают нас в мир иллюзий, и мы готовы искусственно создавать подтверждения их реальности, подтасовывая конечный результат, к которому мы изначально стремимся, - Глеб сделал паузу и внимательно посмотрел на пациента.
– Я думаю, у тебя есть своя теория о тех событиях, действующих лицах?
– Роман согласно кивнул головой.
– А я думаю, что та девушка, с которой я встретился на Лысой горе, и есть корень мандрагоры, который обрел на некоторое время осязаемый образ.
– Роман посмотрел на психотерапевта, ожидая его реакции на подобное заявление.
– Возможно, - к его удивлению, психотерапевт не стал возражать против сумасбродной идеи.
– Но все призраки-фантомы имеют свойство развеиваться с утренним туманом.
Был - и сплыл фантом. Забудьте и живите своей жизнью. Закончите учебу, получите диплом и сделаете свой вклад в открытия исторической науки.
– Это не совсем так. Мне был сон-откровение. Хотите, вам его прочту? Он меня так потряс, что я утром, сразу его записал по свежим воспоминаниям.
– С удовольствием вас выслушаю, - согласился Глеб, про себя делая выводы. Случай был явно запущенный. По всей видимости, по классификации психопатий пациент относится к эмотивно-лабильному типу*, у него развились навязчивые представления, которые прогрессируют.
___________________________
*Лица этого типа отличаются крайней изменчивостью и непостоянством настроения, богатством и полиформизмом эмоциональных оттенков, отражающих содержание конкретных ситуаций, они тяжело реагируют на психические травмы. Вне колебаний настроения это открытые, веселые люди, способные к глубоким привязанностям и сопереживаниям.
Глубокая серая ночь. В грязном беззвездном небе светит одинокая кругло-желтая луна, периодически стыдливо прячущаяся за полноватыми тучами. Больно моросит осколками льдинок предательский дождик, возможный предвестник скорого снега. Повышенная влажность ночного воздуха, перепад температур создали ядовито-тяжелый туман, стелющийся ковром по траве. Возле входа в потерну №6 стоит мрачная фигура в странном головном уборе с большими рогами, напоминающая своим видом скорпиона с поднятым над головой хвостом, и такая же грозно-опасная. Ночной владыка этих мест.
Неслышно скользя поверх травы, словно плывя на волнах густого тумана, тонкая, стройная девушка в легком развевающемся светлом платьице приблизилась к страшной рогатой фигуре. Рогатый не видит ее, погруженный в мрачные думы. Лунный свет освещает лицо девушки - это журналистка из моего ночного бреда. Ее личико, тогда такое нежное и доброе, сейчас жестко очерчено и выражает решительность, глаза сверкают от ярости, а небольшой ротик с пухленькими губками искривлен в зловещей улыбке. Длинные, густые русые волосы теребит ветерок приближающегося, но еще далекого утра.
Доброй первой майской ночи, господин Брюквин! Со свиданьицем!
– в голосе девушки звучит явная издевка. Фигура от неожиданности вздрагивает и сразу теряет надменный вид. Сейчас видно, что это мужчина маленького роста, хилого телосложения, лет пятидесяти, в нелепой клоунской шапке с рогами и длинном неудобном плаще красного цвета. Шут на призрачной сцене театра ночи.
Ты кто такая? Что ты городишь, какой Брюквин?
– мужчина тщетно старается продемонстрировать невозмутимость и спокойствие, но голос предательски дрожит.
Что это вы, господин Брюквин, открещиваетесь от своего имени? Или за ним много чего водится? Уж позвольте так же полюбопытствовать вашими секретами чудесного активного долголетия!? Ведь когда мы последний раз встречались, вы были по возрасту зрелым мужчиной, коллежским асессором, следователем губернской прокуратуры по уголовным делам. Девяносто годков прошло, а вы не изменились ни внешне, ни внутренне - все такой же гадкий, подлый двурушник!
– ее ротик скривила презрительная гримаса.
– Сектой теперь ведаете сатанинской?!
– проникновенно спросила она.
– Оно понятно, двух зайцев за один раз убиваете - постоянный приток молодых девушек для удовольствия, а, главное, коллективными усилиями корень мандрагоры проще сыскать! А корень мандрагоры вам нужен, ой как нужен, и обязательно каждый год! Для продления активной жизни, ведь так, господин Брюквин?! Вам давно уже далеко за сто лет, а так выглядите! Да вы не дрожите так, ведь уже весна и скоро будет совсем тепло!
– голос ее сделался вкрадчиводеликатным.
– Секретик ваш знаю и откуда он, тоже - натолкнулись на него, когда в контрразведке у Деникина работали по специальности: помогали отправлять людей в места совсем отдаленные, без обратного билета. К генералу Духонину - так у вас это называлось? А тут старец попался, а ля Гришка Распутин, от всех болезней лечил… совокуплением.
Очередь к нему стояла громадная, но он справлялся. Тут вы и узнаете, что этому старцу около ста двадцати лет - он и сам не знает, сколько ему точно! А сколько жизненной энергии! Применив все возможные и невозможные меры, превратив его в инвалида, вы все-таки узнали секрет эликсира долголетия, основным компонентом которого является корень мандрагоры.
Вскоре старца также отправили к генералу Духонину! Облюбовали себе местечко на Лысой горе, полицейский архив разыскали, а там все есть, - кого и когда казнили, начали собирать каждый год урожай корня мандрагоры! У Деникина в контрразведке работали, у Петлюры на этом же поприще - запахло жареным, поменяли имя, судьбу и стали… чекистом.
В тридцатые годы хорошо проявили себя во время репрессий, вот только не удалось вам внедрить процедуру повешения - не та система, не те масштабы. Повешение много подготовительной работы требует, получается индивидуальная работа, а не поток, вал.
Молодой советской республике требовалось грандиозность и масштабы, некогда панькаться с отдельными личностями. А вам необходимо, чтобы через повешение, чтобы готовить материалец для будущих корней мандрагоры, для своего бессмертия!
Падение Ежова с «Олимпа» вызвало волны, под которыми оказались многие бывшие хозяева судеб и бытия людей. Запахло жареным, и снова вы вовремя успели поменять обличье. Даже к уголовному миру примыкали, затем, при оккупации, служили в полиции. Бывший следователь и чекист!
Ведь без него, корня мандрагоры, вы давно бы сгнили в сырой земле, а не играли бы с молодыми девчонками и мальчишками в сатанинские игры, не организовывали бы сексуальные оргии. Днем мирный старичок, козочек пасет, а ночью шабаши устраивает! Секту организовали, процедуру принятия эликсира соединили с черной мессой! Чтобы с кровью, мистически!
В вас погиб великий драматический артист, ваше призвание - театральные подмостки, а не лицедейство в жизни! Ближайшим помощника время от времени подбрасываете фактики из своей памяти-биографии, которые может знать только очевидец тех событий, которые не прочтешь в книжках, и они смотрят на вас, как на бога, нет, как на сатану!
Вы меня с кем-то путаете, - мужчина обрел спокойствие обреченного, которому нечего терять, и который борется до последнего.
– Наплели здесь, бог знает что! Если есть вам что сказать, то говорите и уходите. Вы мне не интересны! У меня мало времени, чтобы его на вас тратить!
Здесь вы сказали правду господин Брюквин, - засмеялась девушка.
– Времени у вас совсем нет, точнее только сорок дней, как у покойника… Не удалась сегодняшняя ночь, не добыли корня мандрагоры. Теперь расскажу, что вас ожидает на протяжении этих сорока дней. Прогрессирующая старость!
При этом тело будет увядать быстрее всего. Еще будут одолевать желания, а тело уже не сможет! Боль в теле будет преследовать тебя днем и ночью, в ясную и дождливую погоду. Хуже этой всепроникающей боли будет только запах гниения собственного тела.
Маленькие белые червячки будут копошиться в теле, размножаясь и питаясь гнилой плотью. Будешь гнить живьем, и все это видеть и чувствовать! Когда, на сороковой день, придет смерть, встретишь ее, как избавление!
Ты кто? Я тебя знаю? Откуда ты все это можешь знать?
– хрипло «прогавкал» Брюквин.
Не узнал, господин следователь?!
– кокетливо сказала девушка, - Ведь я та, которую ты, девяносто лет тому назад, без вины послал на виселицу. Вспомнил, господин следователь, - отвратительная отравительница своих родных и благодетелей?!
Ты Анна Мозенз? Не может быть, - ведь тебя тогда повесили, и, наверное, уж косточек не осталось. А тут ты, как и тогда - молодая, красивая…
Может, господин Брюквин! Ведь предупреждал старец, - не опускай корень мандрагоры на землю до наступления рассвета, а то войдет он в образ и заживет своей жизнью! она в восторге закружилась на месте, длинные волосы развеялись по ветру.
– Даже волосы как прежде, до того, как их остригли после суда. Почему этот парень не отдал вам корень? Не знаете и не догадываетесь?! Сами ведь вы боялись его выкапывать - кабы чего не вышло, вдруг корень заберет кровь и жизнь не собаки, а того, кто выкапывает.
Давайте вернемся обратно, на девяносто лет назад. Жандармский поручик, командир конвоя, который сопроводил меня в последний путь на виселицу. Помните? Прекрасный молодой человек с хорошей репутацией, только вот игра судьбы заставила его быть жандармом. Так вот, когда меня казнили, - как странно это выговаривать, - девушка горько усмехнулась, - невиновного человека, девушку, будущую мать не родившихся детей, то он духовно сломался, запил и вскоре закусил напиток совести свинцом из своего револьвера. Осадок того, что был причастен к гибели невиновного человека, остался в его душе, а она - бессмертна!
Понятие реинкарнации душ вам, надеюсь, знакомо? Реинкарнация - это вечный путь души от умирания до возрождения в другом теле. Душа его возродилась уже в это время, в облике того юноши, которого ты чуть не вовлек в свою секту. Теперь его зовут Роман. Когда он выкопал корень, то его душа узнала мою, и он меня спас, как не смог спасти в той, прошлой жизни. А я спасла его от преследования твоей шайки. Ты ведь знаешь, что по преданию нельзя выпускать цветущий корень мандрагоры из рук до рассвета, иначе он может принять образ. Вот так я обрела вторую жизнь.
Те несколько часов, которые остались до рассвета, когда образ развеется, и я исчезну, уже навсегда, проведу в городе, в котором когда-то жила, любила, была любима и умерла. Но моей душе уготовлено уже место в теле девушки, которая лежит в тяжелом состоянии в больнице.
С рассветом я обрету ее тело, и девушка выздоровеет. Они познакомятся, Роман и эта девушка. Между ними вспыхнет любовь, как пожар. Он будет ее ласково называть - моя Аника! Аника-воин! Это имя он возьмет из своего странного сна. Прощай, господин Брюквин! Медленной тебе смерти! Я не буду больше тратить на тебя драгоценное время, господин Брюквин. Мне хочется так многое увидеть и вспомнить в этом городе!
Роман обессилено замолчал. Глеб вежливо подытожил: «Фрейд, Юнг были бы в восторге от этого сна, но при этом убедили бы тебя, что это лишь отражение в аллегорической форме реальных событий, проблем, имеющих место в твоей жизни. Мы можем проанализировать его по современным методикам и…
– Никакая это не аллегория!
– взорвался Роман.
– Девушка, следующая в цепи реинкарнаций Аники Мозенз, существует, и я должен ее найти!
– Психотерапевт посмотрел на часы и слегка скривился.
– Хорошо. Ищи. Придешь послезавтра в пятнадцать часов. Ты свободен, пригласи родителей, они уже заждались. Пока, прощай!
– Особенно, я ничем вас не обрадую, - не ожидая расспросов, сразу сказал им Глеб.
– Девятнадцать лет, возраст, когда все чувства обострены до невозможности, а тут еще сердечная драма, заставившая потащиться ночью черт знает куда, и, в итоге, заработать сотрясение мозга. Возможно, что не все события, о которых он рассказывал, игра его воображения, некоторые, по-видимому, все же, имели место. Однако, когда он начинает говорить о вещах совершенно фантастических… У него явно просматривается симптом метафизической интоксикации, что характерно для его возраста, но на фоне навязчивых представлений, в комплексе, может привести к неприятным последствиям и заболеваниям. Психическое заболевание, если вовремя не принять меры, может привести к возникновению целого «букета» заболеваний. Требуется сложное медикаментозное лечение в стационаре. Выписать направление?
– Глеб Леонидович, нам сказали, что вы применяете не совсем традиционные способы лечения, - осторожно начала женщина.
– Это наш единственный сын, а навязчивые идеи преследуют его уже почти месяц. Пожалуйста, помогите нам!
– Лекарствами только здоровье гробить, - как бы подтверждая их слова, буркнул мужчина.
– Плюс еще лежать в психушке.
– Метод не новый, но специфический.
– глаза у психотерапевта довольно блеснули.
– Не во всех случаях его применишь, но в данном случае можно попробовать. Хотя, предупреждаю, метод довольно дорогостоящий, приходится привлекать массу ассистентов.
– Мы заплатим! Ведь это невозможно, - Роман носится с этими фантасмагориями длительное время, и мы ничем не можем убедить его в обратном.
– Оживилась женщина.
– Сколько это будет стоить?
Когда Глеб вышел из поликлиники, небо, хмурившееся с утра, забарабанило крупными каплями дождя по асфальту, словно ему подали условный знак.
– Еще этого не хватало!
– расстроился Глеб, вспомнив, что зонтика не взял. Возвращаться домой не было желания, тем более, вызванивать кого-либо из знакомых женщин, помогающих после развода скрашивать одиночество. Хотелось новизны впечатлений, вновь и вновь чувствовать азарт охотника, загоняющего дичь. Охотника, который при неосторожном поведении мог сам превратиться в дичь для женщин-хищниц, которых он тоже достаточно повидал на своем веку.
«А почему бы, в самом деле, не отправиться на вечеринку? Может быть, меня там ожидает судьба в виде длинноногой выпускницы позапрошлогоднего выпуска? Или, может, по дороге попадется застенчивая девушка с застывшей тоской в глазах, краснеющая под пристальным взглядом?» Глебу нравились такие неиспорченные девушки с одиночеством в глазах. Их было непросто «взять», но, сдавшись, они обрушивали на него водопад чувств, и были готовы самоотверженно исполнять все его прихоти. Насладившись властью над ними, он, как правило без объяснений, бросал их, нередко представляя, как они, разрываясь между остатками гордости и желанием позвонить, найти его, сидят возле враждебно-молчаливого телефона, кривясь от боли в сердце, уставившись невидящими глазами в книгу, из которой им не суждено прочитать ни строчки. Возможно, этим он непроизвольно мстил за свои предыдущие неудачные браки.