Я как в зеркала смотрюсь в других
Шрифт:
Я попробовал рассказать как будто Тане.
Снег ложится на теплый нос, тает. Лапы мерзнут, пора домой, но он не может. Дом там, где хозяин. Но где же он? Почему не возвращается? Надо еще немного подождать, Хати обязательно встретит его, снова родные руки будут обнимать его мохнатую шею…
И препод снова улыбался, когда я читал.
2.11.
Последний день четверти завтра, Танин Д.р. тоже. Рассказ готов.
Четыре дня сочинял: записывал, зачеркивал, казалось, все не то. Снова писал, думал по
И вот – готово! Или все же нет? Не знаю, распечатал и заклеил в синий конверт, специально выбрал в книжном. Подписал «Твой доброжелатель». Долго придумывал. В.С.? Палевно. «Неизвестный поклонник»? Пафосно. «Твой друг»? Неправда, мы не дружим. Так, пара слов на переменке про домашку и «привет-пока», если встретились на улице. Решил в итоге «Доброжелатель» – нейтральное такое слово. А «Твой» – оттенок романтики.
Думал Димону рассказать, но он, по-моему, не проникся идеей. Потом может и поделюсь, если все получится.
3.11.
Сегодня Таня пришла с распущенными пушистыми волосами и какой-то блестящей красивой штукой на них. Я на секунду забыл про свой конверт, хотя думал о нем все время. Улыбнулся и сказал: «С днем рождения», она вежливо поблагодарила и пошла дальше. Все как обычно, как все эти семь лет подряд. Помню ее в первом классе – она ходила с такими смешными заколками-жучками, ее еще дразнили, что это тараканы. Она не обижалась, но заколочки перестала носить.
А потом, когда все вышли между уроками русского, оставив рюкзаки в кабинете, я пробрался в класс и подложил конверт. У окна топтались Катя с Ленкой, но я просто мимо шел и хоп – конверт нырнул в открытую сумку. Конечно, Холмс вычислил бы, кто автор письма, но Таня… интересно, догадается?
Ее все поздравляли. Настя Королькова от класса подарила букет белых роз с каким-то укропом, а Рыбкин на перемене в коридоре коробку конфет сунул. Он старался, чтоб никто не заметил, а тут я мимо шел.
Ну-ну. Таня мило улыбнулась, взяла, поблагодарила, но не может же он ей нравиться – у него уши торчат и голос хриплый, как будто специально тренировал. И куревом от него вечно несет. Гопник он какой-то и пошлый. А Таня домашняя, мягкая, правильная.
Как бы узнать про конверт? Сейчас она, конечно, нашла его – в собственной-то сумке не заблудишься. И прочла. А дальше? Как она узнает, от кого? А если узнает…? Вот ведь я не продумал. Сейчас Димке позвоню, может он чего предложит.
***
Пожаловался Димону, а он в ответ: «Хочешь, спрошу у нее?». Как это «спрошу»?! Че он ей скажет?
Димка отмел решительным: «Не парься. Сказал – узнаю, значит узнаю».
6.11.
Уже третий день каникулы, за окном слякоть, я сижу дома с книжками-фильмами, пытаюсь не думать, но не могу. Как узнать? Может позвонить ей с незнакомого номера, изменив голос, и спросить? Или дождаться, пока каникулы закончатся, и в школе подговорить Королькову, ее подругу… хотя нет, она всем растреплет, не надо.
***
Только что звонил Димка. Он выяснил у Тани про конверт. Как?! Ответил «а вот так… просто». Говорит, написал. Ну да, легко ему, он со всем классом запросто общается. «Я тут случайно услышал, тебе подложили на День Рождения подарок… нет, не могу сказать, кто. Я? Нет, честное слово. Просто хотел узнать, как тебе?»
Таня ответила, что очень интересно. Главная героиня напоминает ее саму в улучшенном виде. «От кого он?» – пытала она Димку. А тот таинственно ответил: «Придет время – узнаешь».
А потом она пригласила его встретиться, пройтись по парку рядом со школой. Неужели решила, что рассказ Димонов? И теперь смотрит на него влюбленными глазами.
Да ну их всех! Лучше вообще ниче не делать! Далось мне это писательство?! Зачем ввязался?
Теперь Димону достанется Таня. Или он скажет про меня? Нет, он же обещал. Хотя и врать тоже не будет…
А ведь я уже иногда представлял нас. Как однажды отправлюсь провожать ее до дома, она обнимет на прощанье… да хватит уже, мечтатель! Ничего не будет.
Лучше лягу, посплю. Надоело.
6.11. вечер
Только что приходил Димка. Я сначала чуть не убил его, но остановился. Что-то насторожило меня в его спокойной усмешке, кошачьих движениях. А он прошел в комнату, по-хозяйски закрыл дверь и начал:
– Я только что встретился с Иваньковой…
У меня что-то дернулось внутри, а Димон:
– А знаешь, зачем? Она про тебя спрашивала – догадалась, чей рассказ. Увидела знакомые выражения, вспомнила, как тебя хвалили за сочинения, и что ты учишься на курсе. Подумала – наверняка ты. И решила проверить, позвала меня и уточнила. Типа, да, рассказ Вита, я знаю. Я ответил – ну да, угадала, молодец.
Я даже усмехнулся. Вот ведь Таня – следователь.
– Только ей жаль, – продолжил Димон, – что ты постеснялся его сам подарить. Но она понимает, писатели – люди скромные. В общем, она тут передала для тебя… Не открывал, держи вот запечатанное, – он протянул мне конверт. – Ладно, не буду мешать, побегу.
Димон быстро ретировался из комнаты, а я застыл, глядя на конверт. В пятки стучалось: «Скорей! Давай! Открывай!».
Конверт был темно-зеленый, большой, как лист какого-то южного растения. Аккуратно запечатан. Что там? Я разорвал его и вытащил письмо, напечатанное витиеватым шрифтом.
Прикреплю сюда, чтоб не потерять.
Витя, привет!
Спасибо тебе за рассказ! Очень приятный и неожиданный подарок. Я еще ни разу в жизни не получала такого.
Знаешь, я раньше видела тебя совсем другим, и, прости, пожалуйста, но как будто и не видела – ходила мимо, общалась с подружками, куда-то ездила вместе со школой, играла в спектаклях…
Мне кажется, я вот так же проходила и мимо себя самой. Подумала об этом, читая твой рассказ. Он ведь почти что обо мне, только героиня там интереснее, в ней убрали лишнее, и она стала вот такая – живая, забавная и симпатичная.