Я третий нанесла удар
Шрифт:
— Хорошо, пришлешь сюда дактилоскописта, как только он закончит.
— Слушаюсь, шеф.
Паркер вернулся в комнату.
— Я распорядился провести Спарроу в комнату, где он и ждет меня. Не хотел, чтобы они встретились. Кроме того, мы смогли спокойно просмотреть их комнаты и ту гардеробную. Миссис Драммонд, естественно, не возражает.
— Как она себя чувствует? — спросил Алекс.
— Сара Драммонд? Была очень бледной, когда я зашел к ней после приезда, но держится. Знаешь, эта женщина могла бы его убить.
— Знаю. Но я не верю в это.
— А кого подозреваешь?
— Мне трудно сказать… Если бы не один факт…
— Вот именно. Мы не можем не верить в вину кого-то из них до тех пор, пока не докажем его невиновности. Я не знаю, но мне кажется, здесь нас еще ждут неожиданности… Бедный, бедный Айон… Если бы он знал.
— К счастью, не знал, — сказал Алекс, невольно понижая голос, — умер, считая ее лучшей из жен.
— Необязательно. Если она стояла за ним и ударила его ножом в спину, проблеск сознания у него еще был… Это изумление в его чертах… его глаза…
— Послушай, — сказал Алекс, — когда ты допрашивал Люси Спарроу, я кое-что вспомнил. Айона убила не женщина. Даю голову на отсечение. Тот человек, чей вздох я услышал в темноте, был мужчина.
— Тот, который тебя ударил?
— Да. Я слышал вздох мужчины, понимаешь?
— Да… — Паркер развел руками. — Подождем, узнаем. Я отдал распоряжение сделать увеличение отпечатков пальцев на ручке двери с внутренней и внешней стороны. И на выключателе. Ведь тот человек погасил свет, услышав, что ты спускаешься, и поджидал тебя с пресс-папье, взятым со стола. Это ясно. Потом, убегая, оставил отпечаток пальца на подоконнике в коридоре.
— Это исключает горничную и Мэлэчи. Они не побежали бы наверх, — сделал вывод Алекс.
— Да. Поэтому остается шесть человек, из которых ты и Люси Спарроу не имеют никакого разумного мотива убийства. Следовательно, остается четверо…
— Дэвис, Сара, Гастингс и Спарроу, — перечислил Алекс.
— Шеф! — Джонс вошел в комнату. — Есть отпечатки пальцев!
— Прекрасно!
В комнату проскользнул высокий, худой человек с короткой седой стрижкой. Под мышкой он держал бумажную папку. Кивнул головой Алексу и, не ожидая приглашения, уселся за столик.
— Здесь у меня отпечатки пальцев восьми человек и убитого, — начал он говорить несколько монотонно, — а здесь отпечатки, собранные на ручках, на выключателе, пресс-папье и хирургическом ноже… Отпечатки на выключателе…
— Боже! — воскликнул Паркер. — Чьи отпечатки на ноже?!
— Сейчас. Так. Отпечатки на ноже принадлежат только одному человеку, капиллярные линии которого идентичны с линиями лица, присутствующего в списке отпечатков, взятых у присутствующих в доме лиц… с миссис… нет… сейчас… Ага, вот! С мистером Спарроу.
XI
«Вы касались ручки?»
— Так… — Паркер прикрыл на секунду глаза. — Это прекрасно вписывается в образ дома, в котором наш добрый, ничего не подозревавший Айон… — Прервал себя. — Чьи остальные отпечатки?
— Ну ручке с внешней стороны двери, той, которая выходит в коридор, отпечатки пальцев лиц, записанных под фамилиями Сара Драммонд и Филип Дэвис. Отпечатки смазанные и накладывающиеся один на другой, но по одному пальцу видно отчетливо.
— Что? — спросил Паркер. — А под ними, естественно, следы других пальцев, более ранние?
— Нет. — Дактилоскопист покачал головой и достал два больших снимка. — Видите, здесь отпечатки его, а это — ее…. На другой стороне только ее следы. Похоже, что ручка до этого была вытерта. Конечно, существует вероятность, что там был след еще, скажем, одного лица, который оказался стерт другими прикосновениями. Но это не очень правдоподобно. Где-нибудь остался бы хоть кусочек чужого следа. На чистом металле следы отпечатываются прекрасно. Человеческое тело теплое, влажное и…
— Да. Знаю. — Паркер посмотрел на Алекса. Оба прочли в глазах друг друга непонимание. — А на ноже следы Гарольда Спарроу?
— Да, мизинец и указательный, если мистера Спарроу зовут Гарольд. Я записал только фамилию.
Паркер нетерпеливо махнул рукой.
— А ты не касался ручки? — спросил Алекса.
— Нет… Не знаю, но кажется, что нет. Дверь была приоткрыта. Я ее чуть толкнул… А потом она была широко открыта. Видимо, он… тот человек…
— Хорошо. Понимаю. Ты оставил все как есть до нашего приезда?
— Да.
— Какие еще отпечатки? — осведомился Паркер.
— На выключателе маленькой настольной лампы (к счастью, выключатель довольно большой) отчетливо отпечатались два пальца, те самые, что и на ручке.
— Филипа Дэвиса?
— Да.
— А на мраморном пресс-папье?
— Ничего. Он тщательно вытерт кем-то, кто держал его в руках.
— Спасибо. Оставьте здесь снимки.
— Они снабжены подписями. До свидания. Я еду в Лондон, вы не против?
— Нет. Если появится что-нибудь новое, я вышлю за вами машину. До свидания.
Худой вышел, подмигнув Паркеру и приложив один палец к виску. Через минуту они услышали шум автомобильного мотора.
— Он тоже никогда не ошибается, — пробормотал Паркер. — Один из самых лучших экспертов в мире. Что ты обо всем этом думаешь?
Впервые Джо не почувствовал себя беспомощным.
— Начинаю задумываться, — тихо прошептал он, — и начинаю постепенно понимать одно обстоятельство, но… Не хочу еще об этом говорить. Ты, наверное, хочешь сейчас допросить Спарроу. Пока все указывает на то, что это он убил Айона… Возможно… Но вот следы…
Он наклонился над фотографией с изображением в большом увеличении рукоятки хирургического ножа. На ней были видны два отпечатка. Другой снимок, поменьше, показывал продолжение отпечатка указательного пальца на закруглении ножа, который не вместила первая фотография. Джо взял из-под платка нож.