Яд на крыльях бабочек: рынок чувств
Шрифт:
«Нас»? Она так и сказала? А это заявка на лидерство.
Люди передвигались, а моё обоняние подсказывало, кто кем являлся. Тут всё просто: исходящее от девушек благоухание походило на духи, которые продаются в свободных зонах космопортов Лидирующих планет. Несколько пряных запахов стали ядром модного нынче букета, а остальные его поддерживали. Мужчины вызывали больше подозрений. Часть из них сохранили едва уловимый аромат свежести, другие же пахли так, словно не мылись длительное время.
Подозрительно? Ну, не сказала бы, что настолько, что пора кричать или бежать сломя голову в поисках укрытия. Тело пусть и не загадка в текущем веке, но его реакции всегда непредсказуемы. В общем – ничего конкретного, а просто текущий анализ крепости ума.
Охгол, как сокращённо называли таких следаков, не сдавался:
– Ты ж моя умница! – просветлённая улыбка озарила лицо Охгола, и он двинулся на брюнетку. – Какие девушки нынче догадливые пошли, просто душа радуется! Верни пушку папочке, Ведьма! Не слышала разве: пушка детям не игрушка.
Мужчина выглядел поджарым, подвижным и отчего-то напомнил мне кобру, хотя ничего глубоко хищного в нём не было, а опасного – предостаточно.
Охгол улыбался, и выразительные носогубные борозды, будто окантовка, подчеркивали широкий подбородок и тонкие губы. Но с возрастом Охгола я промахнулась – он чуть старше сорока. Впрочем, пластика в наши дни, поставленная на поток и стоившая сущие копейки, творила чудеса. Как знать, сколько Охголу лет на самом деле…
– Слышала, папочка. Но я уже большая девочка – мне можно, – улыбнулась брюнетка лучезарно и наставила на Охгола оружие. – Так мне спокойнее будет, а всем – сытнее.
– Пушечка, Ведьма, табельная. Её и отследить могут, дурочка, – охотник остановился, но продолжал улыбаться.
– Тем лучше, Охгол, – брюнетка держала мужчину на мушке.
Тот сделал пару шагов назад, вкрадчиво изрёк:
– Тормози, Ведьма. Хочешь крутую мужскую огневую штуковину большого калибра подержать в руках, так подержи. Но палить из неё положено нам – мужикам.
Все, включая меня, улыбнулись.
Неожиданно заговорил молодой человек, сидевший до текущего момента очень тихо и глядевий на брюнетку исподлобья. Он был широкоплечий, атлетического телосложения, кареглазый, со вставками точно такого же цвета камней, темноволосый и без имплантов волос, с прямым носом, пухлыми, как у девушки, губами. Самое приятное для очей изголодавшейся по тёплым отношениям девушки очарование – родинка на скуле из эскрального ядра, что говорило о том, что под кожей у парня слишком много разного рода датчиков. Он, как никто другой из этой разношерстной компании, органично смотрелся на фоне древнего таёжного леса. Эдакий молодой вождь племени на скале совета. Именно он оказался обладателем невероятной техники подачи устного материала – предмета моей непрошеной зависти.
Так вот ты какой – парнишка сладенький!
А сладкоголосый продолжал:
– Развлекли людей, позабавили – всем понравилось. Я лично очень рад, что так много крутых ребят разом собралось на этой богом забытой полянке. А теперь предлагаю познакомиться. Ну и не мешало бы покумекать, почему лес здесь не похож на джунгли Паксидеи. Нет возражений?
– Давайте со второго вопроса начнём, – подхватил Охгол, медленно устраиваясь на траве, но никто на него не обратил внимания, потому что смотрели на кареглазого.
Я покрутила носом – удалось, как и до кучи, широко улыбнуться.
И снова бархатный голос:
– У меня, как и у вас, ещё кучи две накопилось вопросов. Например, какого лешего нас усыпляли? Мы оказались здесь с пожитками, аккуратно разложенные на поляне. В воздухе за всё это время не пролетело ни одного легкомоторного аппарата. Насекомых нет. В общем – не понятно, в чём прикол. Вопросы у меня к вам будут простыми: Кто? Откуда? Почему на Паксидее? Сразу объясню: так легче общаться, ну и понять, что нас связывает. Я – Арсений Лучный. Прилетел сюда с планеты Есшана. Главный инженер предприятия по добыче руды. Здесь по договорённости между корпорациями. Теперь ты, мелкая.
На поляне воцарилась тишина. Все смотрели на очень худенькую девушку с пшеничными короткими волосами низкого роста и на удивление кроткими глазами без вставок. Я могла бы побиться об заклад, что незнакомка – выпускница школы при монастыре в отдалённой планетарной колонии, слабо обеспечивающейся продовольствием и живущей на пожертвования религиозной общины с крупными центрами на разных звёздных системах.
Лет пятьдесят назад разом все религиозные деятели обратились к Межгалактическому Центру с просьбой о выкупе периферийных, пригодных для обитания космических объектов. Но договор заключили на возможность аренды. Межгалактический Центр оставлял за собой право очистить миры от религиозных обитателей, если там будет проводиться антиконституционная деятельность. Итог: монастыри ширились и развивались, а с ними множились школы при филиалах.
Главы религиозных общин поспешили построить на поверхности полисы-монастыри с автономным управлением, подчиняющимся центральной конфессиональной власти.
Я бывала в одном таком месте по заданию подписчиков. Светоприёмное тело получило имя Медея в честь древней волшебницы, воспетой греческими мифами. Обитаемый шар открыли земляне семьсот лет назад. Обычно у нас принято называть небесные твердыни именами римских теологических существ, а тут решили увековечить представительницу греческой мифологии.
На Медее царствовал суровый климат, потому что она находилась на более дальнем расстоянии от Солнца, если сравнивать с Землёй. Мало того, в тот год, когда мне довелось побывать там, бушевал привнесённый в монастырские стены вирус. Часть населения умерла. Мне удалось эвакуироваться с помощью сил издательской корпорации, вылечиться, но некоторые органы пришлось заменить на специально выращенные, модифицированные. Именно тогда появился неоплатный гештальт.
Хм. Уже дважды вспомнила тот случай. Совпадение? Пока трудно сказать – нужно наблюдать.
Так вот, юная девушка казалась мне прибывшей именно с Медеи. Я не удивлюсь, если увижу у неё татуировку на теле в виде креста с маленькой звёздочкой.
– Галина Шумакова, – начала девушка, а я заметила, что Каторжник внимательно оглядывал каждого из присутствующих. – Летела в гости к своей тётушке, которая пятый год проживает на Паксидее. Тётушка больна. Умирает. Когда последний раз связывалась с ней, она просила меня прилететь как можно скорее. Живу в Обители созвездия Окси.
Она немного помолчала и добавила: