Я угнала его машину
Шрифт:
– Ты собираешься спать с Зандером в его постели?
– невинно спрашивает он. Или он намеренно пытается смутить меня?
– Нет! Я не сплю ни в чьей постели, - тороплюсь заявить я. Не об этом же речь, верно? Определенно, у Зандера нет проблем с сексом. Он слишком привлекательный, чтобы это было проблемой, двухминутное там чудо или нет. И все же, вопрос хороший. Пока что я не вижу причин не доверять Зандеру, но после того, что я узнала, моя вера в людей поколеблена до основания.
Должна ли я слепо довериться ему? Должна ли я идти в место, которое не знаю? С людьми,
Но есть ли у меня выбор? В конечном счете мне придется кому-нибудь довериться, верно?
– Тогда где ты будешь спать?
– спрашивает Ван.
Хороший вопрос. Предполагая, что Зандер предложит мне убраться из его дома как можно скорее, едва дослушав мою ужасную историю, я размышляю над тем, куда отправлюсь ночевать? После двух ночей, проведенных на улице, готова ли я снова пройти через это? Будет ли безопасно найти женский приют? Брайан и его друзья должны прекратить поиски когда-нибудь… Верно? Даже если это когда-нибудь и случится, вряд ли это произойдет после трех дней поисков.
Мне, скорее всего, придется провести на улице множество ночей, если я не смогу выбраться из Чикаго. Даже тогда смогу ли я найти безопасное место? То, которое действительно будет не досягаемо для Брайана?
– Воун, просто успокойся и сядь обратно.
Ван ворчит шепотом, пока выполняет то, о чем его попросили, и вся оставшаяся часть пути проходит в полной тишине. Мы подъезжаем к небольшому многоквартирному дому в районе Вест Тауна. Местность выглядит скромно и безопасно, и все же я знаю, что полной безопасности быть не может.
Оставив машину на подземной парковке, Зандер проходит мимо лифта и открывает перед нами дверь на лестницу. Мне становится любопытно, почему: может лифт сломан? Но Ван опровергает мои домыслы.
– Зандер считает, что использование лифта - это потеря возможности немного размяться. Мы им пользуемся, только если опаздываем на игру по ТВ или если срочно нужно в ванную комнату.
Я перевожу взгляд на Зандера, чтобы увидеть его реакцию, но он уже поднимается по ступеням, так что мой взгляд фокусируется на его заднице и ногах: он без усилий штурмует лестницу, перепрыгивая несколько ступенек за раз. Вау, этот парень действительно в форме.
– Если бы я был на твоем месте, то просто прошелся бы пешочком. Нам на восьмой этаж, - любезно предлагает Ван.
– Хорошая идея, - никогда раньше я не заботилась о фитнессе. Единственным исключением было время, когда я бежала, опаздывая на автобус. И даже тогда я предпочитала пропустить его, чем прикладывать подобные усилия. Мой недостаток в приличных спортивных бюстгальтерах означает, что мои сиськи не самые лучшие партнеры для пробежки.
– Однажды я буду быстрее Зандера. Я перегоню его на лестнице и хлопну дверью перед его лицом, - Ван улыбается только от одной этой мысли.
– Тогда тебе, вероятно, нужно начать практиковаться, - подталкиваю его, и он решительно кивает перед началом своего быстрого подъема.
Вскоре я остаюсь наедине с эхом
Закрывшаяся дверь позади меня, когда я начинаю подъем, кажется знамением. Словно это точка в решении, которое изменит всю мою жизнь. Возможно, глупо так думать, но я просто знаю в глубине души, что приняла важное решение, которое отразится на всем.
Я просто понятия не имею, правильный ли этот выбор.
Стыдно признаться, но к тому времени, как я поднимаюсь на четвертый этаж, чувствую, что дыхание сбилось, а я ведь только иду! И это только половина пути. Это пытка. Кто, черт возьми, может пробегать это?
Я могла бы использовать как оправдание мою усталость или недостаток еды в последнее время, но знаю, что даже если бы и была хорошо отдохнувшая и накормленная, мне бы все равно это давалось с трудом.
До того как моя жизнь перевернулась с ног на голову, она была скучна. Я просыпалась, завтракала, спешила на работу, заканчивала работу, приходила домой невероятно возбужденная от того, что можно снять свой лифчик, и готовила ужин. Затем я смотрела бы телевизор, возможно, поболтала бы в онлайн-беседе или проверила эмейл, и легла спать. Затем проснулась бы и повторила все заново. Единственное время, когда график менялся, это когда я встречалась с Брайаном. Но даже тогда я бы просто отправилась к нему в дом между возвращением домой и снятием своего лифчика. Он всегда с большей радостью оставался дома, чем куда-нибудь уходил.
Моя работа в качестве подменного секретаря означала, что меня отправляли по всему городу на любой отрезок времени. Самая долгая замена была, когда сотрудница отправилась на роды, и длилось это восемь недель. В других случаях я получала подробные инструкции за день до того, как мне нужно было менять место работы. Обычно у меня выходило четыре последовательных дня в неделю, и раз уж я работала на заменах, мне платили по повышенной ставке, что приятно. Затем остаток времени я проводила, занимаясь дизайном веб-сайтов уже из дома.
Работа Брайана вынуждала его проводить по многу недель вдали от дома. Я понимала это, и была рада, что мне не требовалось заставлять его оставаться дома и проводить тихие вечера со мной. Если не учитывать того, что сейчас я понимаю, что совершенно ошибалась в нем.
Это, вероятно, как-то характеризует меня. Например, что вся моя жизнь хоть и не распланирована, но все же была замкнута в рутине. Я, возможно, могла и не знать, где буду работать на следующий день или неделю, но я знала, как это впишется в мою организованную, свободную от драм жизнь.