Я открываю дверь…
Шрифт:
– Знаешь, – проговорила она медленно, – мои мама и брат умерли во сне. – Глаза мужчины расширились. Похоже, он не копал настолько глубоко. – Именно поэтому я и увлеклась осознанными сновидениями. Пыталась найти ответы. Надеялась увидеть их обоих там, поговорить. Но каждый раз это оказывались либо проекции моего собственного сознания, либо замаскированные лазутчики, которые заманивали меня в ловушку. Ответов я так и не нашла. Не хочу показаться пессимистом, но возможно, мы не найдём их и сегодня.
– А может, ты тогда
– Вообще-то я лучший поисковик в команде после Тёмы, – Джен сделала вид, что обиделась. – Ну, во всяком случае была.
– А этого Клима смогла бы найти?
– Если бы мне была известна его метка… ну, маяк. Символ, которым Антон помечал своё пространство сновидения для «гостей». И если бы он не находился в коме. Потому что отыскать заблудившееся сознание в лабиринтах уровней практически невозможно – его там вообще уже может не быть.
– То есть?
– В том мире полно хищников типа лазутчиков, которые как раз человеческим сознанием и питаются. Вряд ли он смог бы ускользать от них так долго… Да даже при соблюдении всех условий – сейчас мне туда дорога закрыта.
Они немного помолчали. Алекс потушил сигарету об угол стола и скрестил руки на груди, слегка наклонив голову набок.
– Мне кажется, ты чего-то недоговариваешь, – заявил он. – Например, по какой причине ты на самом деле отказалась от сновидений и даже заказываешь из-за границы таблетки, блокирующие их? Ведь сноходец в любой момент может превратить кошмары во что-то приятное или просто проснуться. Я вот в детстве так и делал.
В груди Джен заклокотало возмущение, к щекам прилила кровь.
– Зачем тебе понадобилась информация о том, какие лекарства я принимаю? – сдавленно спросила она. – Как ты вообще это узнал?
– Работа у меня такая, – пожал плечами Алекс. – Мне важна каждая ниточка, которая выбивается из общего полотна. Без этого цельный рисунок не восстановить.
«Нельзя ему рассказывать про Маску. Нельзя. Особенно сейчас, перед самым погружением. Кате ещё можно знать, она всегда у поверхности. А вот Алексу предстоит нырять глубже. Может, скажу потом, но пока надо сосредоточиться на поисках Ника».
Джен глубоко вздохнула и привычно отстранилась.
– Мои кошмары, – произнесла она негромко, – это моё личное дело. Нас уже, наверное, ждут, – девушка взглянула на часы, давая понять, что разговор окончен, и встала.
Алекс тоже поднялся. На его лице читалась досада.
– Ты права, это было лишним, – сказал он серьёзно, перекидывая портфель через плечо. – Извини.
Джен рассеянно кивнула и запустила бычком в урну. Промахнулась, снова вздохнула. От сигареты во рту оставался неприятный кисловатый привкус. Допитый залпом кофе немного смыл это ощущение, но смыть горечь, оставшуюся после разговора, ему было не под силу.
Глава 5
Они вдвоём вышли из лифта на цокольном этаже. Джен повела Алекса по длинному полутёмному коридору, мимо пустых лабораторий, технических и подсобных помещений. Каждый шаг эхом отражался от выкрашенных в жёлтый цвет стен, в воздухе стоял щекочуще-едкий запах недавно вымытых с «Белизной» полов.
Алекс молчал, погружённый в свои мысли. Джен почти физически ощущала выросшую между ними стену. Стену, которую возвела она сама.
– Что за фамилия такая, Дорн? – спросила она, просто чтобы оборвать эту душащую тишину. – Немецкая?
– Да, мой отец родом из Франкфурта, – отозвался мужчина, и у Джен отлегло от сердца – голос его звучал расслабленно и дружелюбно. Казалось, он был рад, что она заговорила первой.
– Родина Гёте, – Джен решила блеснуть эрудицией и тут же засомневалась, что ничего не напутала. – А что означает?
– «Шип» или «колючка», – усмехнулся он. «Ему подходит. Если вцепился во что-то – не оторвать». – У меня и прозвище такое было. Преследовало меня даже в академии – оказалось, вместе со мной туда же поступили и пара одноклассников.
– Мою фамилию в классе все ненавидели, потому что не могли придумать к ней ничего достаточно обидного.
– Я бы придумал, – убеждённо сказал Алекс. Девушка вскинулась было, но тут поняла, что он шутит.
– Охотно верю, – проворчала она себе под нос.
Дверь нужной лаборатории была приоткрыта, из щели пробивался яркий белый свет. Кэт стояла спиной ко входу, склонившись над столом с тремя широкими мониторами, пальцы её легко порхали по клавишам. Косу она расплела и пересобрала в низкий хвост, пушистые золотые волосы рассыпались по спине почти до пояса. Рукава длинной вязаной кофты цвета корицы были высоко закатаны, открывая острые локти.
Услышав шаги и шорох одежды, девушка быстро оглянулась. От Джен не ускользнул интерес, появившийся в её глазах при взгляде на Алекса. А тот в это время уже с любопытством осматривал тесноватое белое помещение со стоящими вдоль стен тремя кушетками.
– Я надеялась, вы чуть позже подойдёте, – взволнованно проворковала Кэт, вернувшись к мониторам и застучав по клавиатуре с двойным энтузиазмом. Джен постаралась не смотреть на Алекса – она-то его ещё торопила… – Тут с серваком что-то, не могу в программу зайти. Явно кто-то поработал в моё отсутствие.
– А Эдик где? – спросила Джен, снимая куртку.
– Опаздывает, как всегда. Располагайтесь пока, я ещё разок попытаюсь. Я, кстати, Кэт, – она приветственно кивнула Алексу, – здешний Хранитель Дверей. Ну, в смысле сторожу открытые ходы, чтобы путешественникам было легче вернуться и не приходилось искать другие маршруты… А о тебе я уже наслышана, рада знакомству.
– Я думал, достаточно просто пожелать проснуться, – проговорил Алекс, вслед за Джен пристраивая своё пальто на вешалку возле двери.