Я выбираю быть твоей
Шрифт:
— Точно. Я довольно неплохо знаком с твоим миром, Мия. Если захочешь, расскажу в общих чертах. И у меня к тебе ещё тоже остались кое-какие вопросы. Но я задам их немного позже, — на меня обращается насмешливый взгляд чёрных глаз. И сейчас они отнюдь не выглядят пугающими. И холодными не выглядят. Я даже зависаю на пару секунд, не в силах оторвать свой взгляд. Но всё же беру себя в руки. Несмотря на то, что в руках меня уже довольно крепко держит адамир.
— Может вы всё же меня отпустите? Я не убегу, честно, — заверяю его шутливо. Чем дольше мы идём, тем больше мне кажется, что
— Отпущу, — на мужских губах появляется предвкушающая улыбка. — Хочу тебе кое-что показать. Но сначала закрой глаза и не подсматривай. Просто доверься, тебе понравится.
Ага. Опять доверься. Слишком часто я стала ему доверяться. Конечно же, я закрываю глаза. Но разве могу иначе? Нет, выбор, конечно, есть. Тут, либо да, либо нет. Штука в другом. Я отчего-то действительно доверяю этому мужчине. И чем дальше, тем больше. Так, словно мы… связаны… словно доверие ему — самая естественная для меня вещь. Потому что обещал не причинять вреда. Он просит, и я доверяюсь. А ведь это неправильно, наверное. Я не настолько самоуверенна, чтобы полагать, будто знаю его. Тогда как это объяснить? Инстинктами? Тем, что он меня спас? Желанием иметь крепкое плечо рядом? Эх. Пытаюсь разобраться, а на деле ещё больше запутываюсь.
Спустя ещё минуты три его размеренной ходьбы, мы наконец останавливаемся.
— Откроешь глаза, когда я скажу, — велит адамир. И наконец ставит меня на ноги, озволяя ощутить твердую землю, придерживая за талию. Потом обнимает за плечи, разворачивая к себе спиной, прижимает к своему телу.
Пара секунд почти ничего не происходит. Я ощущаю спиной его жар. Дышу вместе с ним. И жду, загипнотизированная этими чувствами. А потом Рок касается губами моего уха, посылая волну чувственной дрожи по разомлевшему телу. И произносит тихо.
— Смотри, Мия.
Сперва мои глаза мало что могут различить, привыкая к свету. А потом дыхание перехватывает, и я забываю обо всём на свете.
Передо мной расстилается водная гладь маленького озера, в котором, как в зеркале, отражаются склонившиеся к воде плакучие ивы, цветущие кустарники и незнакомые мне деревья с кронами почти пурпурного цвета, округлый ажурный мостик и небольшой водопад. И небо… Невероятное в своём буйстве красок закатное небо. Садящееся за горизонт солнце наполняет всё вокруг золотистым сиянием. Сердце пропускает удар. И с воды в мерцающий воздух взмывают белые птицы, превращая картину в совершенно фантастически-прекрасную, волшебную даже.
Я впитываю эту красоту всей душой, забывая даже, как дышать, переполненная щемящим восторгом. И присутствие Рока за моей спиной, его крепкие руки, удерживающие меня, касание его губ к моему виску делают эмоции в разы острее для меня, обнажая какое-то глубинное восприятие, заставляя чувствовать, что моё сердце бьётся в унисон с пульсацией самого мироздания.
— Это… просто невероятно… прекрасно, — шепчу, даже не замечая, как катятся по щекам слёзы.
Скул касаются мужские шершавые пальцы, нежно стирая влагу, лаская.
— Ты права, это — прекрасно, — хрипло произносит он, прижимая меня ближе. — Твои эмоции прекрасны, Мия.
Не отдавая себе отчёта, я прижимаюсь щекой к его ладони… позволяю повернуть себя лицом к лицу… и тону в чувственной дрожи, когда губ касаются его губы. В плену сильных рук и зашкаливающих эмоций я растворяюсь в этом поцелуе, позволяя себе не думать ни о чём, позволяя ему брать то, что он хочет. Потому что… просто потому, что и я этого безумно хочу. Его хочу. А почему нельзя, я вспомню потом.
Ласковая настойчивость поцелуя быстро сменяется сводящим с ума голодом, стоит мне ответить ему, размыкая губы. Рок с тихим рычанием вторгается языком мне в рот, вдавливая меня в своё тело. Голова кружится от пульсирующего в крови удовольствия, от ощущения его почти безумной жажды. Ноги подкашиваются, заставляя меня хвататься за широкие плечи. А мужские губы тут же отрываются от моих, осыпают обжигающими поцелуями линию подбородка и прижимаются к беззащитно-открытой шее. Адамир подхватывает меня за бёдра, перемещая куда-то, не прекращая целовать, не позволяя собраться с мыслями. Не успеваю я опомниться, как оказываюсь сидящей у него на коленях, а он склоняется ко мне, расстёгивая пуговицы пальто, обнажая горло и глубокое декольте.
— Рок… — всхлипываю, сгорая в разбуженных им чувствах. Где-то на задворках сознания вспыхивает воспоминание, что я не хотела допускать… такой близости. Что я не готова быть той, в кого меня эта близость превратит.
— Тш-ш-ш, только поцелуи, сладкая, — обволакивает меня бархатом своего голоса мой соблазнитель. — Я не возьму больше, чем ты готова дать.
Если бы я ещё сама осознавала, на что готова. Но и эти мысли вылетают з моей головы, когда мужская ладонь накрывает мою грудь. Божечки, она же никогда у меня не была особо чувствительной. А сейчас ощущение мужских пальцев на соске, даже через ткань платья почти бросает меня за грань.
— Какая страстная девочка, — довольно рокочет Рок, забираясь пальцами под лиф, сжимая тугую горошину. Моим телом словно электрический разряд проходит, выгибая в его руках.
Проводит ртом по моему горлу, лаская языком чувствительную кожу, а я едва могу сдержать животный стон, сжимая ноги от нестерпимого тягуче-обжигающего ощущения в низу живота. Это безумие какое-то. Я даже не знала, что можно так сильно хотеть кого-то. Что он творит со мной? Так вообще бывает?
— Адамир, — хнычу я, не зная о чём больше прошу — остановиться, или продолжить эту сладкую пытку.
Он застывает. Хищный, напряжённый. Голодный. Пугающий и волнующий до томительной дрожи одновременно. Ведёт носом по моей шее, зарываясь пальцами в волосы, и вдыхает глубоко.
— От тебя почти невозможно оторваться, — слышу я его глухой голос. Поднимает голову и наши взгляды встречаются. В чёрных омутах реально пропасть навсегда. — Ты непреодолимое искушение для любого куарда, а для меня особенно, сладкая.
Это, наверное, комплимент, но уж больно пугающий, если вдуматься. Я пытаюсь высвободиться из его рук, но мои трепыхания мужчина попросту игнорирует, сам приводит в порядок мою одежду, а потом усаживает поудобнее у себя на руках. Как ребёнка малого, честное слово. Смотрит в глаза, с задумчивым прищуром.