Я – Тайига
Шрифт:
Я бы завыла, если могла.
Но окончательно убедил меня в необратимости того, что произошло со мной, знак Святого Иеремии. Мне нанесли его в день моего поступления в Институт. Теперь он таял на глазах, делая лоб неприлично белым.
«Нет! – воспротивилось все во мне. – Это не правильно! Я хочу вернуться!»
Попытка нырнуть в собственное тело вызвала обратный эффект. Невидимая сила отбросила меня к стене, оттуда я лихо закрученным мячом влетела в гигантскую сосульку, помчалась к следующей, срикошетила, новый удар… Я неслась по утыканному сосульками коридору все быстрее и быстрее. Они не только свисали сверху, но и росли из земли. Хотя я могла
Перед глазами все покраснело, а когда пелена спала, то увидела вокруг себя сосуды, и кости, и теплую плоть.
– Ну-ка брысь из Тайиги! Это мое место! – мужской рык разносился отовсюду.
Но разве можно по-настоящему испугать ту, кто только что пережила собственную смерть?
– А то что? – с издевкой поинтересовалась я. – Ударишь?
В ответ угрюмое молчание. Мы оба понимали: дух побить нельзя.
Огляделась. Вот тяжело бьется сердце – большое с темно-синим налетом, гонит кровь по сосудам-рекам. Нырнула в их горячие воды и почувствовала, что хочу мурлыкать от удовольствия: жуть как приятно. Раздалось громкое урчание. Ух ты! И правда мурлыкаю. Вырвавшиеся из меня звуки доставили ни с чем несравнимое удовольствие. Я открыла глаза и огляделась. Теперь все выглядело по-другому. Пещера мягко светилась, и я могла разглядеть мельчайшие детали. Принюхалась… И ощутить ранее неведомые мне запахи… Прислушалась. Где-то землеройка расширяла свою норку…
– Самозванка! – обиженно бросили мне.
Обретение нового тела, пусть и не такого прекрасного, как раньше, настроило меня на миролюбивый лад. Ссориться не хотелось.
– Не виноватая я. Так получилось.
Плечо зачесалось. Я с наслаждением задрала лапу и поскребла его.
– Надо же! Не болит, – изумился Голос.
И действительно, там, где еще недавно на шкуре бугрилась страшная рана, остался лишь шрам, напоминавший печально знакомую татуировку. Теперь уже тело поднялось без моей на то воли и прошлось по небольшой пещере взад-вперед, расправило крылья, подпрыгнуло. А потом извернулось и ухватило себя за хвост.
– Поймал! – радостно известил он.
– Кого?
– Да блоху. На редкость пакостные создания… Вот черт! Опять удрала! Ну, ничего, я еще доберусь до нее!
– Смотрю, ты строишь планы на будущее, – сыронизировала я. – Значит, у тебя все не так и плохо.
– Плохо. Но чуть лучше, чем до тебя. Теперь хоть двигаться могу безболезненно… Ладно, живи пока. Только не наглей, а то найду управу.
– Посмотрим, – мысленно улыбнулась я и принялась обживаться дальше, пробуя управлять разными частями тела.
5. Одна жизнь на двоих
– Ты хочешь, чтобы я превратился в бабу? – взъярилась моя вторая половина.
Я выразительно закатила глаза к потолку. Кстати, весьма устрашающего вида. Сосульки – большие и маленькие – острыми копьями свисали оттуда и целились прямо в нас. Перейти на более безопасный участок мне не позволили. Меня оттеснили от управления телом и заставили Тайигу демонстративно плюхнуться на попу под самой большой из них. Это мне так решили отомстить за то, что я посмела выдвинуть условие за помощь. Одно-единственное. Узнав, что Тайига в состоянии принять любой облик, я захотела стать сама собой. Ненадолго вновь ощутить себя Лирой Савойской. В последний раз поболтать с Норой, поиграть с Пиппино, рассказать классной Агнесс, какая она классная…
В глазах защипало, и из Зверя вырвался
– В тебя не превращусь, даже не уговаривай. Но готов рассмотреть другие предложения.
От этой снисходительной жалости во мне вдруг все вскипело. Меня, Лиру Савойскую, взялась жалеть богомерзкая сущность! Я сухо отрезала:
– Нет других предложений. Хочешь спасать своего дружка, верни мне мой облик.
– Я ненавижу, когда мне ставят условия, – прошипели в ответ. – Особенно если они исходят от недотроги-институтки. Подумай еще.
– Нечего тут думать, – заартачилась я. – Или так, или на меня не рассчитывай! И не пытайся меня заставить. Я тебя не боюсь. Ты все равно ничего мне не сможешь сделать, потому что я дух.
Зверь фыркнул, задрал ногу, приблизил морду к промежности и высунул язык. Это заставило меня не на шутку перепугаться:
– Стой! Прекрати! Можно стать кошкой! Точно! Кошка – самое то будет. Их в Институте любят и всегда привечают.
– Хорошо, – согласилась вторая половина, – будем котом.
Перед моим мысленным взором промелькнула целая вереница котов: рыжих, черных, белых. И все с задранной задней ногой самозабвенно делали это… Ни за что!
– Кошкой, – решила настоять на своем, и зажмурилась. Сейчас начнется… Ой, мамочки!
Вжих! Словно с горки я скатилась вниз и оказалась в самых пятках Зверя. Здесь было хорошо: я ничего не видела и не чувствовала. Теперь пусть делает что хочет, а я знать ничего не знаю, ведать не ведаю. Эта маленькая победа над исчадьем ада доставила искреннюю радость.
Некоторое время ничего не происходило. Я принялась размышлять о своем новом положении. С одной стороны, ужасно, что я вселилась в Зверя из Преисподней, но с другой стороны, может, это мне шанс такой дан свыше. Вот Святой Иеремий своими беседами заставил демона Имунила вырвать из себя сердце. Всем известно – добровольная жертва обладает огромной силой. С помощью того сердца Иеремий мог излечивать самые страшные раны у доблестных защитников Света. За это после смерти его причислили к лику Святых, и Иеремий стал самым любимым и почитаемым среди них. Может, и мне судьба уготовила заставить Исчадье Ада служить добру? Я представила себя изображенной на гобелене в соборе. Люди стоят передо мной на коленях, в глазах слезы, а губы шепчут: «Святая Лира! Спасительница…»
– Лира, выходи! Я согласен, – бархатный баритон ворвался в мои мечты.
И я мысленно поблагодарила Святую Троицу, что он меня не слышал. Мне здорово повезло в том, что, когда я хотела, то легко могла скрывать свои мысли. Видно Святые не до конца разочаровались во мне. И в том, как быстро этот грубый мужлан согласился со мной, я тоже увидела добрый знак и приободрилась. Даже привиделся нимб над своей головой.
Осторожно выглянула наружу и ахнула. Половина сосулек отсутствовала. Их обломки валялись на полу подземного коридора.
– Почему ты так со мной поступаешь? – устало спросили меня. – Смена ипостаси отнимает огромное количество Силы. А если меняешь мужское на женское – и подавно. У тебя есть веское объяснение, зачем нам это делать?
Подумала, и решила не говорить, что меня смутили недавние телодвижения. Вряд ли это найдет понимание. Вместо этого выдала нечто более благовидное:
– У нас с Норой кошечка была. Мы ее очень-очень любили, – из глаз тайиги покатились слезы. Похоже, я снова могла управлять ею. – Если Нора увидит ее, обязательно заберет к себе в келью, где твое хворое недоразумение лежит.