Я Пилигрим
Шрифт:
– Абсолютно с вами согласен, – кивнул Шептун. – Ясно, что вирус сработал: все три пленника мертвы.
– А это, увы, означает: наша линия обороны разрушена, – констатировал президент. – Триста миллионов доз вакцины теперь, по-видимому, совершенно бесполезны. – (Какое-то время в тускло освещенной комнате стояла тишина.) – Надо было разработать антивирусный препарат, найти способ лечения оспы. Это единственная реальная защита, – заключил Гросвенор негромко, словно размышляя вслух.
– Увы, эта возможность упущена, и времени у нас нет, – сказал госсекретарь, немолодой усталый человек.
Гросвенор кивнул и повернулся к Шептуну:
– Такой вирус, кажется, называют горячим, высокоактивным?
– Да, он чрезвычайно активен, – ответил Шептун. – Это явно было сделано намеренно. Чем горячее штамм, тем быстрее он сгорает. Вирус не вполне живой, но точно не мертвый. Он не может существовать вне организма-хозяина, в данном случае человеческого тела. Чем быстрее он уничтожает своего хозяина, тем быстрее угасает эпидемия. Думаю, что тот, кто создал этот вирус, хочет уничтожить не весь мир, а только нас.
– Звучит утешительно, – иронично заметил президент. – Значит, этот человек исчез. Как мы его найдем? С помощью системы «Эшелон»? – спросил он главу администрации.
Тот сделал несколько звонков, распорядившись в течение пяти минут передать в Овальный кабинет все сведения, подслушанные «Эшелоном». Чтобы материал был пригоден для работы, Шептун предложил ограничить первоначальный объем информации широкой дугой, окружающей горные вершины Гиндукуша, а время – последними двенадцатью днями. Но он знал, что даже в таком случае разнообразных сведений будет в избытке.
В этом регионе, конечно, отсутствовали наземные линии связи, а мачты, обеспечивающие работу мобильных телефонов, имелись только вокруг Кабула и нескольких других крупных городов. Это подразумевало широкое использование спутниковых телефонов. «Эшелон» хорошо принимал их сигналы, легче, чем любые другие. Проблема состояла в том, что все остальные средства связи в Афганистане были на уровне каменного века, поэтому спутниковые телефоны таскали с собой все: наркокурьеры, контрабандисты, торгующие оружием, военные, командиры талибов, сотрудники гуманитарных миссий, журналисты, старейшины деревень, врачи, приехавшие в командировку правительственные чиновники.
Добавьте к этому десять разнообразных местных языков и около сорока диалектов, а также шифры и коды, от простейших до самых изощренных. Понятно, что объем полученного материала будет огромным.
Тем не менее, если бы тот, кого лейтенант Китинг видел мельком на вершине горы, пользовался спутниковым телефоном вблизи деревни, «Эшелон» услышал и записал бы этот разговор. Конечно, президент знал: нет никакой гарантии, что разыскиваемый ими человек вообще имеет подобное средство связи, но в данных обстоятельствах просто не было иного выбора: все лучше, чем совсем ничего.
Президент распорядился, чтобы установленные в Форд-Миде компьютеры «Роудраннер» фирмы IBM с водяным охлаждением и самыми быстродействующими в мире процессорами тут же начали сканировать базы данных.
Если компьютеры ничего не находили с первого захода, круг их поисков расширялся миля за милей. В зону охвата попадали не только страны, но и целые субконтиненты. Искали один-единственный голос среди десятков миллионов.
Глава 48
Тем временем пятеро мужчин и одна женщина сидели вокруг стола Линкольна, пытаясь наметить план действий. И почти сразу же обнаружились серьезные противоречия.
Единственное, на чем все они сошлись, – статус угрозы для государства не изменился: он остается на низком уровне, а чтобы избежать паники и ненужных вопросов, тайна не должна выходить за пределы этого кабинета. В последующие два часа атеисты и святоши стали брать друг друга за горло по любому поводу. Затем, обсуждая какой-то вопрос, они внезапно сплотились против президента, разбились на еще более мелкие группы, после чего сформировали ненадежные союзы с бывшими оппонентами, вернулись к своим естественным союзникам, а потом в нескольких случаях выступили как одинокие стрелки.
– Это даже хуже, чем заседание Лойя-джирга [15] , – исчерпав все прочие эпитеты, сказал глава администрации в свой mp3-плеер.
К тому времени как бесплодные споры не на шутку изнурили собравшихся, все объединились против Шептуна. Присутствующие решили про себя, что это самый упрямый человек, которого они встречали. При обсуждении одного из вопросов министр внутренней безопасности впала в крайнюю степень раздражения и воскликнула, обращаясь к Шептуну:
15
Лойя-джирга – всеафганский совет старейшин, нерегулярно избираемый от этноплеменных групп с целью выхода из кризисных ситуаций.
– Да уберите же наконец руку со своей ширинки!
Такое выражение было столь неподобающим для женщины и христианки, что даже она сама была шокирована сказанным. И тогда Шептун, человек по натуре добрый, улыбнулся вместе со всеми.
В результате настроение присутствующих значительно улучшилось. И тут Шептун внезапно высказал по-настоящему плодотворную идею: именно ему пришла в голову мысль о полонии-210.
До этого все присутствующие безуспешно пытались сдвинуть упрямца с мертвой точки: начальник разведки последовательно отвергал любые предложения, отказываясь верить, что в принципе возможно раскинуть сеть по всему миру, если ищешь человека, но не желаешь, чтобы он это даже заподозрил. Вот что, например, Шептун говорил своим коллегам:
– Допустим, мы обратимся к пакистанцам и скажем, что очень нуждаемся в их помощи, но, к сожалению, не можем раскрыть им причину этого. Они не только обидятся, но начнут размышлять, что за этим кроется. Знаю по опыту: когда многие люди о чем-то напряженно думают, кто-нибудь наверняка да догадается.
Чуть позже, когда все посмеялись над необдуманной репликой министра внутренней безопасности, Шептун вновь взял слово:
– Мы говорим об использовании ресурса всего разведывательного сообщества США и его союзников. Больше ста тысяч агентов будут охотиться на одного человека. Конечно, возникнет предположение, что это террорист. И в ответ мы скажем…