Я - подводная лодка!
Шрифт:
Поплыл к плотику, волны в лицо. Воды нахлебался, потерял плот из виду. "Ну ладно, - думаю, - черт с ним!.. Чего зря мучиться". Хотел руки сложить - и вниз. Вспомнил семью... Рассказ Джека Лондона вспомнил "Любовь к жизни". Его герой полз по тундре, боролся с волками. Я думаю: "Нет уж, надо жить..." И многие так боролись. У нас на плоту один уже не мог руками держаться, отнимались от холода. Так он зубами за чью-то шинель схватился.
Очень жить хотелось! Вот сейчас телевизор смотрю, там бастуют, там кого-то режут. Но ведь вы живете! Чего вам ещё надо!
Когда вдруг открылся второй,
Капитан-лейтенант Ю. Парамонов:
"А я все-таки решился. Прыгнул в воду и поплыл. Потом думаю: что это я в ватнике плыву; сбросил его, шапку сбросил... Плыть пришлось против волны. Гребни все время плот заслоняли. Я-то его видел с высоты нашего борта. Словом, потерял из виду и вернулся к своему".
Капитан-лейтенант А. Грегулев:
"А ведь некоторые плавать не умели вовсе. Вот матрос Михалев, трюмный. Хороший моряк, добросовестный. И вот он тихо так, молча ушел. Нас в училище - я Каспийское кончал - первые два года здорово гоняли: и бегать, и плавать. Двойки ставили, отпусков лишали, но зато все к пятому курсу нормально плавали. Иначе бы я сейчас ничего не рассказывал...
Я как борт шлюпки увидел, так и отключился. Очнулся уже на плавбазе. Лежу и думаю: "Чего это я голый?"
Никто из нас не заболел, потому что на "Хлобыстове" врачи сразу нами занялись. У них там и терапевт, и хирург, и стоматолог, рентгенолог, и три медсестры... Врачи не виноваты, что Молчанов, Нежутин и Грундуль погибли. Ведь хорошо себя чувствовали. Вышли после ужина покурить - и на тебе. Потом выяснилось, что у них в организме начался необратимый процесс и этот почти незаметный для здорового человека "никотиновый удар" от одной сигареты для них оказался роковым.
Морякам "Хлобыстова" мы все своим вторым рождением обязаны. Когда они получили радиограмму "лодка горит", так они чуть ли не швартовы рубили. Из машин выжимали все, что можно. Даже пожарную команду в трюм спустили - до того они раскалились..."
"ГДЕ МЫ БЫЛИ?"
"Не забуду слов матери погибшего подводника, - говорит моряк Владимир Плескач.
– Выйдя из Дома офицеров, заставленного гробами и портретами погибших, она увидела многотысячную толпу отдающих последний долг и тихо сказала: "Как много людей собралось. А где все были, когда ОНИ погибали?"
Где мы были?
В тот день, когда подводники замерзали на плотике, в продажу поступил апрельский номер журнала "Морской флот". На его обложке два моряка демонстрировали новейшую модель гидротеплоизоляционного спасательного костюма для арктических вод. Они улыбались, лежа в воде, и показывали оттопыренные большие пальцы: "Во, как хорошо!"
То была издевка фортуны...
Узнав о гибели "Комсомольца" и смерти Таланта Буркулакова, наш общий сослуживец капитан 2-го ранга Владимир Стефановский написал в редакцию "Правды" горькое и честное письмо о том, как обстоят дела на подводном флоте и почему они так скверно обстоят. Поминался там и тот злополучный аварийно-сигнальный буй, который сорвало штормом на буркулаковской лодке.
"Для обозначения затонувшей подводной лодки, - пишет бывший флагманский механик нашей бригады, - предусмотрены два всплывающих аварийно-сигнальных буя для связи подводников с внешним миром. Один из них - носовой с радиосигнальным устройством.
Нельзя сказать, чтобы они конструктивно были достаточно продуманы и совершенны. Крепление их к корпусу ненадежно. Очень часто подводная лодка, уходя в море, возвращается в базу с зияющей пустой "корзиной" - буй в сильное волнение срывается со своего штатного места и "уходит в самостоятельное плавание". Тут вполне справедливо можно упрекнуть создателя такой конструкции. Но, с другой стороны, кому поможет этот буй, если, например, рабочая глубина погружения подводной лодки 300 м, длина кабель-троса буя соответственно 350 м, а под килем - километры? И все же буй не раз выручал подводников.
Одним из основных элементов электрической сигнальной схемы буя является герметичная семиконтактная муфта. С некоторых пор она стала дефицитом. Трудно сказать почему. Отчасти потому, что буй часто затекает по той причине, что подводник не всегда умело зажимает на нем колпак, эта муфта в морской воде быстро выходит из строя и уже ремонту не поддается.
Промышленностью почему-то в достаточном количестве они не выпускаются. Заводы выпускают то, что им планируют. А тот, кто планирует, не знает, что нужно.
Получается так, что подводная лодка, закончив, скажем, ремонт на заводе, не может выйти на ходовые испытания, так как аварийно-сигнальный буй не в строю - отсутствует семиконтактная муфта. Судоремонтный завод её изготовить не в состоянии. Да ему за это и не заплатят, потому что это комплектующее изделие и его должен обеспечить заказчик. А чтобы оплатили заводу, приходится искать незаконный обходной маневр, прибегать к двойной-тройной запутанной и опасной бухгалтерии. То есть, чтобы сделать жизненно необходимую деталь, нужно идти на нарушение закона и изворачиваться. А потому чаще всего этот ажиотаж вокруг семиконтактной муфты заканчивается тем, что муфта вдруг появляется. Воспитанные в суровых условиях дефицита, судоремонтники ничему не удивляются и вопросов, откуда взялась муфта, не задают.
Через несколько дней "танец с саблями" вокруг этого скромного изделия возобновляется с ещё большей силой: на соседней подводной лодке пропала семиконтактная муфта! Но это ещё не все. При подготовке подводной лодки к автономно-атлантическому плаванию представитель аварийно-спасательной службы флота не уйдет с корабля до тех пор, пока буй вместе с этой семиконтактной муфтой не будут проверены на комплектность и в работе по прямому назначению. С большим трудом добываются по всему соединению и флоту все недостающие элементы схемы.
Наконец, все укомплектовано, все работает. Представитель спасательной службы горд тем, что добился приведения в исправность спасательных средств, механик зол, что... зря потратил время. Через несколько дней (перед самым выходом в плавание) он даст указание матросу приварить этот буй к корпусу лодки намертво по причинам, изложенным выше. На глубине Атлантического океана он никому не нужен. Не утонем - не будем биться в судорогах при его списании. Такой вот анекдот. К сожалению, на флоте таких анекдотов не перечесть.