Я – Стрела. Трилогия
Шрифт:
— Стелла! — я повернулась и увидела спешащего ко мне Камачо. Он тоже услышал крик яичницы, но сначала не понял, о чем верещит мелаган, поэтому обернулся с опозданием.
— Рохо — хаосит! — я попыталась перекричать шум сражения, увидев, как Райден и секретарь сближаются встречным маршрутом.
Время почти остановило свой ход. Замедленно вязко поднимал правую руку вселенный офицер Хаоса. С усилием, словно сквозь толщу воды, поворачивал к нему белогривую голову нобиль. Но дальнейшее не поддавалось никаким объяснениям. Длинный черный жгут щелкнул по секретарю, охватывая его за талию и отбрасывая.
Мою растерянность прервали мучительные крики. Такие же черные жгуты, как только что атаковавший секретаря, хватали обессиленных, израненных, потерявших сознание Стражей у Портала. Отрастающие щупальца на головах Пастухов вздергивали людей в воздух, подвешивая на раскинутых руках. Одного за другим. Всю боевую десятку, полностью проигравшую свою отчаянную попытку отрезать пуповину Башни и тем самым закрыть Портал. Они так и не смогли справиться с задачей, хотя и порядком изранили Башню и пуповину-поводок.
Среди подвешенных выделялось мощное тело Пальмэ. По вискам командора извивались темные вздувшиеся вены от огромного количества потребленных капель. Глаза полностью стали черными. Он еще сопротивлялся и смог даже разорвать одно из щупалец, но был тут же перехвачен другим.
— Расход энергии убивает! Используйте Руны на Башню! — заорал он и перешел на хрип.
— Прекратить использование рун! У кого револьверы? В первую линию! — где-то сбоку от меня истошно заорал Сантана, перекрывая крики боя.
И вдруг что-то неуловимо изменилось. Замерли захватившие Стражей Пастухи. Запищала в коробке яичница. Воздух стал тягуч и плотен, от попытки вдохнуть у меня заболело в груди. А за спиной Башни второй раз запульсировал Портал, выплевывая новых враждебных созданий. Очень странных. Собранные из дыма и черного тумана тени вплывали в наш мир, волоча за собой тонкие смоляные хвосты, тянущиеся из Хаоса. Как там говорила кукла: «чем больше силы, тем больше ограничений, офицеры-лайгеры не могут существовать на Земле без связи с Хаосом или… без носителя».
Одно из вылезших созданий, отдаленно напоминавшее черного осьминога подплыло к ближайшему обездвиженному мужчине. Тварь осторожно вытянула из Портала один из хвостов и… вбила его в плечо человеку.
— Вторая волна! Осталось совсем немного! Все на закрытие Портала! Все добиваем Башню! Не отвлекаемся! — Сантана взял командование на себя.
Остановившийся радом со мной Райден на одно короткое. болезненно хрупкое мгновение поймал мой взгляд. Смягченное выражение обычно надменного лица, нежность в глазах. Он словно запоминал. Впечатывая меня в разум, оставляя себе, навсегда. Затем развернулся и рванул как все остальные, к Башне. Скорее всего, на смерть.
На ногах остались только риторы и пара выпускников — жалкая горстка. Они пробегали мимо висящих Стражей, удерживающих их Пастухов, отворачивались и огибали чудовищные туманные фигуры. Молча, не пытаясь помочь, спеша к Башне. Бойцов осталось мало. Шансы выжить без Стражей — мизерны, пси-энергией пользоваться опасно. Испорченный периметр и капли как-то влияли
У разрушенной дальней стены, почти полностью поглощенной Порталом, в дыму и мареве издевательски покачивающихся капель защитники разбились на две партии. Риторы били в извивающийся хвост Башни, стреляя из револьверов, даже нанося удары кинжалами. А Камачо и Дагерт — отвлекали хаосита, не давая ему развернуться.
Они крутились, кричали, даже изображали формирование рун, но пси-энергию не использовали. Каждый прыжок и поворот давался все сложнее, разъяренный Башня молотил жгутами в воздухе, стараясь достать, прибить раздражающую мелочь.
И… зацепил-таки Дагерта, полоснув так, что старшекурсник упал, задергал ногами и замер в пугающей неподвижности. Перед огромным монстром остался только один человек. Камачо уворачивался от хлещущих наискось жгутов, оставаясь последней надеждой для всех нас. Если нобиль споткнется, ошибется, пропустит удар, и Башня развернется к крохотной группке риторов, сегодня не выживет ни один защитник Земли. Мои руки почти не дрожали, когда я поставила коробку с Яей на пол, выдохнула и сжала кулаки так, что ногти взрезали кожу ладоней. Я с тобой, Райден, я с тобой. Когда-то на дуэли ты спас меня, подарив свои таланты и способности. Вот и пришло время помочь в ответ, потому что уклоняться я умею намного лучше тебя, возможно, лучше любого из здесь присутствующих. И сейчас я подарю свои умения тебе. Всю себя я подарю тебе…
Я следила за движениями Камачо. Вот тут он еле успел, а здесь надо довернуть стопу и пригнуться. Дышала в такт, дергалась словно прыгала вместе с ним, охала от полученного вскользь удара. С каждой секундой зрение становилось яснее, место битвы словно приближалось. Коричневая рваная туника на Башне, странный запах пепла и гари, свист жгутов. Я была тут и… оказалась там.
Вместе с Райденом… Сочетая, объединяя наши силы. Я передавала свою ловкость, рефлексы, сформированные ежедневными многочасовыми тренировками и доведенные до автоматизма, передавала инстинктивную нелюбовь к чужим прикосновениям. Себя. Гибче, еще гибче. Никакой резкости, минимум затрат, пусть жгуты проходят в миллиметре — чтобы увернуться, не обязательно отпрыгивать. Вот так, сохраняй силы. И он уклонялся. Его тело танцевало, двигалось, играло, уходило от града ударов. Райден один сдерживал, отвлекал Башню. На моем лице расползлась шалая, счастливая улыбка. Я вытерла текущую из носа кровь и растерла ее в трясущихся пальцах. Все-таки я сделала это, смогла. Только почему-то быстро уходят силы.
О, проклятие! Я же задействую пси-энергию, и сейчас слабею как Стражи. Тихо сев на пол, уже не в силах стоять, я обняла коробку с яичницей. Не разрывая контакта, продолжая транслировать себя туда, где во мне нуждались. Ничего, сейчас важнее всего Райден. На краю зрения что-то дернулось. Чуть повернув голову, я увидела, как с пола поднимается худая скособоченная фигура. Рохо. Правда очень странно выглядящий, словно кукла-марионетка, потерявшая часть шарниров. Одно его плечо было выше другого, он хромал — при каждом шаге его левая нога нелепо подламывалась и тряслась.