Я третий нанесла удар
Шрифт:
— Согласен, — сказал Алекс. — Сара Драммонд. Номер семь.
— Да. Сара Драммонд могла убить Айона. Мы знаем только, что она делала в 10.15, так как тогда к ней зашла Люси за пишущей машинкой. Позже, вплоть до моего приезда, ее никто не видел. Она оставила следы своего пребывания у Айона лишь в 12.30. Ее отпечатки пальцев могли появиться именно в это время, ибо в 12.10 Гастингс вытер дверную ручку, а в час ты спустился вниз, Филип — за минуту перед тобой. Это все, что мы знаем. Кроме того, у нее была причина убить Айона…
— Минутку… — сказал Алекс. — Какая причина?
— Как какая? Чтобы от него избавиться… из-за… по причине романа со Спарроу.
— Насколько мне известно, — тихо сказал Алекс, — она скорее хотела избавиться от Спарроу. И если уж хотела кого-нибудь убить, то бесспорно его. Что, кстати, довольно логично. Она ведь и сказала нам об этом. Да, я верю, что Сара Драммонд могла убить Спарроу из-за боязни, что Айон узнает обо всем. Но убить Айона? И зачем? Вопрос «зачем» имеет здесь свой смысл. Убийство совершено с заранее разработанным планом, поэтому у преступника должна быть сильная и бесспорная причина, он вынужден поступить решительно, чтобы достичь своей цели, условием которой являлась смерть Айона Драммонда. У Спарроу могла быть такая цель, я согласен. Не только любовь его к Саре, он устранил бы с дороги своего коллегу в последней стадии исследований и неизбежно пожал бы все плоды их совместного успеха. Однако, хотим этого или нет, Спарроу, как известно, не мог убить Айона. Но Сара? Если бы Сара хотела избавиться от мужа, она бы попросту не приехала больше из Лондона и прислала бы ему вежливое письмо, сообщив, что их супружество оказалось ошибкой и она просит развод. Знала, что Айон тотчас согласился бы, как бы не терзался. Айон был порядочным человеком, и его поступки в принципе легко предугадывались. Если же предположить, что таким образом она решила избавиться от Люси Спарроу, то и это бессмысленно — ей достаточно было лишь поманить пальцем, и Гарольд Спарроу бросил бы Люси и ушел от нее, не проливая крови. Женщине, которая выигрывает, вообще нет необходимости совершать преступление. Она бросает одного мужчину и уходит к другому. И Айон, и Люси вынуждены были бы принять это. Скорее они могли хотеть убить Сару.
Предположим теперь, что Сара действовала под влиянием разговора со Спарроу, состоявшегося после ужина. Испугалась, что Спарроу расскажет все Айону, спустилась вниз и убила мужа, чтобы дело не получило огласку. Тогда вообще все теряет всякий смысл. Во-первых, самое лучшее опровержение этому нашла сама Сара в разговоре с нами. И она думала о том, что Спарроу может сломаться. Тогда она заявила бы, что это неправда, и указала бы Спарроу на дверь. Может, мне или тебе не удалось бы такое, но актриса, подобная Саре Драммонд, могла бы и самого Спарроу убедить, что тому все приснилось. Кроме того:
зачем отпечатала то письмо на своей собственной машинке? зачем отдала машинку за несколько минут перед убийством лицу, на которое хотела бросить тень подозрения, понимая, что полиция может ее проверить? К тому же она могла и избавиться от машинки после того, как отпечатала на ней письмо;
зачем избрала день, когда у Люси болела рука, зная, что это обстоятельство сыграет в пользу последней;
зачем позже оставила свои отпечатки пальцев если ранее не оставила их на ноже?
зачем не пыталась создать себе алиби, а лишь вернулась к себе и даже не заглянула к Люси?
зачем не разделась, хотя это и выглядело подозрительным?
зачем цитировала во время ужина роль с упоминанием о трех ударах, а затем столько же нанесла Айону? Чтобы бросить на себя подозрение? Зачем цитировала мне то же самое в автомобиле? Разве только для того, чтобы мы в дальнейшем ни в чем не сомневались;
зачем эта далеко не глупая женщина берет нож и перчатки Люси и разбрасывает все это у нас на виду; у трупа, в шкафу, под шкафом, чтобы каждый полицейский мог их без труда найти и чтобы Люси Спарроу выглядела убийцей-кретином, сеющим вокруг доказательства своей вины… причем такие доказательства, как подвеска, скорее обеляют ее, чем обвиняют? И делает это все, чтобы избавиться от Люси, о которой час назад сказала Спарроу, что он должен к ней вернуться. Люси в этой ситуации — спасительница Сары. Это жена, которая в конце концов возьмет под опеку Спарроу. Он может к ней вернуться. Спарроу нам ясно сказал, а твое расследование подтвердило, что Сара уже длительное время до этого не встречалась со Спарроу. Она хотела от него отвязаться.
Зачем же ей при этом убивать своего мужа и возлагать вину на ни в чем не повинную Люси? Зачем? Зачем? Зачем? Я уже не говорю о том, что Сара Драммонд не тот человек, который легко впадает в панику. Я ехал с ней в автомобиле и видел, как она тормозила перед выбежавшим на шоссе ребенком. Она абсолютно все знала обо всем, что творилось вокруг, даже о том, что я в эту минуту смотрел на нее. Эта великая актриса обладает изумительной реакцией и умением держать себя в руках. Могла ли она впасть в панику после разговора со Спарроу? До такой степени, что схватила второпях нож, подвеску Люси, а также и перчатки, а затем сбежала вниз и убила Айона? Без нужды, кстати… Одно дело сломать жизнь кому-нибудь, а другое — убить этого кого-то.
— Но… к сожалению, Сара Драммонд — единственный пока человек, который мог совершить это преступление, — заметил Паркер. — Если мы согласимся, что не она убила Айона… А ничего большего я бы и не желал, хоть Айону уже и не вернешь жизнь… Теперь остается только одно лицо, и затем… что ж, можем проверять весь список заново. А ведь где-то должна быть брешь.
— Люси Спарроу, — сказал Алекс. — Номер восемь, последний.
— Да, — Паркер заглянул в блокнот. — Первая моя мысль, когда я начал допросы и даже еще раньше, была найти человека с мотивом убийства и без алиби. Так вот, у Люси Спарроу нет никакого мотива убивать Айона. В этом любовном четырехугольнике она могла бы скорее убить Сару, что было бы понятно, и такое убийство имело бы мотив. Могла, еще куда бы ни шло, убить Спарроу — это тоже можно вообразить. Но Айона? Убить Айона, единственной виной которого являлось то обстоятельство, что он оказался обманутым мужем, как и она — обманутой женой? Нет. Она могла бы пойти к Айону и рассказать ему о Саре и Спарроу. Но из всех людей в доме, исключая прислугу и тебя, Люси Спарроу имела меньше всех причин убивать Айона. Вообще не было ни одной причины.
— У Люси Спарроу была причина, — спокойно сказал Алекс. — И из всех людей в Саншайн Мэнор только одна она могла совершить убийство именно так. А причина лежит передо мной как на ладони с момента, когда я начал готовить план моей книги.
XVIII
«Убила, отпираться я не стану…»
— Как это? — Паркер закрыл блокнот. — Что общего у твоей книжки со всем тем, что здесь произошло?
— Когда вчера я начал составлять ее план, то, разумеется, отбросил все абсурдные идеи о конкурентной борьбе. Принялся искать мотивы для убийцы. Как модель я взял этих самых людей… Айон оказался тем, кого должны были убить… Люси же Спарроу годилась на роль убийцы при условии…
— При каком? — быстро спросил Паркер и заглянул в блокнот.
— При условии, что убийство «повиснет» на Саре Драммонд. Но начнем сначала. Люси начинает понимать, что ее муж любит Сару. Не очень трудно заметить, что Спарроу не мастер покорять женщин. Я сам слышал, как он говорил ночью Саре, что Люси наверняка догадывается. Подойди она к Айону и открой ему глаза, тот мог бы бросить Сару. Но собственный муж был бы потерян для Люси навсегда. Он любил Сару. Даже вчера, когда Сара решительно отказала ему, Спарроу не хотел возвратиться к Люси. Собирался сам уехать в Америку. А что случилось бы, разразись крупный скандал? Да Люси Спарроу и не принадлежит к тем людям, которые привыкли жаловаться, так мне кажется. Убей она Сару, подозрения пали бы на нее, ведь именно ей, более чем кому другому, смерть Сары принесла бы пользу. Спарроу сам тотчас бы во всем разобрался, даже если бы полиция и не установила убийцу. А Люси Спарроу никак не желала провести остаток жизни в тюрьме. Наоборот, она с радостью увидела бы там Сару. И тогда поняла, что убийство Айона Драммонда для нее неотвратимо, и ей не останется ничего другого.
— Как это? — снова спросил Паркер. — Что натолкнуло тебя на такой вывод?
— Потому что только убийство Айона, в результате которого Сара оказалась бы преступницей, решало три проблемы:
а) навсегда убирало с дороги Сару. Люси одновременно избавлялась от соперницы и мстила самому ненавистному человеку,
б) Спарроу после такого удара возвращался к ней с чувством вины и в дальнейшем никогда без содрогания не мог вспоминать о прошлом,
в) Спарроу и она собирали все лавры и почести, которые давало сделанное совместно с Айоном открытие. Спарроу, который не стоял вровень с Айоном, внезапно вырастал и выходил из тени индивидуальности Айона, что также немаловажно для их будущей жизни. Конечно, исследования они вели вдвоем, но, как пишется в энциклопедиях, после смерти Драммонда закончил их и опубликовал (читай: собрал весь урожай) Гарольд Спарроу. При этом Спарроу оказывался абсолютно невиновным и ничего не подозревавшим. Но я думаю, что третий мотив был не главный. Люси очень любила Спарроу и ненавидела Сару. Для нее это была единственная возможность, и она использовала ее. Кстати, этот план, если не принимать во внимание некоторые его дефекты, оказался гениальным.