Я Пилигрим
Шрифт:
Вцепившись мертвой хваткой и в него, и в телефонную трубку, кренясь и ныряя вместе с самолетом, попавшим в зону турбулентности, я ждал, пока он не позвонит президенту по другому телефону. Через несколько минут я услышал шаги Шептуна по деревянному полу его кабинета.
– Я только что говорил с Гросвенором, – сообщил он. – Президент не думает, что ваш план сработает, совсем не верит в это…
– Господи Исусе! – прервал его я. – Вы объяснили ему, в чем заключалась наша ошибка?
– Конечно, – коротко ответил Шептун. – Сказал, что мы пытались решить свои проблемы как представители законной власти, а надо было действовать словно головорезы, которые ждут поезда, чтобы ограбить его. Надеюсь, я доходчиво изложил ситуацию?
– Неужели он даже после этого ничего не понял?
– Вы не дали мне закончить. Президент сказал, что не верит в эту затею, но целиком полагается на вас. Он дал вам тридцать шесть часов.
Я испытал огромное облегчение. Еще один шанс на спасение, еще одна возможность искупления.
– Спасибо, – от души поблагодарил я.
– Звоните нам в любом случае: добьетесь успеха или нет. Если поймете, что план не срабатывает, президент должен узнать об этом незамедлительно. Обращение к народу уже готово. Гросвенор сказал, что не надо никаких ложных надежд, не стоит выдавать желаемое за действительное. Не нужно лепить из дерьма конфетку.
– Хорошо, – ответил я.
– Мой номер у вас есть, а вот еще один – на случай, если возникнут проблемы. Это телефон Гросвенора.
Как ни хороша моя память, мне не хотелось зависеть от нее, поэтому я вытащил свой мобильник и внес этот номер в список для быстрого набора под кодом 911. Я не успел еще до конца сделать это, когда вновь заговорил Шептун:
– Итак, у нас есть тридцать шесть часов. Приступаем к осуществлению альтернативного плана. Каким будет первый шаг?
– Телефонный звонок, – ответил я. – Мы не можем сделать его сами, все должно выглядеть естественно. Кто наш самый высокопоставленный агент в Турецкой разведывательной службе?
Я, конечно, знал, что, исходя из стратегических интересов страны, ЦРУ, как и любая другая серьезная разведывательная организация, долгие годы внедряло своих людей в турецкие секретные службы.
Шептун молчал: еще бы, я хотел, чтобы он раскрыл одну из самых важных государственных тайн.
– Дэйв? – напомнил я о себе.
– Ну… есть кое-кто, кого мы можем использовать, – неохотно выдавил он.
– Кто именно? – Я знал, что оказываю на него чрезмерное давление, но должен был знать, устроит ли меня этот человек.
– Ну и вопросы вы задаете, черт подери!
– Кто?
– Два заместителя директора Турецкой разведывательной службы, – наконец сказал он. – Один из них взращен «Уол-мартом», но предпочитает Гуччи. Этого вам хватит?
– Черт… заместитель директора! – Я был ошеломлен. Несмотря на годы, проведенные в «Дивизии», меня до сих пор шокировал масштаб предательства внутри мира спецслужб. – Он, наверное, не захочет делать этого.
– У него не будет выбора. Побоится, что я обращусь в правительство Турции. Кажется, в этой стране изменников до сих пор вешают. Сообщите подробности.
Я услышал шелест бумаги: начальник разведки взял ручку, чтобы записать.
Когда я закончил, он повторил ключевые моменты. Шептун не просто писал под мою диктовку, он сразу ухватил суть и изложил все в сжатой форме и необычайно четко. Я в который уже раз возблагодарил Бога за такого замечательного руководителя.
– И что теперь? – спросил он. – Набрать его номер и заставить сделать это?
– Да, ему надо позвонить очень быстро, если мы не хотим упустить свой шанс.
Я прервал разговор, и, пока Шептун закладывал бомбу под заместителя директора Турецкой разведывательной службы, я постучал в кабину пилота и услышал по внутренней связи голос бывшего летчика американских ВВС:
– В чем дело?
– Планы изменились. Сектор Газа отменяется, мы летим в Бодрум.
Дверь распахнулась.
– Где этот Бодрум?
Выкрикнув ответ, я уже бежал назад к кабинке с телефоном. Нужно было сделать еще один срочный звонок.
Глава 12
Когда в мобильнике Брэдли раздался гудок, он сидел в одном из баров Нижнего Ист-Сайда. Это было не заведение для любителей джаза с острыми закусками и «меню для дегустации», а настоящий паб с пропахшими табаком стенами и напитками, достаточно крепкими, чтобы сбить с ног. Последний островок старого Нью-Йорка, иными словами, полицейский бар.
Бен присутствовал на прощальном вечере: один старый вояка выходил в отставку. Народу было много, а шум в заведении стоял такой, что нормально поговорить по телефону можно было только на улице. В результате Бен услышал, что ему пора отправляться на передовую, когда стоял под моросящим дождем с бутылкой пива в руке.
– Где вы сейчас? – спросил он.
– В реактивном самолете ЦРУ над Иорданией.
Не было нужды скрывать это от Бена: я хотел, чтобы звонок встряхнул его и был воспринят как призыв к действию. И велел:
– Сразу же по окончании нашего разговора позвоните человеку, которому вы передавали сообщения. Его зовут Дэйвид Маккинли, он директор Национальной разведывательной службы США.
Я слышал, как Бен втянул воздух.
– Проклятие, а я думал…
– Забудьте, что вы думали. Дело очень важное. Скажите Дэйву, что мне срочно нужен помощник. Он распорядится, чтобы вертолет доставил вас в аэропорт, где вас посадят на правительственный реактивный самолет.
– Куда я лечу? – спросил Бен.
– В Бодрум. Маккинли подготовит все документы. Вы – детектив полицейского управления Нью-Йорка, расследующий убийство Ингрид Коль.
– Кто это?
– Та женщина, труп которой нашли в «Истсайд инн».
– Но как?…
– Позже, – сказал я, возблагодарив Провидение, что повстречал Камерон и ту женщину, которая скрывалась под именем Ингрид. Их темные делишки привели меня в Турцию, и у нас появился шанс.
– Я встречу вас в аэропорту. Не забудьте прихватить свое личное оружие.