Я к нему прикоснулась на счастье! К ботинкуДжона Гарварда! То есть, не Джона [11] … Короче —я ходила по парку тому, где картинкивоскрешали историю как бы воочью!Вот прошли президенты Америки – восемь! —что учились здесь храбрости, мысли и делу…Здесь на лавочках в парках, в бостонскую осень,претенденты всех будущих премий сидели!Цвет науки, политики и Мельпомены [12] ,основатели всех основных направлений:в экономике, в жизни – врачи, бизнесмены,основатели физики новых течений!Как в глубокой нирванне, стою в твоём парке,только крови толчки на висках ощущая…Мне б хотелось удрать, притаиться за аркой,чтобы здесь обучаться, мечту воплощая!Я коснулась ботинка – на страх и удачу…И задумала быть бесконечно счастливой!Если
вдруг упаду, заболею, заплачу —вспомню блеск его медный и гарвардский ливень!Вспомню лик твоих замков и лестниц ступени,вспомню колокол старый и мост над рекою…Утоли мне печали, мой Гарвард бесценный,и запомни меня – ненасытной такою!
11
Гарвардский университет – один из самых известных университетов США и всего мира, находится в городе Кембридж, штат Массачусетс. Гарвард – старейший из университетов США, был основан 8 сентября 1636 года. Назван в честь английского миссионера и благодетеля Джона Гарварда. В парке Harvard Yard находится статуя сидящего Джона Гарварда – основателя университета. В действительности, сидящий мужчина – не Джон Гарвард, а студент университета Герман Шор, который был выбран случайным образом и стал моделью для скульптора. По существующему поверью, прикоснувшись к медному ботинку создателя этого учебного заведения, ты заставляешь судьбу посмотреть на тебя благосклонно… От бесчисленных прикосновений ботинок блестит и сверкает на солнце…
12
Мельпомена – в древнегреческой мифологии муза трагедии. Дочь Зевса и Мнемосины, мать сирен.
В Манхэттене, на знаменитой Пятой Авеню…
В Манхэттене, на знаменитой Пятой Авеню [13] ,простым кружком мозАичным на парковой аллее —о выстреле, о Ленноне, что к дому повернул…деревья в парке о случившемся жалеют… [14]В Манхэттене, по именитым паркам и садам, —по выросшим из мусора, за грош приобретённым, [15] —процокали копытцами лошадки тут и там,а в фаэтонах замерли влюблённые…Там, на балетно-оперной, на Пятой Авеню,что мировой элитою гремела и блистала,в почтеньи робко-трепетном колени преклонюперед огромными полотнами Шагала! [16]И на конфетно-праздничной, с изысканной толпой,на Пятой Авеню стою, заворожённая, —на небоскрёбно-оффисной, гламурной, занятой, —богатством и радушием сражённая!
13
Пятая авеню – улица в центре Манхэттена в Нью-Йорке. Является одной из самых известных и самых дорогих улиц в мире – на ней находится множество дорогих эксклюзивных бутиков. Многие достопримечательности и символы Нью-Йорка расположены вдоль Пятой авеню. Отрезок Пятой авеню с 82-й по 105-ю улицу получил название Музейная миля благодаря большому количеству музеев на этом участке. В частности, здесь находятся Метрополитен-музей.
14
Поклонники Джона Леннона чтят его память, посещая мемориал «Земляничные поля» в Центральном парке. Там они играют его музыку и возлагают цветы на мозаику, в центре которой выложено название песни «Imagine». Мозаика выложена в месте предполагаемого убийства Леннона, на парковой аллее, рядом с его домом…
15
Центральный парк в Нью-Йорке является одним из крупнейших и известнейших парков в мире. Несмотря на то, что парк выглядит очень натурально, практически все ландшафты созданы вручную на землях, выкупленных когда-то за символическую цену на месте городских свалок.
16
Линкольн Центр-3 сценических площадки: Метрополитен Опера, Эвери Фишер Холл и Нью-йоркский Балет собраны в одном месте. Рядом находится известная Джульярдская Музыкальная Академия. На фасаде Метропилитен Оперы можно видеть огромные витражи, выполненные Марком Шагалом.
Метрополитен. Балет Золушка
Эта Золушка звалась американскоюСиндереллой [17] в зале «Метрополитен» [18] .И Прокофьева чарующею сказкоюритм балета бал творил диковинный!Танцевала Золушка – а в бархатеутопали ложи привередливые!Тихо плакала дурнушка в тёмном закутеот затрещин и щелчков сестричек въедливых…И мечтала, недотёпа, о роскошествах,и вздыхала о любви – до неприличия!И – о, чудо! – объявил царевич новшество:мерить туфли всем невестам, без различия!Эти туфельки хрустальными пуантамистали впору балерине-синдереллушке!Украшались платья свадебными бантами,целовал жених уста своей невестушки…И сидела я, отведавшая горюшка,в этом бархате и люстр мерцаньи плазменном…Я – в Америке! Из бывшей бедной Золушкипревратившаяся в даму буржуазную!На перстах моих – сиянье бриллиантово,на щеках моих – следы от слёз пролившихся…Танцевала балерина не пуантами,а судьбой моей, воочию свершившейся!
17
«Синдерелла» («Золушка») – балет С. Прокофьева в новой версии – рассказ о реальной девушке, у которой всё получилось…
18
«Метрополитен» – ведущий оперный театр в США (Нью-Йорк). В зале театра 3625 мест. Сезон с сентября по апрель. С 1966 театр функционирует в новом здании Линкольн-центра. Интерьер театра украшают фрески Марка Шагала.
Лос-Анжелес, Лос-Анжелес
Лос-Анжелес, Лос-Анжелес! Столица обездоленных,столица
одарённых и отравленных мечтой,столица привороженных и в темечко целованных,прибывших завоёвывать свой кубок золотой!Разряженные «фрики» на Аллее Звёзд и подступахпримеривают оттиски ладоней на полу…Разреженные блики на видавших виды «Оскарах»вступают в ежегодную медийную игру.И тот, кто уповает на каприз судьбы изменчивой,и тот, кто попадает на Олимп шикарных вилл,и трансвестит, решающий мужчиной быть или женщиной, —шикарный бренд скупают что на Бэверли на Хиллз.И, раскрутив без удержу судьбы рулетку наглую,Лос-Анжелес, неможется, недюжится тебе! —на площади центральной, натянув кастрюли на голову,играют рок бездомые безадресной толпе.А бризы океанские срывают смог над городом!На набережной в барах восседает важный люд…И зажигают сумерки в горах неоном гордымПризыв, мечту, призванье, девять литер – Hollywood!
Читая Константина Кикоина
«Я на этом вокзалечувствую себя в своей тарелке,кассир мне величественно кивает и выписывает билетбез ограничения срока давности».«Путешествие назад», Константин Кикоинкакая-то новая тягазавершать всё то что было когда-то давно начатописать о юности сагупри этом стараясь ни слова не переиначиватьдержать диалоги в абзацахкак держат воду живую в драгоценных флягахпри этом очень старатьсяне истратить мысль расплескавшуюся на бумагахне терять в скитаниях своихдолей подаренных по задворкам и по столицамнайденный в памяти белый стихчто под кожей струится на дальних твоих страницахбелый-белый как первый снегчто падал когда-то под новый прожитый годв той далёкой стране где смехживёт мой счастливый и руки раскинул влёт
Кантилена
«Дорогой Леонардо, все было гораздо серьезнее, а именно; я находился в одной из стадий исчезновения. Видите ли, человек не может исчезнуть моментально и полностью, прежде он превращается в нечто отличное от себя по форме и по сути – например, в вальс, в отдаленный, звучащий чуть слышно вечерний вальс, то есть исчезает частично, а уж потом исчезает полностью».
(Саша Соколов «Школа для дураков»)
Мы тленны и дискретны – в гуще дней мы проживаемсердца перестуки и переходим в воздух, в землю, в звуки…Чем дольше дышится, тем переход видней!И вот уже привидилось: травой лианы-руки вниз стекаютс тела (в окно дорожкой лунною влетела бессонница —ночной мучитель мой…).Врастаю в жизнь всё глубже – на виду скорее пни, чеммолодые ветви, и в звуков трансформацию заметней мойпереход, как-будто бы в бреду…Я кантиленно в трель перехожу, своей судьбы, своихстихов заложник, – и женственным началам и, возможно,ещё своим земным богам служу…Но волны нарастают: горна звук и скрипок буря, иволторны милость! И вот уже почти что растворилась всяжизнь – в стихи, что брошены на круг…
О бабочках Саши Соколова. Рондо
«Врачи, – смеялся Норвегов, – запретили мне подходить к ветряным мельницам ближе, чем на километр, но запретный плод сладок: меня ужасно к ним тянет, они совсем рядом с моим домом, на полынных холмах, и когда-нибудь я не выдержу. Не поддаваться унынию, – задорно кричал он, размахивая руками, – не так ли, жить на полной велосипедной скорости, загорать и купаться, ловить бабочек и стрекоз, самых разноцветных, особенно тех великолепных траурниц и желтушек, каких так много у меня на даче!»
(Саша Соколов «Школа для дураков»)
Прочла о бабочках. На руль велосипедаложится смело загорелая рука —к днепровским заводям до позднего обеда,в камыш с кувшинками на лодке рыбака!Читаю бабочек, как жизни иероглифчитает вдумчивый серьёзный ученик,и вижу будущие горные дороги,в траве нездешней праздничный пикник…В рисунок крыльев, в эти звуки из оврага(кричит и плачет кто-то, стонет сквозь туман…)съезжаю в жизнь, минуя ямы и коряги,готовый к лёту, сорванец и хулиган!Я верю в бабочку, как в каждодневный подвиг,взлетать и жить, прогнозам мрачным вопреки!И антиквариатом с лотов Сотбисидят на лавках, отлетавшись, старики…Как можно позже – приземлиться в лавку!Ещё мне по плечу свободный лёт.Велосипед – для тех, кто хром на лапки,для тех, кто смог, – одномоторный самолёт.Прочла о бабочках у Саши Соколова.Рисунок крыльев обнимает, словно спрут!В который раз за поворотом новымсмертельным трюком дни мои бегут…
Был голос тал… Кантата
«…был голос, явившийся нам воплощением чистоты, силы и смертельной торжественной горечи. Мы услышали его во всей неискаженной ясности его: был подобен парению раненой птицы, был снежного сверкающего цвета, пел голос бел, бел голос был, плыл голос, голос плыл и таял, был голос тал. Он пробивался сквозь все, все презирая, он возрастал и падал, дабы возрасти. Был голос гол, упрям и наполнен пульсирующей громкой кровью поющей девушки».