Я тебя породил…
Шрифт:
– Ну куда ж я от тебя денусь? – всплеснув руками, ответила Милославская и вздохнула с облегчением.
Через пятнадцать минут Руденко уже смачно прихлебывал пельменный бульон, закидывая ону за другой миниатюрные пельмешки, загодя купленные Яной в ближайшем супермаркете. Он поглощал их с таким аппетитом, что Милославская умилялась, глядя на него. Ей редко удавалось так раззадорить приятеля своими нехитрыми яствами, поскольку жена его была отменным поваром, и превзойти ее искусность было весьма сложно. Гадалка же редко творила на кухне что-нибудь этакое, так как жила одна
– Ты дафай, дафай, – энергично жуя, пробубнил он, – не стой, одефайся.
Гадалка улыбнулась и скрылась в своей комнате. Она радовалась, что дело прибретало новый поворот, о котором Незнамов еще вряд ли знал. Это позволяло ей подсознательно самоутвердиться и снять тот комплекс профессиональной неполноценности, который тяжелым грузом лег ее сердце, когда Галина Незнамова была неоправданно названа мертвой.
Конечно, новость, принесенная Руденко, едва ли приблизила ее к разгадке преступления. Скорее, во всей этой истории появилось еще больше неизвестных. Однако, процесс сдвинулся с мертвой точки, и это обнадеживало. Милославская всегда верила в свои силы и в положительный исход ведомого ею дела. Теперь эта уверенность вновь вернулась к ней.
Через десять минут она уже стояла в полной боеготовности перед Семеном Семенычем, который в этот момент пил, обжигаясь, зеленый чай, напрочь отказавшись от предложенного кофе. Он сослался на скачущее давление, заставив Яну шутливо назвать его списанным товаром.
– Вперед? – спросила она приятеля.
– Угу, – ответил тот, на ходу сделав последний глоток.
Милославская пошла обуваться; Семен Семеныч, схватив из небольшой хрустальной вазочки пару конфет, торопливо последовал за ней.
ГЛАВА 12
– Дай бог, чтоб завелась, – пробормотал Руденко, усаживаясь за руль, и перекрестился.
– Не богохульствуй! – с шутливой строгостью заметила Яна.
Семен Семеныч повернул ключ зажигания и, будто ожидая удара по голове, прищурил один глаз. Мотор заурчал. Но урчанье это, вопреки ожиданию Руденко не переросло в привычное и ему, и гадалке тарахтенье. Движок замолк.
Три Семерки сделал еще несколько попыток, но машина его не слушалась.
– Это все ты виновата! – не с того не с сего заорал он на гадалку.
– Что? Я? – опешив, залепетала она.
– Да, ты! Нечего заранее пристегиваться. В этом вертолете пристегиваются только тогда, когда уже точно уверены, что едут. Иначе, можно сглазить, – уже мягче добавил Три Семерки, в глубине души признав, что неправ.
– Ну хорошо, – Яна вернула ремень безопасности на прежнее место.
Руденко вновь нажал на газ – мотор неожиданно заработал.
– Ну вот, я же говорил! – радостно воскликнул он, выворачивая руль.
– Все у тебя не как у людей, Сема, – пробормотала Яна и отвернулась к окну.
Такие мелкие стычки часто случались между приятелями, но они никогда не перерастали в ссоры. Семен Семеныч был вспыльчивым и горячным, но отходчивым, а Яна, понимая это, многое ему прощала. Сейчас она знала, что потребуется некоторое время, прежде чем с Руденко можно будет разговаривать по-прежнему, поэтому решила преждевременно не испытывать его терпение, тем более ей было о чем помолчать, подумать.
Милославская стала представлять себе, какие отношения могли связывать ту девушку и Галю Незнамову, и как вообще случилось так, что одна из них мертва, а вторая, можно сказать, пропала без вести. Первое, что пришло ей в голову – они были подругами. Второе – Незнамова забыла свой студенческий, когда была в гостях у этой приятельницы.
Эта версия показалась гадалке в первый момент вполне правдоподобной, но минутой позже она подумала, что слишком уж странно такое стечение обстоятельств, как одновременная смерть одной из них и исчезновение другой. «Вероятнее всего, – подумала Яна, – к несчастью для первой, в момент похищения Незнамовой, она была вместе с ней, и преступникам ничего более не оставалось, кроме как похитить их всех. Стоп! А не слишком ли много получается похищенных? Сразу трое! Это рискованно для бандитов. Хотя… Может быть, именно поэтому они и избавились от Галиной подруги? А где тогда телохранитель? Почему именно девушка оказалась лишней? Может быть…. она пыталась бежать? А Галюся… дала ей свой студенческий, чтобы в случае чего, нашедшие ее подругу знали, что и Незнамова была с ней!»
Мысль в голове гадалки цеплялась за мысль, а та – за другую, вместе они сворачивались в клубок, увлекая Милославскую все дальше и дальше от действительности. Она обрадовалась быстро пришедшей идее и стала прокручивать ее в своем сознании; раз, потом другой. На каждом этапе идея обрастала все новыми и новыми нюансами, поворачивалась то одной, то другой стороной.
– Миллеровская здесь что ли? – прогремел прямо над самым ухом Милославской голос Руденко.
– А? – ничего толком не расслышав переспросила она.
Семен Семеныч пристально посмотрел по сторонам и, не повторяя вопроса, сам себе ответил:
– Здесь, здесь, и сам знаю.
Он резко свернул в узкий проулок. Яна, словно очнувшись ото сна, пробормотала:
– Где мы?
Район не был ей знаком.
– Прибыли к месту, – сухо ответил Руденко.
– А? А-а-а… – наконец, поняв, в чем дело, протянула гадалка.
– Вот тебе и а-а-а, – деловито заметил Руденко, пытаясь объехать канализационый люк на повороте.
Сделав еще несколько таких маневров по разбитой дороге неуютного двора, окруженного несколькими панельными пятиэтажками и двумя кирпичными высотками, Руденко притормозил у одного из подъездов, присмотрелся и уверенно заявил:
– Думаю, это здесь.
– Прекрасно, – сказала Яна и стала выбираться из машины.
Семен Семеныч по-прежнему сидел на месте. Гадалка посмотрела на него вопросительно.
– Не нравится мне твоя затея, – покачав головой, протянул он, глядя на нее, а потом, кряхтя, вытащил ключи зажигания и последовал за подругой.
– Твое присутствие необходимо, – успокаивала его Милославская, когда они поднимались по лестнице. – Ты подумай, ведь меня они могут прогнать. Кто я такая? А ты как-никак представитель правопрядка. Капитан милиции.