Я для тебя всегда онлайн

Гойгель Юлия

— Она решила, что я тебя побил, — произносит мужчина, по дороге в отель.

— Не всё же тебе ловить только восхищённые женские взгляды, — смеюсь я. — Ничего, переживёшь.

Времени в обрез, поэтому я устраиваюсь на диванчике за столиком и на три часа выпадаю из реальности. Между вторым и третьем занятием встаю на пять минут, чтобы размять спину. Заглядываю в основной номер. Кирилл успел переодеться в домашние брюки, но майку проигнорировал. Учиться от соседа Игоря? Мужчина сидит на кровати, подложив

под спину подушки и вытянув ноги и тоже работает за ноутбуком. Похоже, что он не замечает моего подсматривания и не поднимает голову.

Я возвращаюсь на диванчик и провожу урок с последним учеником. Парень сообразительный, материал усваивает легко, поэтому мы заканчиваем на пятнадцать минут раньше. Мальчишку ещё ждут друзья и держать его ради нескольких лишний рублей я не вижу смысла.

Выключаю ноутбук, закрываю крышку и с наслаждением ложусь грудью прямо на него. Всё же спина ощутимо затекла. В моём кресле намного удобнее. И привычнее.

— Ты там спать собралась? — уточняет Кирилл стоя, видимо, на пороге спальни. — Иди на кровать. Хочешь, я в брюках лягу?

— Не собралась я здесь спать. Спина устала. Дома хоть немного в кресле подвигаешься, а здесь сидела, как первоклассник на первое сентября. Не хотелось, чтобы кто-нибудь из учеников заметил, что я в гостиничном номере. Тем более родители некоторых тоже любят заглянуть в камеру. Вроде бы ничего криминального, но не следует знать ученикам, что преподаватель ведёт урок из номера отеля. Сразу слухи поползут.

— Будем ужинать или ты сначала пойдёшь умываться? — спрашивает мужчина.

— А ты?

— Я умылся, пока ты была занята. С ужином могу подождать.

— Не уверена, что мне после ужина вообще умываться захочется, — честно признаюсь я. — Поэтому, я лучше в ванную. Недолго.

— Пока нас не было, в номере сделали уборку, — предупреждает Кирилл. — Вещи, скорее всего, в ванной.

Туда мы заходим вместе. Первое, что мне бросается в глаза — это мои испачканные шортики и боксеры Воронцова, аккуратно лежащие на краю ванной.

— Чёрт, — я прикрываю рукой собственный рот. — Они же под кроватью были. Значит, их горничная сюда принесла. Представляю, что она подумала!

— Уверен, что ничего особенного. Думаю — это не самая страшная находка для горничной в кровати отеля, — теперь он улыбается. — Здесь есть одноразовые пакеты, положи, дома постираешь.

Ничего дома я стирать не буду. Всё, что было ночью пусть остаётся здесь. И воспоминания, и следы. Не буду анализировать, додумывать, передумывать и тревожить собственную душу. Ничто из этого номера не вернётся в мой дом. Беру шортики и выбрасываю в корзину для мусора. Глаза мужчины медленно прослеживают последний путь испачканной вещи. Недолго думая, беру его боксеры и также отправляю в мусор.

— Не обеднеешь, — отвечаю на мысленный вопрос

Воронцова и киваю в сторону двери. — Не пора ли вашему сиятельству закрыть дверь с другой стороны?

После пятиминутного душа надеваю взятые из дома спальные маечку и шортики и набрасываю банный халат. Почти сразу хочется от него избавится: во — первых, в номере достаточно жарко; во-вторых, большая на несколько размеров вещь смотрится на мне не мило, а комично, путаясь при движениях. Я три раза наступаю на длинную полу, пока дохожу до кровати.

— Сними, пока нос не разбила, — советует Кирилл. — Если ты натянула этот кокон ради меня, то я не стою таких жертв. У меня нет привычки приставать к женщинам. Особенно к тем, с которыми у меня нет обоюдной договорённости на отношения.

— Не из-за приставаний. Самой неудобно сидеть перед тобой полуголой. Как провоцирую, что ли…

— Стесняться тебе нечего. Что до меня? Я не тот, кого можно спровоцировать. Хочешь, надень мою майку. Она тебе вместо платья будет.

Очень хочу! Он вряд ли может представить насколько. Поэтому и надевать не буду. Не нужно мне его тепла. Я сама. Я у себя. Мне достаточно.

— Давай ужинать и ложиться спать. Завтра рано вставать, — предлагаю я и открываю свою банку йогурта.

Калорийные бананы не заходят, а помело я очень люблю. Кирилл промывает цитрус в ванной, там его и очищает от достаточно толстой кожи. Я терпеливо жду, пока он разделит фрукт на дольки и невольно зависаю, наблюдая, как ловкие длинные пальцы очищают уже дольку от верхней плёнки. В отличии от апельсина и грейпфрута мякоть помело менее сочная, но более зернистая. Мне нравится чувствовать на языке их сладость и упругость.

— Не хочешь ручки пачкать? — делает собственные выводы Воронцов, заметив, что я не свожу глаз с его рук. — Побыть для тебя галантным кавалером?

Вместо ответа я приоткрываю рот, обхватывая губами половинку дольки. Она достаточно крупная, чтобы мои губы не коснулись пальцев мужчины. Да и он не ставит себе задачи попасть ими в мой рот. Несмотря на то, что фрукт весил почти два килограмма (как правило более крупные всегда слаще), мы с Кириллом съедаем его полностью.

— Надеюсь, нас завтра пятнами не покроет, — произношу я.

— Да, что-то мы увлеклись. Пойду вымою руки и помажем твои синяки, — напоминает он.

Когда мужчина возвращается из ванны, я тянусь к тумбочке, потому что на ней лежит небольшой фирменный пакетик с логотипом аптеки. Если честно, я совершенно не помню название той, где мы покупали мазь и просто выворачиваю его содержимое на кровать.

— Упс… — это единственное, что приходит на язык первым. Потом возникает желание всё смахнуть одним движением с кровати на пол, но я осекаю себя, понимая, что буду выглядеть ещё более глупо.