Я живу без оглядки, или Узнай тайны женской души (Терапия для одиноких сердец или Охота на мужа-3)
Шрифт:
– На случайность это непохоже. Кстати, а зачем ты поехала в деревню? У тебя что, давно не было приключений на твою симпатичную задницу?
– У меня там были дела. – Я пристально посмотрела на Михаила, с ужасом понимая, что ему что-то известно.
– Ты что так на меня смотришь?
– Повторяю вопрос: по каким делам ты ездила в деревню?
– По личным. Тебя это не касается.
– Если Голубев таскался за тобой аж в деревню, значит, тебе угрожает опасность?
Глаза Михаила сузились, в них
– От Голубева мне больше не угрожает опасность, – совершенно спокойно ответила я.
– Почему?
– Потому что он мертв. А мертвые, как ты прекрасно понимаешь, не могут сделать живым плохо.
– Как это, мертв?
– Так это. Он уже даже похоронен.
– Его убили?
– Убили.
– А кто?
– Какие-то отморозки.
Михаил встал и, пошатываясь, подошел к окну. Он отодвинул штору, посмотрел на улицу, перевел взгляд на меня и нервно вытащил из пачки сигарету.
– Анна, мне кажется, что ты чего-то недоговариваешь.
– А мне кажется, что ты тоже. Кстати, ты очень настойчиво пытался со мной встретиться и поговорить. Даже сказал, что это не телефонный разговор. Я вся внимание. Я жду.
– Чего ты ждешь?
– Хочу услышать то, о чем ты хотел со мной поговорить.
– А мне казалось, что со мной хотела поговорить ты. Это ведь ты настояла на сегодняшней встрече. Я думал поговорить завтра. Я внимательно тебя слушаю. Говори.
Я ухмыльнулась и встала напротив Михаила.
– Странно у нас с тобой как-то все, Мишенька, получается. Мы хотели поговорить, а когда встретились, то оказалось, что говорить-то особо и не о чем. Как это?
– Ну, говори, Анна, я жду. Ты зачем ко мне явилась?
– Я хотела узнать, как у тебя дела… – Я была на пределе и чувствовала, как окончательно сдают нервы.
– Только и всего?
– Да. А ты зачем мне звонил?
– Хотел сообщить, что очень сильно по тебе соскучился. Ты, Анька, у меня каждый день перед глазами стоишь. Ты, дождь, джаз и музыка…
– И именно поэтому ты звонил?
– Именно поэтому.
– Только и всего?
– Но это не так уж и мало. Неужели тебе неприятно, что я в тебя влюбился? Я не каждый день по уши влюбляюсь.
– Влюбился, значит?
– Да.
– Но ведь ты говорил, что у тебя ко мне не телефонный разговор?
– Ну, говорил.
– А зачем?
– Затем, что я очень хотел тебя увидеть. Ты даже не представляешь, как я соскучился.
– Вот как?
– А что тебя не устраивает?
Я засмеялась и, уперев руки в боки, крикнула:
– Ты что комедию ломаешь? Говори, если тебе есть что сказать!
– А что ты хочешь услышать?
Михаил был совершенно спокоен, и это наводило меня на мысль, что он держит меня за полную идиотку. Просто испытывает мое терпение на прочность и хочет, чтобы я раскололась первой. Мол, извини, Мишенька, но деньги, которые ты оставил в своей машине, у меня, но ты про них забудь, потому что не получишь из них ни центика. Я из-за этих денег столько натерпелась, что тебе и не снилось. Я вот сегодня мужика потеряла. Мне еще осталось только деньги потерять для полного счастья. Хорошенькое дело: ни мужика, ни денег. Ну уж нет, если жить без мужика, так хоть с деньгами. Так что, Мишенька, ты здесь комедию заканчивай ломать. Забудь про меня, и денежки. Забудь, дорогой, навсегда!
– Слушай, а как твой «Мерседес»? – спросила я.
– «Мерседес» как «Мерседес», что с ним может случиться?
– Ты на нем ездишь?
– Да, иногда.
– Ну и как?
– Нормально. Зверь, а не машина. Моей любимой маркой всегда был и навсегда останется «Мерседес». А что ты про него вспомнила?
– Да так. Просто, когда я на нем ехала, показалось, что у него рулевая тяга плохая.
– Правда? А я что-то не заметил. Нормальная у него тяга. А вообще, надо проверить.
– Ну если тяга нормальная, то рули дальше. Только смотри, куда заруливаешь. В мою жизнь больше не смей, – небрежно бросила я и направилась к выходу.
– Анька, стой, ты куда? – Михаил догнал меня и схватил за руку. – Я что-то не понял, ты к чему клонишь?
– Какая я тебе Анька? – заорала я. – Я известная женщина, хрен ты моржовый! Тебе небось даже и не снилось, что ты у меня автограф возьмешь, а ты меня Анькой называешь! Анька, знаешь, кто? Тоже мне нашел себе девочку! Я тебе не Анка-пулеметчица! Понятно, Мишка? Чапаев хренов! С завтрашнего дня будешь стоять в очереди за автографом!
– Ты чего орешь-то?! Что я тебе сделал? Смотрю, у тебя прямо звездная болезнь.
– Так есть с чего! Звездной болезнью болеть не страшно. От нее еще никто не умирал!
Я хотела вырвать руку, но Михаил крепко держал меня за локоть.
– Ань, ну прости, я не хотел тебя обидеть. Просто подумал, что после последней встречи мы стали намного ближе, роднее. Я решил, что мы уже можем обойтись без официального тона.
– Ты считаешь, что после одной совместной ночи люди становятся ближе?
– А почему бы и нет?
– Если мы с тобой трахнулись, то это совсем не означает, что породнились.
– Послушай, а ты такая…
– Какая?
– Как бы это мягче сказать? Циничная, что ли.
– Какая есть. Руку пусти. Мне пора.
– Но ведь ты же со мной поговорить хотела.
– О чем? О том, что у тебя рулевая тяга нормальная?
Неожиданно Михаил сменил тон:
– Ну давай поговорим про мой «Мерседес».
– Давай, – заволновалась и я. – Из него ничего не пропало?