Я из ДМ 9
Шрифт:
— То есть, в случае чего — вы не при делах?
— Можно и так сказать. Что же... — ректор Одзава замолчал, словно собирался с мыслями. — Как у вас проходят дела с домашним заданием?
— Хорошо, — кивнул я в ответ. — Собираем информацию по клану и просчитываем варианты.
— Чудесно. Надеюсь, что у вас всё получится, — кивнул ректор. — Больше я не смею вас задерживать, господин Такаги.
— Простите, но вы вызывали меня только за этим?
— Да. Нужно было узнать вашу предрасположенность к языкам. Вы показали хорошие результаты. Значит, не зря я рассказал ту сказку про Колобка, — улыбнулся Одзава.
— Вы знаете нормальный вариант?
— Конечно знаю. Мне нужно было увидеть какую-нибудь реакцию на эту известную в России сказку. Только вы один хихикнули.
— Да, Саня пару раз рассказывал про... — я улыбнулся. — Про жопоголовую гейшу Лобок...
Ректор снисходительно кивнул:
— Вам ещё нужно многому научиться. В том числе и владеть собой.
Я вспомнил уроки сэнсэя по медитации, как они с медвежонком Казимото выводили меня из себя. Учиться, учиться и ещё раз учиться...
Мда, ректор и в самом деле далеко не прост. Как бы не хотел я скрыть от него часть своего прошлого, но он легко раскусил меня. Про Саню он и в самом деле мог узнать — был такой человек в квартале Санья, так что мою ложь пробить не удастся.
И в то же время надо будет поговорить с Норобу по поводу произошедшего. Чтобы он знал, с кем мы имеем дело.
— Я могу идти? — козырнул я.
— Да, можете идти, господин Такаги, — всё также вежливо улыбнулся Одзава.
Я вышел от него слегка в смятенных чувствах. Ректор определенно знает больше, чем он хочет показать. И знает больше как раз обо мне. Остается только догадываться, что именно он знает и как этим знанием он будет распоряжаться.
А что до района Санья... Я уже рассказывал про этот район бедноты. В японском языке есть слово "доя-гаи", наиболее точным эквивалентом которого будет слово "трущобы".
Доя-гаи можно встретить во многих японских городах, но наиболее известны район Камагасаки в городе Осака, Санья в Токио и Котобуки в городе Йокогама. Основная масса обитателей трущоб — мужчины, столкнувшиеся с жизненными проблемами. Развод, потеря работы, банкротство, потеря жилья, окончание срока в тюрьме и прочее.
Здесь собираются те, кому негде и не на что жить, некуда податься.
В доя-гаи такие люди могут найти временную подработку за небольшую оплату и недорогое жильё. В таких кварталах не проверяют документы, счета и вклады, не просят задаток и депозит.
И там можно было как затеряться от толпы кредиторов, так и спрятаться от полиции. В этом квартале как раз и жила семья Изаму Такаги, того самого парня, чей облик я ношу сейчас.
Был ли Изаму знаком с Саней? Это отдельный вопрос, а вопросов в Санье не любят... Слишком уж много народа ушло в тюрьмы, когда их начинали спрашивать.
И в то же время, я снова поставил себе зарубку быть настороже с ректором Одзава. Он невероятно легко меня раскусил и также невероятно легко определил направление, где я лучше всего пригожусь. Что же, мне остается только следить за собой, за ним, за своим окружением. Думаю, что просто так это не закончится.
— Изаму-кун, ну ты где застрял? — приветствовала меня Кацуми из машины. — Я уже все глаза просмотрела.
— Да общались с ректором. Немного задержался. Ладно, я страшно голоден, чтобы мне заказать в ресторане? — тут же перевел я тему, чтобы не возникало лишних вопросов.
"Мазда" игриво заурчала мотором, когда Кацуми нажала на газ. Мы понеслись по улицам Токио в сторону ресторана. Болтали ни о чем. Я узнал — как здоровье Кенджи и Мегуми Утида, отца и матери Кацуми. Подруга же сказала, что всё нормально. Иногда интересуются, когда я нагряну в гости. Возможно, даже снова посоревнуемся в приготовлении ужина.
Кацуми всё никак не могла мне простить проигрыша в лепке пельменей.
Мы также успели представить что будем есть в ресторане. Я даже хотел было слюнки пустить, но подумал, что это лишнее. Путь занял не очень много времени и вскоре мы прибыли на место.
Наш ресторан тоже носил название "Такашито". Если и разовьемся когда-нибудь в ресторанную сеть, то только под таким названием. Это мы с Аякой твердо решили — в честь того места, с которого мы начали свой путь.
В ресторане к нам тут же подскочил метрдотель, согнулся в три погибели и с улыбкой до ушей проговорил:
— Добрый вечер, господин Такаги и госпожа Утида.
— Здравствуйте, — поклонились мы в ответ. — Нам бы столик...
К своему стыду должен признаться, что я не знал имени метрдотеля. А обращаться к нему по-быдляцки: "Эй ты, бедолага!" как-то не хотелось.
— А мы вас уже заждались, господин Такаги. Прошу вас, проходите. Всё уже готово.
— Что готово? — недоуменно поднял я бровь.
— Госпожа Шакко позвонила и сказала, что вы вскоре приедете с вашей спутницей. Мы приготовили всё, что рекомендовала нам госпожа Аяка. Она сказала, что знает ваши вкусы и знает, что вы закажете. Также приготовили коронные блюда для вашей спутницы. Надеюсь, что мы сможем угодить госпоже Утида, — ещё раз поклонился радушный работник.
Я взглянул на Кацуми и развел руками:
— Я ничего такого не предполагал. Это мои друзья позаботились...
— У тебя очень хорошие друзья, Изаму-кун, — улыбнулась Кацуми. — Ну что же, ведите нас, мы голодны и готовы съесть даже вяленого осьминога.
Метрдотель снова согнулся в самом вежливом поклоне, а потом повел нас мимо бамбуковых ширм, стилизованных под мрамор столов и удобных диванов. Расположение мебели в ресторане было таково, что создавались небольшие кабинетики с одной отсутствующей стенкой. В этих кабинетиках можно было расслабиться, не видя других посетителей ресторана, и поговорить.