Я вижу Ад
Шрифт:
– Дэниэл ваш друг?
– Да, мы учимся в одной школе.
– Его как раз перевели из реанимации в обычную палату. Он, возможно, сейчас спит, но вы можете зайти.
– Да, э…доктор, можно спросить? Как он себя чувствует после…
– Он подавлен, – не дал закончить предложение врач, – думаю, он будет рад вашему приходу. Сейчас Дэн лежит в палате номер 17. Это на втором этаже
– Спасибо, доктор.
Ребята поднялись на второй этаж и зашли в палату, в которой находился парень. Они застали его спящим. В палате также находилась медсестра, в тот
Медсестра была женщиной средних лет с собранными в пучок светло-русыми волосами. Ее руки, хоть и выглядели немного грубо после всех этих лет, все еще аккуратными и отработанными движениями выполняли свою работу:
– Здравствуйте, мы друзья Дэниэла, – начала Тирони – мы пришли проведать его.
– Конечно, я уже закончила, – сообщила медсестра, – Только постарайтесь не шуметь.
Женщина вышла из палаты, бросив холодный на ребят, а Дэниэл неожиданно открыл глаза. Перед ним неловко предстали Миэла, Тирони и Израэль:
– Ребята? – произнес Дэниэл сонным голосом, протирая ладонью левый, а затем правый глаз, – Что вы здесь делаете?
– Мы пришли проведать, тебя, – сказал Израэль, – кстати, прости меня за синяк. Я вспылил. Больше такого не повторится.
– Ничего. Как вы узнали, где я?
– Директор рассказал нам. Как ты себя чувствуешь?
– После того, что случилось, мягко говоря, не очень.
– Мы соболезнуем, Дэн, – вздохнула Терра, – твоя мама ведь знает?
Дэниэлу опустил глаза, ему стало неловко. Он понял, что они явно не в курсе всего того, что произошло. Всем своим нутром он не хотел мусолить эту тему, однако дабы избежать дальнейших расспросов, решил сказать правду:
– Моя мама была за рулем машины, она погибла.
Эта новость ошарашила всех, особенно Тирони. По их коже мгновенно прошлись мурашки от ужаса, они не знали, что сказать.
Наконец, Миэла взяла себя в руки:
– Дэниэл, нам очень жаль… – сказала она.
– Благодарю…а теперь, если вы не против…я бы хотел побыть один.
Конечно.
Ребята вышли из палаты, а затем и из больницы, не проронив ни слова. От заявления Дэниэла Миэла буквально была готова обнять его так сильно, как только могла. Она в мгновение забыла, что чувствовала к парню до этого. Какое бы неоднозначное у Миэлы не было отношение к Дэниэлу, девушка отдала бы все, чтобы еще хоть немного побыть с ним.
Что касается Израэля, то он стал чувствовать себя еще более отвратительно. Он не мог поверить в то, что услышал, а ведь именно он ударил Дэниэла в тот день. И едва ли Израэль мог предугадать, какая трагедия в жизни парня произойдет в следующие несколько часов.
Однако стоит признать, что хуже всего было Терре, ведь девушка не понаслышке знает, каково это терять близкого человека. Она чувствовала то же самое. Тирони была так зла на себя за то, что стала еще одной дерьмовой частью того и так уже ужасного дня.
Когда ребята направлялись к автомобилю, Терра все же задала вопрос, ответ на который точно не знал никто:
– Думаешь, он будет в порядке? – пробормотала девушка.
– Я на это надеюсь, – ответила Миэла, – главное не бросать его в этот момент.
Несколько дней прошли незаметно: Дэниэл вернулся домой, несмотря на все еще довольно болезненные раны. Он больше не мог оставаться в больнице, угнетающей его еще больше. Мысли о матери сжирали его изнутри. Однако Дэн все еще не мог вспомнить ничего, что с ним происходило после того, как их автомобиль вылетел с моста: Как он оказался в нескольких десятках метров от машины? Неужели он виноват, что мать так и не спасли? Это вопросы не давали ему покоя.
Дэниэл решил вернуться в школу, а работу найти на каникулах.
В понедельник парень встал раньше обычного: его мучила бессонница, начавшаяся еще в больнице. Он нехотя выполнил все домашние дела, которые должен был выполнять еще при матери. Ему даже это понравилось – на секунду Дэниэл и вправду забывал, что Молли больше никогда не напомнит ему молиться по утрам и не напишет ту самую “записку”.
Садясь в школьный автобус(который, к слову, являясь невероятно просторным, всегда был наполовину пуст), парень заметил Израэля, Миэлу и Терру. Он нехотя подсаживается к ним, с некой целью “отблагодарить” их за визит:
– Дэниэл? – вскрикнула Терра, широко открытыми глазами посмотрев на парня.
Парень сразу понял, что ребята что-то обсуждали, но, как только он пришел, повисла неловкая тишина.
– Привет, ребят. – робко ответил Дэн.
– Дэн, как ты себя чувствуешь? – спросила Миэла, дабы сгладить этот неловкий момент.
– Уже лучше. Боли не прекратились, но врачи сказали, что это временно.
Израэль вдруг прошептал что-то Миэле, та в свою очередь зло посмотрела на него и прошептала в ответ: “Нет!”.
Тирони все это время смотрела на Дэниэла, надеясь, что он не обратит на это внимания.
– Ребята, что происходит? – спросил парень.
Миэла посмотрела на Израэля и снова прошептала: “Не вздумай!”
– Израэль, говори! – произнес Дэн.
– Мы просто хотели спросить тебя о том, что произошло на том мосту.
– Израэль, прекрати! – сказала Миэла и ударила его локтем.
– Ничего, пусть спрашивает…
– Как получилось так, что твоя мама умерла в машине, а ты был в нескольких метрах от нее?
Дэниэла будто током ударило. Как это возможно? Израэль знает, что произошло! Но как? Кто ему мог рассказать? Если такие подробности знают они, то, возможно, знают и другие. Парню совсем не хотелось становиться очередным предметом перешептывания и слухов среди подростков.
– Откуда…откуда ты это знаешь? – спросил он с явно выраженным шоком на лице.
– Оставь его, Дэн. Тебе разве не ясно, что у нашего друга синдром Дауна.
– Нет, подожди! Израэль…откуда ты знаешь?
– Ладно, хватит! – вмешалась Миэла, – мой отец работает в полиции. Это он видел тебя. Папа рассказал это мне, а я рассказала ему…прости, пожалуйста.