Я хочу на тебе жениться
Шрифт:
Но и не имея предков среди «истинных» американцев, Роккаттеры все равно гордились своим прошлым, гордились тем, что сами основали, укрепили и возвысили свою сугубо американскую семейную династию. Хотя это и стоило некоторым представителям династии определенных усилий и нетрафаретных действий. К примеру, дед Джеймса по отцовской линии Брюс Роккаттер несколько лет тайно торговал самогонным виски. Он занимался этим в нарушение сухого закона, введенного в стране. Зато его подпольное ремесло помогло ему создать прочный финансовый фундамент для потомков.
Джеймс любил деда. Он считал Брюса настоящим сорвиголовой и на всю жизнь запомнил его рассказы о бурных приключениях, которые тот имел в молодости. У внука было подозрение, что дед вслух вспоминал о своем крутом прошлом, чтобы прежде всего позлить мать, а заодно и позабавить окружавших его слушателей.
Однако в семье Бьюлы чувство юмора решительно отсутствовало. Ее родители, а под их влиянием, может быть, и она сама, предпочтение отдавали другому чувству — непомерной гордости за своих предков, большинство из которых были голубых кровей. Но Джеймс проникся тогда глупым убеждением, что цвет крови предков, родословные корни не могут стать препонами в любви между ним и Бьюлой. Он умолял ее сбежать с ним из дома, выйти за него замуж, а уж потом они заставят ее родителей принять его в свой круг. Однако Бьюла оказалась не способной ослушаться своих родителей ради человека, который, по их мнению, стоял гораздо ниже Крэйдлов на иерархической лестнице общества.
Джеймс был уверен, что в тот день, когда эта девушка отвернулась от него, его сердце превратилось в кусок льда, тогда же он дал себе клятву никогда больше не позволять эмоциям брать верх над здравым смыслом.
С тех пор он никогда не допускал, чтобы что-то мешало ему достигать целей, которые он ставил перед собой.
Но вот случилось нечто неожиданное: теперь, похоже, верх над его здравым смыслом начинала брать некая Кэтрин Пирс. Похоже, ради нее он готов был даже отказаться от выгодной сделки. Неужели все так перевернулось только потому, что его новая секретарша, причем нанятая на временной основе, вызывала у него эрекцию! Ни черта подобного! Он установит над своим рассудком и половым инстинктом железный контроль, и на первом месте в жизни у него всегда будет стоять то, что им самим запланировано.
А запланировал он, в частности, и сделку с «Лэндмарк мануфэкчурерс». Однако в его намерения никогда не входило при совершении любых сделок использовать какие-либо противозаконные или аморальные рычаги, и он не станет специально выуживать из Кэтрин информацию о Лэндмарках. Когда обстоятельства сложатся для него благоприятно, он сам напрямую расспросит ее о «Лэндмарк мануфэкчурерс».
Разгладив бумажки, только что валявшиеся под его ногами у двери, он склонился над столом и с головой ушел в работу. Работая, Джеймс никогда не щадил своих сил и был даже беспощаден к себе. Он становился нерасщепляемым сгустком энергии и воли, которые решали все. Именно благодаря этим качествам он добился колоссального успеха в бизнесе. Когда его мозг работал в полную нагрузку, взгляд терял сосредоточенность. «Лэндмарк мануфэкчурерс» на текущий момент не являлась первым пунктом в списке его приоритетов, и молодой магнат отложил соответствующую папку в сторону. Сегодня его интересовала прежде всего компания «Лейк-Сьюпириор рипэарз».
Он поднял телефонную трубку и быстрыми, резкими движениями указательного пальца набрал номер. Закончив беседу, Джеймс ощутил легкую боль в шейной мышце, но проигнорировал ее и нажал на кнопку звонка. Тут же дверь кабинета открылась, и раздался голос Кэтрин:
— Слушаю, сэр.
— Присядь, пожалуйста.
Женщина села на стул и спокойно посмотрела на босса. В ее взгляде не промелькнуло ни тени любопытства, что приятно удивило его. Весь вид женщины выражал уверенность в себе, собранность и в то же время непринужденность. Да, эта новая высококвалифицированная помощница с бесстрастным лицом очень и очень устраивала его.
— Мне опять приходится предлагать тебе что-то спонтанно, с ходу, но ничего не поделаешь: переговоры, имеющие отношение к папке, которую ты передала мне несколько минут назад, перенесены на завтра. — Джеймс замолчал и принялся буравить ее немигающим, жестким взглядом. Но бесстрастное, спокойное выражение лица секретарши ничуть не изменилось. И он продолжил: — На многочасовые встречи — а именно такая ожидает меня завтра — я обычно беру с собой миссис Марджери, поскольку она превосходно конспектирует любые речи. Но времени до встречи осталось в обрез. Не смогла бы ты приготовиться и составить мне компанию в предстоящих переговорах? Они начинаются завтра рано утром, поэтому я должен вылететь на место встречи сегодня после обеда. А вернемся мы завтра к вечеру.
Кэтрин задумалась. Вообще-то она никогда не оставляла и не хотела оставлять Энни с кем-либо на ночь. И при других обстоятельствах она была бы вынуждена отказать Джеймсу в его просьбе. Но сейчас у нее гостила мама, собиравшаяся понянчиться с любимой внучкой как минимум неделю-другую.
— Есть какие-то проблемы? — нарушил он воцарившееся между ними молчание.
— Мне надо кое-что сообщить тебе. Я не успела сказать об этом вчера. У меня есть ребенок, и я мать-одиночка.
— О! — Он не смог скрыть неожиданного удивления. — Конечно, в таком случае я понимаю…
— Но обстоятельства сложились так, что сейчас у меня гостит мама, и, если мы будем отсутствовать всего одну ночь, эта поездка, полагаю, не создаст для меня проблему. Куда нам надо лететь?
Ее рассудительная практичность, должно быть, напрочь закоротила чуть было не сорвавшиеся с его языка возражения, ибо он вновь заговорил уверенно-деловым, взвешенным тоном:
— В Дулут, штат Миннесота. Компания называется «Лейк-Сьюпириор рипэарз». Обтачивает корабельные винты и валы. Я уже год как играю с хозяином этой компании в кошки-мышки.
Он распахнул папку и протянул ей черно-белую фотографию мужчины лет сорока пяти с серебристыми, зачесанными назад волосами. У него было открытое, доброе лицо, на котором кое-где проступали метки лет, проведенных на просоленном воздухе морей и океанов и в суровых местах обитания на суше.
— Его зовут Диллон Марлборо, — сказал Джеймс. — Он родом с Юга, и, когда вы встретитесь, он наверняка попытается охмурить тебя щебечущим южным говором и приторными манерами — дескать, какой он славный, бесхитростный малый. Так что имей это в виду и не будь глупышкой. Диллон любит разыгрывать из себя тупоумную деревенщину, но на самом деле этот малый очень умен и проницателен. Его компания не ахти какая большая, но он сумел прибрать к рукам здоровенный ломоть окучиваемого им бизнеса на всем западном берегу озера Верхнего. Люди, чье существование зависит от надежности их судов, готовы ждать месяцами, пока эта деревенщина, — Джеймс кивнул на фотографию, — не соизволит наконец заняться ремонтом их посудины. Примерно год назад он начал во всеуслышание говорить о том, что продает свою компанию. Однако воз и ныне там.
Внимательно изучив фотографию, Кэтрин протянула ее обратно боссу и спросила:
— Что я должна буду делать для тебя на этих переговорах?
— Ты будешь там моими глазами и ушами. А не только стенографисткой и машинисткой. Наблюдай за участниками встречи, общайся с ними. И передавай мне свои впечатления об их жестикуляции, мимике, высказываемых мнениях.
— Ты полагаешь, он что-то скрывает?
— Бизнесмены всегда что-то скрывают. — Джеймс улыбнулся. — Но меня интересует, какая часть делового айсберга Диллона находится под водой. Я полагаю, он достаточно умен, чтобы не выказывать свое нетерпение заключить с нами сделку. Но прежде чем сделать первый заброс рыболовного крючка, я должен убедиться, что в реке водится рыба, не так ли? Моя цель в том, чтобы уговорить его переместить «Лейк-Сьюпириор рипэарз» под наше крыло, но при этом самому остаться во главе компании, которая будет по-прежнему заниматься ремонтом судов. Я попробую купить его тем, что пообещаю облегчить бремя, которое он несет, сохраняя независимый статус своей маленькой компании. Я поясню ему также, что, когда его бремя уменьшится, то есть когда «Лейк-Сьюпириор рипэарз» вольется в «Роккаттер и сыновья», за ним сохранятся льготы, которые дает ему руководящее положение в его маленьком детище. И я особо вдолблю ему, что при всем при том после слияния с нами его уже не будут изводить каждодневные тревоги и опасения.