Я – пожиратель
Шрифт:
— Опять ваши разборки, — недовольно пробормотал Шики, устало рухнув на пол, и продолжая обнимать свою оторванную лапу. Его покрытая кровью шерсть скаталась, часть пушистого ушка отсутствовала, да и на спине виднелся огромный след от укуса. С челюстями Падальщиков, странно, что они с одного раза половину тануки не откусили, видимо, он был крепче, чем казался с виду. — Я так и не понял, кто защиту испортил? Всё же хорошо было.
— Ты и испортил, — повторил я слова кицунэ и быстро объяснил, что именно произошло.
— Ясно, видимо, эта тварь и раньше в меня
— Мне интересно, почему он брал под контроль только тебя? — подозрительно спросил Мэссиэль. — Как-то это подозрительно.
— Очень подозрительно, — присоединилась к нему Мако. Она с Садако и Каппой продолжала максимально дистанцироваться от тануки, хотя в рамках защитного поля это было не так-то просто сделать.
Было у меня одно подозрение на этот счёт. По аналогии с демонами, которые могли вселяться в людей только с их разрешения, Шики мог в какой-то момент позволить духу войти в себя. То ли он забыл об этом факте, то ли не желал признавать, но с очень высокой вероятностью, другим ёкаям одержимости можно было не бояться.
— Время идёт, — напомнил голос Госу. — Нужно придумать, как выбраться отсюда, а об остальном поговорим позже.
Без кицунэ обсуждение плана дальнейших действий пошло быстро и чётко, а главное, он больше не включал в себя поедание человечинки в моём лице.
— В целом лиса была права, нам придётся прорываться, — взял слово Мэссиэль. — С Шики это будет сделать немного проще, но даже так, стоит полю исчезнуть, все Падальщики бросятся на нас. — Он посмотрел на меня. — Тебя они не тронут, и тебе нет смысла вступать в бой вместе с нами. Я покажу, где находится выход на поверхность, можешь бежать туда сразу, как только исчезнет защитное поле.
Пожалуй, слова ёкая меня даже тронули. Ведь действительно, ситуация складывалась довольно странная: они были для Падальщиков настоящим деликатесом, в то время как я мог быть в полной безопасности. Не имея возможности им помочь, мне оставалось лишь смотреть со стороны, как ёкаи будут бороться за свою жизнь и стараться не мешаться под ногами ни тем, ни другим.
— Я могу выпустить его прямо сейчас, — предложил Госу. — Всё равно наш дом уже уничтожен и нет смысла сохранять нашу тайну.
Если честно, я всерьез задумался над их предложением, поскольку помочь ёкаям всё равно ничем не мог. А пока я прикидывал все «за и против», Шики подошел к созданному стариком барьеру и провел по нему своей единственной лапой.
— Ты же запитал его от природных энергетических линий? — спросил тануки и, не дожидаясь ответа, или же получив его мысленно, продолжил: — Мы можем использовать барьер, чтобы разобраться со всеми Падальщиками в пещере. Тогда выбраться отсюда станет значительно легче.
«Кот» напрягся, это было видно по его вздыбившейся шерсти. Все-таки тануки только что испортил всю защиту пещеры, пусть и не по своей воле, и вот так сразу позволять ему что-то делать с барьером явно было не самой лучшей идеей.
— Каким образом? — сдержанно спросил он.
— Я нанесу на барьер руны, которые по моей команде взорвут его и направят всю энергию вовне. Уверен, этого хватит, чтобы полностью очистить пещеру. Так у нас появится небольшая фора.
Кицунэ зашипела словно вскипевший чайник, настолько ей не хотелось доверяться тануки. Да и остальные ёкаи смотрели на него с явным недоверием.
— Ты? Нет уж, так мы рисковать не будем, — озвучил общее мнение Мэссиэль.
Шики понял, что доверие к нему «слегка» подорвано и сам предложил решение — руны нарисую я. Занимаясь восстановлением защиты пещеры, мы успели обсудить различные вариации оммёдо, в том числе известный мне практически универсальный «Духовный Удар». Его-то тануки и предложил использовать, усилив урон за счёт направленности конкретно на Падальщиков, и добавив подпитку от поля. Таким образом атака точно не заденет никого из людей, если вдруг они всё-таки доберутся сюда, да и самих ёкаев. Я решил согласиться с его идеей не только потому, что уничтожение Падальщиков облегчит побег мне самому, но и чтобы помочь самим ёкаям. Всё-таки мне бы не хотелось, чтобы они тут погибли, тем более из-за того, что я не протянул им руку помощи.
Рисовать руны пришлось прямо на созданной Госу защите. Как выяснилось, под воздействием моей силы на полупрозрачном поле оставались золотистые полосы, словно я рисовал чем-то вроде маркера. Чем больше силы я вкладывал, тем ярче светились руны.
— Насколько сильно напитывать руны? — всё же решил я уточнить у тануки в процессе рисования.
— Не экономь! — азартно воскликнул медведь, продолжавший носить с собой свою же лапу. — Вкладывай максимум энергии!
— Ты уверен? — не сдавался я, помня о том, что бывало с гофу, когда я вкладывал в них слишком много энергии. — Всё-таки у меня достаточно сильная душа и удар может быть чересчур мощным.
— Сила лишней не бывает, — заверил Шики. — Выкладывайся на максимум.
Конечно, удар был направлен конкретно на Падальщиков, но моя сила в объединении с той, что выделится при уничтожении окружавшего нас защитного поля, могла оказаться чрезмерной. С другой стороны, насколько станет проще, если мы сможем перебить вообще всех серых тварей.
Не прошло и десяти минут, как я покрыл рунами всю поверхность купола.
— Ты точно уверен, что в этих рисунках нет скрытых ловушек? — настороженно уточнил у меня Мэссиэль.
— Эй, почему ты доверяешь какому-то человеку больше, чем мне?! — возмутился тануки. — Может, это его нужно проверять, а не меня?!
Кицунэ запищала так, будто насмехалась над Шики, а «кот» пояснил:
— Этот человек физически не может врать, в отличие от тебя.
— Да? Сочувствую, — вполне искренне сказал тануки. — Но сейчас я с вами кристально честен. Мне тоже, знаешь ли, хочется выбраться отсюда живым после пятидесяти лет заточения, между прочим, по вашей вине!
Все это время медведь яростно размахивал собственной оторванной лапой, что едва ли добавляло ему доверия.