Я не сдаюсь... (Исход)

Авраменко Александр Михайлович

– Понял…

– Вот и пришли. Твой кубрик. Устраивайся, в общем. Держи будильник с местным временем. На отдых тебе – два часа. Потом – уровень десять. Блок – 1564. Не опаздывай. Лифт – за углом направо. Заходишь, набираешь номер, и на месте.

– Ясно…

Михаил осмотрелся – небольшая комнатка примерно четыре на три метра. Естественно, без окон. Но не мрачная, а даже тёплая. То ли из-за светлых стен, то ли – из-за освещения. Светился весь потолок. Поискал выключатель – нашёл. Обрадовался, когда увидел, что можно яркость регулировать. В углу – ещё дверка. Чуть меньше. Заглянул – ага, понятно. Туалет, душевая кабинка. А это что? Здорово! Кладовочка! Вот и чудненько! Кровать, тумбочка, пара стульев. По-спартански живём, скромно. Понятно. Марс, насколько известно, планета безжизненная. Здесь пшеница на поверхности расти не будет. А это что? Он открыл пакет – постельное бельё. Вот это роскошь! Он и забыл, когда спал на простынях… Повернул загогулину – вода пошла. Это – горячая, а так – холодная. Во втором пакете нашёл новенькую форму. Недолго думая, сбросил свои тряпки, вытащил из своего мешка кусок мыла, старенькое, но чистое полотенце, и прошагал в душ… просто какое то волшебство… Что-то такое… Он несколько раз намыливался, пока вода не стала чистой стекать с тела, а кожа не заскрипела. И прикосновение такого же стерильного белья к телу было непередаваемым… Потом долго скоблил бритвой подбородок и щёки. Как сумел, подравнял волосы. Попытался рассмотреть себя в лезвии ножа – вроде ничего. Глянул на часы, и спохватился – время! За душем да приведением себя в порядок отпущенные ему часы пролетели незаметно. Чуть ли не бегом помчался по коридору, вскочил в лифт, нажал кнопку нужного уровня и ввалился в блок одновременно со звонком, означающим начало всего…

Это была так называемая «молельня», где бойцы Вооружённых сил Марсианской Республики получали задания. Михаил быстро прошагал к свободному месту и, усевшись в неожиданно удобное кресло, осмотрелся. Народа было немного. И в основном, как он понял, новички. Это означало два варианта: либо все старослужащие были на задании, либо – солдат было просто ОЧЕНЬ МАЛО. Как выяснилось чуть позже, верным оказался второй вариант… Командиром оказался тот самый, плотный, чуть выше среднего роста капитан. Приветственных речей не толкал, просто поздоровался, потом провёл перекличку. Явились все. Кто-то прибыл чуть раньше, кто-то, как и Михаил, только что. Командир всех построил вдоль кресел, прошёлся вдоль строя. Потом снова рассадил по местам и уже тогда начал выяснять у каждого, кто на что способен. Все оказались ветеранами. Не первый год смотрящими на мир через мушку ствола. И это, откровенно говоря, Михаила радовало. Значит, напарник будет надёжным, не бросит, если что. Из всех новичков в глаза бросались двое. Непонятно почему, Королёв как-то понял, что это не наши. В смысле, не русские. И точно – один оказался немцем, Гюнтером Штрассером, бывшим бойцом спецназа бундесвера. Второй – Биллом Сандерсом, когда-то – «зелёным беретом», американцем. Впрочем, что тот, что другой русский немного освоили, и общаться кое-как могли. После представления и расспросов все двинулись в арсенал, и тут у Михаила разбежались глаза – чего-чего, а подобного изобилия он никак не ожидал. Здесь стояли и автоматы, и винтовки, и пулемёты, и всякие полезные штуки вроде гранатомётов, переносных зенитных комплексов, станковых огнемётов и прочих прелестей военной мысли. Всем предложили выбрать оружие по себе. Королёв остановил свой выбор на последней модели русского производства – скорострельном автомате со шнековым магазином крупного калибра. По мелочам – пистолет, новенький тесак. В придачу к этому пришлось ещё получить броню в виде щитков и специального кевларового комбинезона, особый шлем, неожиданно лёгкий с тактическим комплексом и лазерным дальномером. Рацию. Особую обувь. Разгрузочный жилет, и кучу всяких полезных штук вроде компаса, часов, дозиметра и остального. Вплоть до специальной аптечки и носового платка защитного цвета. Но всё подогнали сразу на месте и вес практически не ощущался. Кроме всего прочего, чувствовал себя Михаил в этом необыкновенно комфортно и удобно. Он попрыгал – ничего не звенело, не болталось. Словом, было здорово ощутить себя экипированным от и до. Всех удивил Гюнтер – он колебался недолго, выбрав себе в качестве штатного оружия русский «Печенег». Машинку жуткую и надёжную. Правда, он ещё попросил к ней ранец от штатовского «минигана». Учитывая ёмкость ранца в две тысячи патронов, получалось весело…

После этого все прошли в тир, где началась пристрелка и подгонка оружия. Впрочем, опытные солдаты с этим справились довольно быстро. И после чистки оружия все направились в столовую… Потом была физическая подготовка. В большом спортзале стояли спортивные тренажёры, различные снаряды. Качались все. Никто не сачковал. Правда, удивлённый Сандерс спросил у командира, почему здесь сила тяжести не отличается от земной, ведь на Марсе она должна быть в два раза меньше? На что тот, пожав плечами, заявил, что это сделали строители убежища. И эту тайну до сих пор разгадать не могут… Уже поздно вечером Михаил вернулся в свой кубрик. Разделся, снова принял душ. Потом улёгся на кровать. С отвычки долго не мог уснуть, всё ворочался. Ведь столько всего произошло за это короткое время! Впрочем, неожиданно для себя понял, что всё это ему нравится, и, улыбнувшись, мгновенно провалился в сон…

Глава 9

…Андрей Ярцев потёр воспалённые красные глаза и отвалился на спинку стула. Всё, хватит! Глаза уже не могут различить светящихся символов на экране компьютера. Нужно отдохнуть! Он и так просидел за монитором почти двадцать часов, не вставая, и ни на йоту не приблизился к разгадке шестнадцатого блока панели управления в командном центре. Абсолютно непонятные агрегаты и знаки…

С трудом поднялся, затёкшие суставы хрустнули, и от неожиданности мужчина чуть не рухнул обратно на стул, но удержался. Сунул руку в карман, проверил наличие карточки от своего блока и, тяжело передвигая ноги, двинулся к лифтовой кабине. Вставил шифрокарту в прорезь, набрал код уровня. Несколько мгновений, писк сигнала прибытия, раскрывающиеся вверх и вниз, а не в стороны, как на Земле, дверные створки. Вышел наружу, нащупывая в кармане сигареты и замер – по рассеянности, задумавшись, набрал не тот номер, и оказался не у себя. Развернулся, желая вызвать кабину обратно, но на консоли горел синий огонёк, знак того, что лифт уже занят. Пришлось ждать…

Он присел на корточки, привалившись спиной к стене, и прикрыл глаза, наслаждаясь ароматным табачным дымом. Хорошо, что прибывшие с Уиндэмом британцы приволокли с собой целый контейнер курева, так что колонисты пока не бедствовали. Да и потом с Земли тащили всё, что только можно… Редкие минуты отдыха. Какое это счастье! Да, он знал, что будет нелегко, принимая на общем собрании решение о переезде и переселении с Земли других людей. Но когда услышал рассказы чудом уцелевших счастливчиков или очевидцев зверств, которые творились там, внизу, всё больше и больше убеждался в правильности своего выбора. Ничего другого им делать не оставалось. Нужно было как можно скорее вывозить оставшихся на родной планете людей, спасать из лап убийц и грабителей всех, кто ещё был жив. Расширять и осваивать дальше Убежище, изучать оставленные пришельцами аппараты и машины, расшифровывать их записи и схемы. Да, они продвигались вперёд на пути познания, но медленно, страшно медленно. Внезапно ему стало как-то не по себе, и Андрей открыл глаза – перед ним стояла молодая девушка, можно сказать, ещё девочка. Может, шестнадцать, а может, и четырнадцать лет. Зелёные глаза, светлые волосы натуральной блондинки, коротко постриженные. Очень коротко. В правом ухе – плоское металлическое кольцо. Она стояла и смотрела на русского как-то странно. Ярцев никак не мог сообразить, что ей нужно, пока до него дошло – та смотрела на сигарету в его руке. Потом, видимо собравшись с духом, произнесла:

– А цо, пан даст дивчинке цигарку?

Учёный поднялся, глядя на неё сверху вниз, и убедился, что глаза его не обманули – это действительно подросток.

– Расти не будешь. Так маленькой и останешься.

– Янка! Янка!..

Дальше он не понял, из-за угла выскочила худенькая большеглазая женщина примерно его лет и быстро-быстро заговорила с дочерью, как стало сразу понятно по схожести их лиц. Та, видимо, оправдывалась, показывая на Андрея и на мать, потом махнула рукой, развернулась и направилась за угол. Женщина осталась стоять, но только вот из глаз её закапали слёзы. Неожиданно для себя Андрею стало невыносимо жаль эту беженку. То ли польку, то ли чешку… А она, видимо заметив, как русский смотрит на неё, сердито отвернулась и вытерла рукавом стандартного рабочего комбинезона глаза. Ярцев протянул ей сигареты, женщина замерла на месте, потом дрожащей рукой вытащила одну, похлопала себя по карманам в поисках огня – ничего не оказалось. Учёный протянул ей зажигалку, та прикурила, жадно затянулась и закашлялась с отвычки. Потом рассыпалась в быстрой скороговорке благодарности. Андрей махнул рукой, показывая, что не стоит благодарности…

– Андрей.

– Малгожата…

– Ну вот и познакомились… А сигареты себе возьмите. У меня есть ещё.

Он протянул ей назад пачку. Женщина молча взяла, потом вдруг сморщилась и уткнулась Ярцеву в грудь, её плечи затряслись в рыданиях. Учёный, растерявшись, замер на месте, не зная что делать, а та плакала… Вдруг из-за угла вновь выскочила давешняя девочка-подросток. Увидев рыдающую мать, выхватила из складок своего одеяния нож и со всего маха всадила лезвие в бок Андрею. Тот даже ничего вначале не понял, увидел только тоненькую алую струйку, потёкшую на белый лабораторный халат, а потом ноги подкосились и он осел на пол, словно из него выдернули скелет…

…Учёный пришёл в себя в госпитале. Под него приспособили один из больших блоков, установив имеющееся и привезённое с Земли оборудование. Самое удивительное, что практически вся машинерия Убежища работала на электричестве. Можно было ожидать, что энергия инопланетного строения будет использовать какие-нибудь ксю-пи-мезонлучи, или двойные рентгеновские кварковые колебания, но, как ни странно, действовало элементарное электричество. После нескольких суток работы удалось привести параметры в соответствие с человеческими стандартами по напряжению и частоте, и теперь земные агрегаты кушали инопланетную энергию без всякого протеста и конфликтов… Андрей открыл глаза и по цвету потолка сообразил, где находится. Сидевшая, видимо рядом, медсестра тут же появилась в поле зрения.

– Как вы себя чувствуете?

– Воды…

Холодная струйка из длинного носика «поильника» совершила чудо – отступила дурнота, прояснилось в глазах.

– Неплохо. Что случилось?

– Не говорите пока, сейчас придёт врач, он всё объяснит. Одну минуту.

И женщина нажала кнопку на краю кровати. Ничего поначалу не произошло, и Ярцев уже открыл рот, собираясь разразиться гневной тирадой, но тут щёлкнули створки двери, уходя в пол и потолок, и на пороге появился так хорошо знакомый учёному Вильгельм Хасснер, бывший берлинский хирург.

– Гутен морген, Андрей.

– Добрый день, геноссе Вильгельм…

Врач быстро взглянул на показания многочисленных аппаратов, стоящих возле койки, потом пощупал пульс, оттянул веко и, посветив в глаз фонариком, озабоченно щёлкнул языком, затем, наконец усевшись, заговорил:

– Вы удачно отделались. Андрей. Конечно, эксцесс, происшедший с вами, крайне неприятный и неожиданный, но пройди лезвие на пару миллиметров ниже, и вы бы остались без почки. Хорошо, что ваша спутница сразу среагировала и вызвала помощь… Короче – две недели постельного режима, а потом, глядя на ваше состояние, может и разрешим вставать.