Я (не) ведьма

Лакомка Ната

— Тогда спрошу у него, — она проплыла мимо меня, оставив шлейф нежного сладковатого аромата.

Невольно оглянувшись за ней, я увидела, как она подплывает к сэру Эдейлу и что-то говорит, скромно потупившись и теребя платочек. Рэндел как будто очнулся и повернулся к леди Маниле.

— Что, леди? — услышала я его голос.

Она засмеялась, прикрывая ладошкой рот, и снова что-то забормотала.

— Моя сестра просит вас станцевать с ней! — крикнул Нобар. — Будет невежливо, если откажетесь Эдейл.

Эрик принес мне башмаки,

которые я позабыла надеть. Я уселась в свое кресло, натягивая башмаки и с досадой наблюдая, как Рэндел идет танцевать с леди Манилой. Яйца были убраны, и музыканты заиграли вольту — надо думать, по просьбе белокурой леди. В этом танце она была куда лучше меня — и прыгала в такт с Рэндолом, и шла в нужную сторону. Меня снова окатило удушливой волной (на этот раз — от стыда), когда я вспомнила, как позорно путала фигуры во время пира в Санлисе. Когда Рэндел схватил миниатюрную леди за талию и закружил вокруг себя, я отвернулась. Мне было неприятно смотреть на это. Юбки леди Манилы взвились колоколом, и я успела заметить крохотные башмачки из серой замши с золотыми пряжками.

— Леди Манила замечательно танцует, — сказал Эрик, услужливо пододвинув мне кусочек пирога с медовыми орехами. — Но вы все равно танцуете лучше, миледи. Попробуйте пирог? Он вкусный. Здесь есть поросятина, но вы ведь не любите мясо.

— Благодарю, — чтобы проявить вежливость, я откусила кусочек пирога. Может, вкус и правда был отменным, но я не почувствовала ни сладости, ни пряности. Я не смотрела на танцующих, но слышала, как заливается смехом леди Манила и взвизгивает время от времени — наверное, когда Рэндел вскидывал ее на руках.

И с чего она отправилась танцевать с бастардом?..

Раскел не появлялся, и мы просидели под дубом до сумерек. Несколько раз староста спрашивал, не желаю ли я снова потанцевать, и Эрик сразу вскидывался с надеждой, но я отказывалась. Рэндел после танца с леди Манилой, тоже не появлялся больше в кругу танцующих. Он снова занял место за моим креслом, и вел себя, тише кота, караулившего мышь у норки.

Зато я ерзала на мягкой подушке и все не могла усесться поудобнее. Леди Манила вышла танцевать в паре с братом, и лорд Нобар плясал еще нескладнее, чем медведь на канате, но даже это не вернуло мне душевного равновесия. Поэтому я вздрогнула, как ужаленная, когда Рэндел наклонился и сказал мне на ухо:

— Пора бы нам ехать, уже темнеет.

— По-моему, кое-кто загулял, — ответила я, указывая на пустующее кресло справа от себя.

— Отец вернется позже, — подсказал Эрик. — А нам и в самом деле лучше отправиться домой, чтобы успеть до тумана.

Мы распрощались со старостой, раскланялись с леди Манилой и ее братом, которые лицемерно заверили, что жалеют о столь раннем отъезде.

— Будьте осторожны на переправе, — побеспокоился за меня лорд Нобар. — Мы с сестрой будем молиться, чтобы вы миновали реку без приключений.

— Уверена, что небеса обязательно услышат ваши молитвы, — ответила я, едва не скрежеща зубами.

Коня сэра Раскела не было на привязи, и я решила, что старикан просто сбежал от нас, а вовсе не устраивает тайные встречи с моей свекровью. Скорее всего, мои гетры уже просохли, и я вполне могу надеть их, чтобы поехать в седле, как подобает, а не балансировать, опасаясь каждую минуту опрокинуться, как яичная скорлупка, поставленная на носик…

— Миледи поедет со мной, — заявил вдруг Рэндел и уселся в седло, бросив перед собой сложенный плащ. — Дайте руку, миледи.

Медленно, как завороженная, я подняла руку, чтобы вложить в его ладонь, но тут вперед вылез Эрик.

— Почему это миледи поедет с тобой? — спросил он. — Мой Сэр Густав гораздо крепче, он легко выдержит двоих.

Я с удивлением заметила, что юноша едва сдерживает гнев. На кого это он так злился? На Рэндела, который решил, что я буду сидеть у него на коленях, или на меня… когда я приняла это предложение?..

— Мой конь прекрасно справится, — бросил Рэндел и снова позвал меня: — Руку, миледи!

— Вам лучше ехать со мной, — сказал Эрик звонко и сердито.

Пару секунд гордость и вожделение боролись во мне. Ехать рядом с мужчиной, который вел себя так… так… что я сама рядом с ним превращалась в дикое животное? Нет! Это недостойно!.. Но где-то в глубине моего существа опять разгоралось пламя, и мне ничего так не хотелось, как ощутить его жар!..

— Мой конь к вашим услугам, — произнес Эрик громко.

— Но не ваш конь, и не вы, сэр Годвинсон, бросились мне на помощь, когда я упала в реку, — ответила я и схватила Рэндела за запястье. — Прошу прощения, но с сэром Эдейлом я чувствую себя спокойнее.

Я встала на кончик сапога Рэндела и оказалась на коне быстрее, чем успела глазом моргнуть.

— Верный выбор, миледи, — сказал Рэндел, и от его голоса по всему моему телу побежали мурашки.

Я снова сидела боком, но теперь меня обхватывали крепкие мужские руки, и я отчего-то была уверена, что не выпаду из этого круга, даже если начнется светопреставление.

Эрику ничего не оставалось, как сесть на Сэра Густава и пристроиться за хвостом коня сэра Эдейла.

Впереди я видела широкую спину сэра Лаэрда, но таинственные лесные сумерки окутывали нас, как плотным плащом, и казалось, что в мире не существует никого больше — только я и мужчина, обнимающий меня крепко и бережно.

Мы миновали брод без происшествий, и свернули в сторону замка Флёр.

— Дайте-ка руку, — сказал вдруг Рэндел тихо и хрипло. — Нет, правую.

Я подняла руку, и что-то твердое, нагретое человеческим теплом, скользнуло на безымянный палец. Мое обручальное кольцо.

— Отобрали мой подарок у бедной девушки? — спросила я, а сердце словно полетело вниз с неимоверной высоты.

— Почему — отобрал? Выкупил. Написал старосте расписку на двести монет.

— Переплатили. Не находите?