Я живу без оглядки, или Узнай тайны женской души (Терапия для одиноких сердец или Охота на мужа-3)
Шрифт:
Я по-прежнему не вынимала из-за спины руку, в которой держала пистолет, а подняла руку с фотографией и показала ее Михаилу.
– Любопытно, правда? Ты не находишь?
– Не нахожу тут ничего любопытного.
– Кто этот мужчина?
– Это наш семейный адвокат. Только его фамилия не Голубев, а Синицын.
– Ну, это почти одно и то же. Видимо, он очень любит птиц.
– Да, у него есть своя голубятня. Голуби – его страсть. Он может пропадать на голубятне сутками.
– Свою любовь к птицам он выражает в своих фамилиях. Так вот, именно он приходил в мой дом и расспрашивал о твоей жене.
– Этого не может быть.
– Почему не может? Я тебе рассказывала про него, только на фотографии он без очков, а ко мне он приходил в очках.
– Ты уверена, что это он?
– Уверена.
– Это наш семейный адвокат. Очень порядочный, серьезный и кристально честный человек. Он всегда выручал меня в бизнесе и бывало вытаскивал из полного дерьма. Он был моим адвокатом даже в те времена, когда я еще не был женат на Жанне, не был удачливым бизнесменом, а только вставал на этот тернистый и долгий путь. Он был со мной с самого начала, и мы съели с ним не один пуд соли. Я безгранично доверяю Синицыну и знаю, что его совесть чиста. Он терпел мой характер и находил лазейки в сложных делах. Ведь когда-то, еще до женитьбы на Жанне, смысл моей жизни был только в деньгах. И если бы было не так, то я бы сейчас не стал тем, кто я есть. Я делал деньги не ради себя и своих близких, я делал деньги ради денег. Я могу получать удовольствие от дела только в том случае, если оно приносит хорошую прибыль. Я уважал только деньги, я просто бредил деньгами. Люди были для меня ничто. Обыкновенная пыль. Синицын всегда был рядом, несмотря на то что меня в любую минуту могли пристрелить. Я ходил по острию ножа, и знал, что киллер может появиться в любой момент. Ты не понимаешь, как это страшно – жить и ждать смерти… Это кошмар… Но дело того стоит. Ты имеешь реальные деньги, а это значит, имеешь реальную власть над людьми. Я бы уже не смог жить по-другому. Просто не смог бы, и все. Так что этот человек с фотографии прошел со мной через многие испытания и всегда был рядом. Я платил ему хорошие деньги, а за это он служил мне верой и правдой. В жизни есть немного людей, которым доверяешь, а особенно в большом бизнесе. Здесь честных людей нет.
– А где же сейчас тот, кому ты так безгранично доверяешь?
– На Кипре.
– Где?
– На Кипре, что тут непонятного? Он взял у меня месяц отпуска и уехал на Кипр. Если не ошибаюсь, то у него там имеется какая-то недвижимость.
– А почему его не было на торжестве?
– Он улетел за несколько дней до того.
– Очень странно…
– Что тебе кажется странным?
– Такой близкий тебе человек не остался на торжество?
– Тут нет ничего странного. Синицын очень устал. Вероятно, у него были и личные дела. Да и вообще человек просто захотел отдохнуть. А мое торжество… Да кому на хрен нужно было это гребаное торжество, кроме моей жены? Это она закатила эту проклятую вечеринку, организовывать которую у меня не было ни сил, ни желания. Да я, собственно, ничего и не организовывал, а только исполнял кое-какие прихоти и все оплачивал. А Синицын улетел на Кипр со своей молоденькой любовницей.
– Вот как?
– Да. Ты что, не знаешь, что богатые дяди возят отдыхать за границу своих милых сердцу подружек? Любовницы отрабатывают этот отдых в постели.
– Может быть, только меня в жизни никто никуда не возил. Всегда катаюсь одна за свои собственные деньги.
– Никогда не поверю.
– Так оно и есть. Ни одна собака никуда не пригласила. Хоть бы один кобелек сказал: «Дорогая, а не хочешь ли ты прокатиться в Мексику»? Так нет, ни одна псина не сказала, хоть убей.
– Конечно, если так относиться к мужчинам, то никто никуда не повезет. Если бы ты была моей любовницей, я бы тебя возил каждые три месяца.
– Ох, как же ты любезен, – ехидно заметила я и продолжила уже более серьезно: – Твой Голубев, или, как там его, Синицын, вовсе не на Кипре. Вместо Кипра он отправился в заброшенную деревню и очутился в могиле.
– Не может быть!
– Может, дорогой, очень даже может. Я видела его труп своими собственными глазами.
– А что Синицын делал в деревне?
– Это ты у него мог бы спросить. Но он теперь не ответит.
– Он на Кипре! – пьяно запыхтел Михаил и раздул ноздри от злости.
– Если заброшенную деревню ты считаешь Кипром, то так оно и есть.
– Я видел билеты! Туда и обратно!
– Ну и что же с того, что ты видел билеты? Это совсем не означает, что он их использовал.
Не выпуская пистолета из рук, Михаил достал из кармана мобильный и принялся набирать номер адвоката.
– Недоступен. Телефон выключен.
– Оно и понятно. В земле нет зоны приема. А теперь позвони любовнице. Я просто уверена, что она не улетела ни на какой Кипр, а находится дома. Позвони, позвони.
– Я ее номера не знаю.
– Как это? Ты даже не знаешь номер телефона любовницы своего адвоката? Надо знать. Это лучший способ найти человека, когда ты его найти не можешь.
– У него любовниц как собак нерезаных, разве всех упомнишь.
– И что, всех подряд он вывозит на отдых?
– Ну, он очень состоятельный мужчина и может себе это позволить.
– А он их как, по одной вывозил или всех скопом?
– Мне по барабану. Я его последнюю любовницу один раз всего видел. Не знаю, ни кто она, ни где живет.
– Михаил, твой адвокат мертв, – сказала я с дрожью в голосе и кинула фотографию на пол, чтобы взяться за пистолет двумя руками.
– Может быть, ты расскажешь мне, кто его убил?
– Хорошо, если ты уберешь пистолет.
– Я же сказал тебе, что не уберу.
– Твоего Синицына убили какие-то отморозки и закопали. Я тебе могу дать координаты того места, где он похоронен. Ты же сам говорил мне, что он тебе как родной, так что можешь вырыть его труп и перезахоронить с почестями. Хотя на твоем месте я не стала бы этого делать. Чтобы привезти мертвого человека в Москву, нужно как-то объяснить его смерть и сообщить об этом в милицию. Начнутся ненужные вопросы и подозрения, которые не принесут тебе ничего, кроме вреда. Оставь все как есть, и знай, что у тебя больше нет адвоката. Надо искать нового, но только честного, который не будет тебя обманывать хотя бы по мелочам. Хотя вряд ли ты такого найдешь. Там, где замешаны большие деньги, всегда ложь.
– Я хочу ясности. Зачем он сказал, что летит на Кипр? Зачем поехал в деревню?
– Я тоже люблю ясность, но в последнее время научилась жить в неведении.
– А как ты оказалась в деревне?
– У меня там дача.
– Дача? Надо же, известная актриса имеет дачу в глухой деревне! Прямо нонсенс.
– Это не моя дача, а рекламного агента, я упиваюсь там одиночеством. Для меня эта так называемая дача то же самое, что для тебя этот дом.
– Но ведь я не покупал избу в какой-нибудь глухомани?