?Я тебе не секретарша
Шрифт:
Что-то, правда, нюни распустил. Драный насос, во что я превращаюсь?
— Ты же не собираешься оставить все как есть? — поинтересовался Гриша, отклоняясь на стуле с высокой спиной, вытянув ноги. Собрался уже ответить, как остановился на полпути, заметив вошедшую фигуру со стороны входа. Если я еще не ослеп к середине вечера — сама Стерлядь в мужскую обитель явилась, судорожно оглядываясь. Не в своей тарелке себя чувствует, жалость прямо какая. Косится нервно, а сама гуськом к баре пробирается, осторожно оббегая пьяную компанию. И что она тут вообще забыла? Пусть центр города, место приличное, но пьяному мужику в голову что угодно прийти может. Тем более, когда она тут в своей юбке узкой щеголяет на радость сидящим. Один уже посматривает, любуясь нижними девяносто под темной тканью одежды.
— Ты чего? — удивляется Григорий, затем переводит взгляд свой на Марьяновну, идущую к бару, — красотка какая, погляди. Вот занесло-то птичку! Может, стоит познакомиться?
Развалился аки павлин в период спаривания, хвост распушил, ноги расставил — мужественность демонстрирует. Ничего сказать про друга своего не хочу, но нафига мне подобные заботы? Он сейчас к ней подкатит, все закончится ожидаемо или нет, а я потом оправдывайся, почему мой друг лошара. Мол, может я такой. Знаем мы. Никаких шашней с начальницами твоего товарища, даже если тот почти на увольнении.
— Сиди, зад прижми к стулу, пикапер уровень начальный, — ладонь на плечо лучшего друга опустил, окидывая взглядом серьезным, чтоб проникся. Видимо слишком настойчиво смотрел, бедолага прям, побелел весь. А Марина Марьяновна тем временем уже рядом оказалась, удивленно застыв точно изваяние, на меня глядя.
— Что такое, босс? — ох, не могу от сарказма удержаться. Кажется, она еще больше впала в ступор, но вскоре справилась, головой качая.
— Вот значит, как время свое проводишь, Ливанский, — насмешка в голосе бесит, а стимулирует мой речевой аппарат на ответную реакцию. Пока там Гриша не очнулся, переводя с одного на другого взгляд, попивая свой коньяк, отвечаю:
— Так радость же — уволили. Чего бы ни отметить, — стаканом почти пустым салютирую, намекая на нее. Вздыхает, бросает сумку на соседний свободный барный стул, затем с трудом взбирается, прикидывая его возможности. Выглядит гораздо лучше, чем пару-тройку часов назад. Видимо заново накрасилась, правда вид особенно унылый немного виноватый, но разве ж в том моя проблема?
— Об этом поговорить хотела, — бросает взгляд на Гришу, уже грызущего пустой бокал от волнения с любопытством, — думала завтра в офисе. Не знала, что ты тоже тут.
А чего она сегодня добрая такая? Неужели права наша чокнутая Ирка, людей подменяют инопланетные захватчики? Неспроста чую, что-то не так. Хочет меня тоже в лабораторию на исследования, Гришка только пока мешает. Хотя вон, этот гад со стула уже сползает, чуть покачиваясь, да улыбается мне как идиот последний.
— Ну, пошел я, — подмигивает раньше, чем успеваю остановить, бодрой неровной походкой шагая на выход.
— И скотина даже не оплатил счет, — уныло изрекаю, поворачиваясь обратно к бармену, шустро меняя стакан с пустого на полный местами. Пиво пенится, Марьяновна жмется, не зная с чего начать. Тоже молчу, пусть сама начинает излагать свое мнение, на которое мне глубоко наплевать.
— Что желаете? — улыбается во все тридцать два бармен, поправляя бабочку на шее. Того гляди растечется по стойке перед взглядом брюнетки голубоглазой.
— Виски, — твердо заявляет, а затем ловит мой удивленный взгляд, добавляя, — с колой.
— Мигом!
— По-моему это у меня право пить сегодня легализовано, — фыркаю, чтобы как-то сгладить неловкое молчание, наступившее вновь, — женщине вообще вредно питью.
— Сказал мой пьяный любовник, — иронично заметила. Ой, не могу, смешно, сейчас на пол рухну, умру от хохота.
— Ха-ха.
— Не шучу, мне так заявил генеральный, — отозвалась рассеяно, осторожно обхватывая пальцами свой поданный коктейль.
— Что я пьяный?
— Что ты любовник, — с укоризной посмотрела, будто моя вина. Нетушки, перевалить ответственность не получится. Вот только легче не станет — уволят меня, а Марьяновна работу продолжит. Козел отпущения всегда нижестоящий по должности.
Сколько ни думай, один черт смысла расстраиваться нет. Напишу что есть, а затем вернусь к боевой фантастике. В конце концов, могу сменить издательства или вовсе на интернет площадки уйти. Хотя каюсь, плевать на неустойку — это было весело.
— У меня вчера было день рождения, — рассеяно говорит Марина, заставляя вернуться мысли на землю грешную. Вот для чего так ошарашивать? Видимо изумление мое на лице отразилось, потому что Стерлядь усмехнулась, к бокалу прикладываясь, выпивая половину мути коричневой. — Ты думал, у меня не бывает дней рождений?
— Я вообще считал, что демоны, рожденные в котле сатанинском, только Вальпургиеву ночь да Хэллоуин отмечают, — плечами пожимаю, понимая, что хмель мне в голову ударил. Сам уже не понимаю, почему язык мой без тормозов вовремя закатиться куда-нибудь не может в район глотки. Слава Богу, Марьяновна сейчас в настроении глупые шутки слушать, потому что смеется, кивая бармену, чтобы повторил.
— Мне вчера исполнилось двадцать шесть лет, — отсмеявшись, ответила, головой качая, пока я в голове подсчеты вел. Получалось плохо, но соотнести даты вышло.
— Ой, дак я ж вас на шесть месяцев старше. Ночью с тридцать первого на первое января родился, — хмыкаю, стаканом салютируя парням орущим «гол». Все, я уже немного в ноль, так что можно особо не напрягаться с вежливостью. Перевожу взгляд на Марьяновну. Ловя ее внимательный взор на себе. Изучающий такой.
— Новогодний подарок?
Кого задолбали подобные шуточки, поднимите руки! Да, я родился первого января, прямо в первой половине праздничной ночи. Глаза закатываю только, фыркая.
— Именно поэтому мне дарят один подарок, ибо: «Это тебе, Кирюша, на Новый год и День рождения!», — эй, кто тут обиды свои детские высказывает. Прекрати ноющая телка, иди вон, погуляй.
— Ну вот, зато теперь я знаю, что можно тебя не поздравлять, мы же 31 не работаем, — локти на стойку устроила, подбородок, на них поставив, пока я слова переваривал, непонимающе разглядывая. Какие поздравления? Меня уволили.