Я промазал, опер – нет
Шрифт:
– Ты же всю ночь не спал, – заботливо напомнила Дарья.
Казалось, она вот-вот прижмется ко мне.
– Спал.
– Олеся боится, что с нами с обеими.
– Боится? Неужели это так страшно?
– Ну, а ты как сам думаешь?
Она продолжала наводить чувственную рябь на мою спину, так и не прикоснувшись ко мне.
– Думаю, что страшно. Я спал, ты спала, а кто Алехину охранял?
– Накладка вышла.
Увы, но я не верил, что смогу продержаться без сна всю ночь. Меня уже сейчас убаюкивала мысль, что киллер еще не знает, куда подевалась Олеся. Пока забросит сети, пока выудит информацию... Но терять бдительность все же не хотелось.
– Вот я и говорю, ты на диван ляжешь, я – на раскладушку, и выйдет накладка.
– Я кресло выбрала.
– Надо будет его перенести.
– Куда, сюда?
– Можно и сюда.
– Кухня у тебя маленькая, так вдвоем не поместимся, но если без кресла...
– С креслом. А раскладушку мы в прихожей поставим, я там буду спать. Если киллер и попадет к вам, то через мой труп, тьфу-тьфу три раза.
Олеся зашла в кухню тихонько, но спросила громко:
– Чем вы тут занимаетесь?
Я даже вздрогнул от неожиданности. Как будто действительно мы с Дарьей занимались здесь чем-то непотребным.
– Целуемся, а что? – взяв себя в руки, ответил я.
– Да нет, ничего, – равнодушно пожала плечами девушка.
– Врет он все, – ликующе возмутилась Дарья. – Не целовались мы... А если бы целовались, то что?
– Вот я и говорю, что ничего... Тоскливо что-то.
– Может, в ночной клуб сходим? – пошутил я.
– Ну, я бы не отказалась...
– Можешь сама сходить.
– Я не поняла, вы что, гоните меня? – Олеся капризно надула губки.
– Чур тебя! Никуда ты не пойдешь, и не мечтай...
– Много ты знаешь, о чем я мечтаю, – с чувством облегчения, как мне показалось, махнула в мою сторону девушка. – Мне бы родителям позвонить.
– Даже не думай.
Я уже забрал у Олеси мобильник, отключил его, а сим-карту оставил в кабинете у Дарьи. И с домашнего телефона снял шнур, чтобы она не поддалась соблазну позвонить родителям.
– А подруге? Про нее-то никто не знает...
– Не факт. Вашей группе дали почти два месяца форы, но, возможно, за это время убийцы собрали про вас массу информации...
Я не знал, как происходила смена киллерских караулов. Возможно, после гибели первого наемника в Черногайск из Москвы пожаловал второй. А может быть, их изначально было двое. Один собирал информацию, другой убивал, после чего вспомогательное звено заменило основное. Информация на жертв имелась, поэтому дело быстро пошло на лад. Более того, второй киллер даже успел познакомиться с Моносеевой, первой своей здесь жертвой. В дом к ней с ее разрешения проник, похоже, что бутылочку с ней распил. Ну а дальше пошел по трупам быстро, без страха и сомнений... Ему совсем чуть-чуть осталось, чтобы точку поставить... Как бы подкрепление из Москвы не подтянулось... Или уже?
В любом случае положение очень серьезное, и никто из нас не должен был расслабляться.
– Мне страшно, – поежилась Олеся. – Мне нужно успокоиться... Всем нужно...
Я и опомниться не успел, как на столе появилась початая бутылка коньяка. Протестовать я не стал и молча полез в холодильник. Сыр там у меня, колбаска... В конце концов я не трезвенник и не язвенник.
Но коньяк очень скоро закончился, да и женщины разомлели. Не до веселья им: Дарья как бы на службе, а Олесю страх изнутри гложет. И устали они очень за день. Мало того что под артобстрел попали, так еще и успокаивались то водкой, то коньяком...
Я установил на кухне раскладушку, застелил ее, затем взялся за кресло, с помощью Дарьи заполнил им всю прихожую.
– Кто здесь спать будет? – с озорными нотками в голосе спросила Олеся.
Я молча показал на себя.
– А как же в туалет ходить? Через тебя перебираться? А если споткнусь? Если к тебе в постель упаду? Если вставать не захочу?
Дарья вымученно улыбнулась, исподлобья глянув на нее. Не нравилась ей такая перспектива. Потому и не оставляла она меня наедине с Олесей. Как бы чего не вышло...
– А ты что, Иван, собираешься спать? – наигранно проявила она удивление. – Но так нельзя: за дверью нужно следить. Я, конечно, понимаю, бессонная ночь, напряженный день. Но я чувствую себя неплохо, к тому же я при исполнении. В общем, ты будешь спать на кухне, а я здесь... буду бодрствовать...
Разобранное кресло действительно загромождало прихожую так, что перекрывало путь в санузел. Хоть из кухни туда иди, хоть из комнаты, все равно нужно через это ложе переступать.
– А если я споткнусь? – в шутку спросил я.
– Ничего страшного, – всерьез ответила Дарья. – Как-нибудь разберемся.
– А если я? – из темноты комнаты хихикнула Олеся.
– Я тебе руку подам, чтобы не оступилась...
Оспаривать распоряжение начальника я не стал и устроился на кухне. Прежде чем лечь, еще раз из окна осмотрел подступы к дому. На улице было уже темно, и хотя фонари светили достаточно ярко, местность изобиловала темными зонами. Смотри не смотри, а если у киллера есть гранатомет и он знает, куда стрелять, ничто нас не спасет, кроме неточного попадания.
Как и должно было случиться, внутреннее напряжение сняла мысль о том, что киллер просто не успеет получить информацию о местоположении приговоренной Олеси. Пока узнает, кто взял ее под охрану, пока вынюхает мой адрес, что вовсе не просто... К тому же легкая коньячная доза анестезирующе действовала на сознание. А усталость просто валила с ног.
Я уже засыпал, когда услышал грохот, с каким Дарья перетащила свое ложе поближе к кухне. Тем самым она перегородила еще и выход из комнаты, где спала Олеся. Вернее, вход. Возможно, она боялась, что ночью я перекочую к девушке, в некогда свою постель – может, по недоразумению, а вероятней всего, по греховному умыслу.