Я подарю тебе крылья
Шрифт:
– Элира, как ты? – обеспокоенно спросил Филь.
Я только пожала плечами и медленно выбралась из-под одеяла. Обсуждать произошедшее вчера совсем не хотелось. Хранитель быстро это понял и с разговорами о личном больше не приставал. Предательство Рика ударило по мне очень сильно. И ладно, если бы он просто бросил меня, я бы даже поняла и простила. Но то, как он собирался поступить, вообще не поддавалось никакому осмыслению. Все прежде выставляемые напоказ чувства оказались фальшивкой, а жестокость, алчность и бесчестность – вот что было его гнилой сутью.
Весь день я слонялась по замку унылым привидением. Равнодушно ела, разбирала продукты к ужину, складывала книги в библиотеке. На все попытки Филя втянуть меня в ничего не значащую болтовню отвечала односложными фразами. И постоянно ковырялась внутри себя, пытаясь понять, как могла так ошибиться, как могла позволить себя так гнусно обмануть. Мое настроение не укрылось даже от лорда.
Вечером после ужина я шла в спальню и была так погружена в свои невеселые мысли, что, когда передо мной открылся портал, даже не успела среагировать на это. И следующий шаг сделала уже в библиотеке. Создатель портала был там же. Он мягко, но непреклонно усадил меня в кресло и вложил в ладонь бокал с вином. Филь тут же запрыгнул ко мне и взгромоздился на коленях. Вернее попытался. Упитанный кот был слишком большим для моих скромных габаритов и помещался там с трудом. Он вертелся и топтался, стараясь устроиться с комфортом, но то лапы свисали, то голову было некуда положить. И это выглядело до того забавно, что я почувствовала, как мои губы непроизвольно растягиваются в усмешке.
– Вот так, девочка, улыбайся, – раздался сбоку бархатистый баритон, – улыбка идет тебе гораздо больше, чем слезы.
Я подняла голову и посмотрела на сидящего напротив мужчину. В его взгляде не было ни злости, ни иронии. Откуда-то пришла непонятная уверенность, что, если захочу сейчас выговориться, он не станет смеяться, а просто выслушает и успокоит.
Да, пора прекращать хандрить. Пусть меня жестоко обвели вокруг пальца и предали, но жизнь продолжается, и нужно всего поскорее выбросить это из головы. Вот вернусь домой, дам отставку жениху, буду заниматься любимым делом, – и все наладиться. А если и дальше заниматься самокопанием, ничего хорошего точно не выйдет.
Я вздохнула и решительно поднесла бокал к губам. Вино оказалось очень легким и вкусным, с едва уловимыми нотками лесных ягод. Оно теплой волной растеклось внутри, разгоняя горький комок в груди, и меня охватила приятная расслабленность. Филь, наконец, свернулся в тяжелый клубок у меня на коленях и прикрыл глаза. Я протянула руку и почесала его между ушами. Кот странно вздрогнул и даже недоуменно глянул на меня, словно не понимал, что я делаю, но потом разомлел под пальцами, и библиотеку заполнило громкое басовитое мурлыкание.
– Спасибо, – тихо сказала я, – и простите.
– За что? – вопросительно изогнул бровь мужчина.
– За то, что влезла в ваш кабинет, – я смущенно опустила голову. – Вы очень злитесь?
– Это был очень глупый и опрометчивый поступок, – ответил маг после недолгого молчания. – Я надеюсь, что такого больше не повториться.
– Не повториться, – кивнула я, а потом взглянула на него и твердо сказала: – Но знаете, я не жалею, что сделала это.
– Знание правды, пусть даже самой страшной и горькой, лучше, чем вера в ложные иллюзии?
– Да. Даже страшно представить, что было бы, не узнай я всего этого. Меня ждала бы очень незавидная судьба. Как он мог так великолепно притворяться? – мой голос предательски дрогнул, и я сделала еще один глоток вина.
– Жажда наживы – это отличный стимул для актерского таланта.
– Я помню, вы говорили, что люди корыстны, – губы искривились в грустной усмешке. – Но кто же знал, что я являюсь обладательницей того, что может быть оценено гораздо выше человеческой жизни.
– Один единственный мерзавец, попавшийся на жизненном пути, не должен убивать в тебе веру в хорошее.
– Знаю. Но я, как оказалась, не могу отличить настоящие чувства от фальшивых.
– Просто слушай свое сердце, девочка, – мудро заметил маг, – искренность проявляется не в громких словах и признаниях, а в поступках. Она живет в душе.
– Надеюсь, что мне повезет это испытать, – пробормотала я.
– Забудь об этом подлеце. Ведь он не стоит ни одной твоей слезинки. Ты молода, талантлива и красива. Впереди вся жизнь. Обязательно встретишь того, кто подарит тебе свое сердце и сделает счастливой, – мне показалось, что в словах мужчины мелькнула едва заметная горечь. Но его лицо осталось бесстрастным и спокойным.
Я улыбнулась, чувствуя, как на душе становится легче. И тут вспомнила о том, что вообще являлось причиной моего поступка.
– Милорд, – нерешительно начала я. – Я хочу рассказать вам кое-что. Мне кажется это очень важным.
Он спокойно кивнул, поощряя мою откровенность.
– Помните, вы говорили о ритуале подчинения? Я долго думала над этим и недавно сообразила, что у Рика… у графа Рикхарда де Анта была прядь моих волос. В медальоне, который когда-то ему подарила. Может быть это просто совпадение, а может быть и нет. Кто знает, что он мог с ней сделать. Я теперь уже вообще ни в ком и ни в чем не уверена.
Проклятый окинул меня внимательным взглядом.
– Что ж, это интересно. Я проверю. Спасибо, что сказала.
Я только кивнула и уставилась на огонь в камине. Где-то внутри мелькнула мстительная мыслишка, что он еще попортит Рику жизнь своими “проверками”. И совесть меня совершенно не будет мучать по этому поводу.
– Хочешь помогать мне в лаборатории? – разрезал установившуюся тишину внезапный вопрос.
Я вскинула взгляд на мага.
– В лаборатории? Мне? – переспросила, не веря своим ушам.
Проклятый кивнул.
– Конечно, хочу, – воодушевленно выпалила я, забывая обо всех огорчениях.
– С условием слушаться меня во всем и ничего не трогать руками без разрешения.
– Да, я согласна. Буду делать все, что вы скажете. А что не скажете, не буду, – сбивчиво пообещала я.
– Кота только не задуши на радостях, – улыбнулся маг.
Я взглянула на свои колени и увидела, что в волнении вцепилась в Филя как утопающий в спасителя.
– Ой, прости, Филь, – извинилась я, разжимая руки. Кот только мурлыкнул и лениво потянулся.