Ягор Дайч
Шрифт:
ОН!
Это тот камень, из которого в моем мире магические накопители делали, а пыль и осколки, которые оставались после его обработки и шлифовки, использовалась в ритуалах, создании артефактов… да много где еще.
Главное, я не ошибся, камень этот отозвался на мое прикосновение родным таким теплом, это же почувствовал и Хрисан.
Магический камень, даже в таком виде, может накопителем выступать, так как магию он и в необработанном виде в себя впитывает. Только впитывает очень медленно и отдает ее тоже медленно, с большими потерями. Если же его…
«Не зря я умер… Не умер!
Я, конечно, бывало, мечтал, когда убедился, что одаренные в этом мире все же встречаются, хотя про магов и не слышал никто, что когда-нибудь найду что-то похожее для изготовления накопителя. Но именно ЕГО найти я все же даже не надеялся. Так как в моем мире он был большой редкостью, в основном только пыль и можно было достать, заплатив при этом немалые деньги за нее.
А тут… у меня в очередной раз перехватило дыхание от волнения. Я просто взял и нашел его, идя по тайге, да еще и такого размера, что его вполне хватит на изготовление малого алхимического стола. А это значит, больше никакого надрыва при кровопусканиях и преобразованиях растений, не придется из себя и так невеликие силы чуть ли не досуха выжимать, а потом по несколько дней отлеживаться. Но даже не это главное: я теперь смогу сделать то, на что уже и не надеялся, думал навсегда потерял.
«Да мне теперь вообще все мои знания доступны становятся, так что в дальнейшем мы будем не просто жить, а жить хорошо и надеюсь еще очень долго», — окончательно до меня дошло, что только что произошло, и черт, чуть слезы из глаз не пустил, осознавая все это.
Свою мечту из прошлого мира я все же смогу полноценно реализовать в этом.
— Егор, — толкнул меня в плечо Гриша.
— Продолжаем движение, — окончательно поверив в случившееся, я заставил себя успокоиться.
— А-а? — протянули в унисон Степан с Андрюхой, кивая на вещи и оружие мертвеца, и старательно делая вид, что не заметили, как я кулаком смахнул с глаз все же выступившие слезы.
— Гардас с Аратом вскоре сюда придут, так что пусть и им что-нибудь перепадет, мы свое уже взяли.
Возражений не последовало.
Аккуратно завернув статуэтку лысого мужика в тряпицу, я убрал ее к себе в заплечный мешок. Золото же Степан к себе прибрал: они с Андрюхой у нас самые здоровые, ну и по-крестьянски бережливые. Всегда наши трофеи таскают, жаба их душит даже тряпку порченую взять и бросить. Вот и выступают у нас тягловой силой, им своя ноша никогда не в тягость.
Дальнейшая дорога домой ничем особым не запомнилась. Разве что леопарда увидели, что днем не так и просто сделать, так как эти кошки обычно в сумерках и ночью на охоту выходят. Можно было бы подумать, что его с лежки спугнули, но судя по его виду, нервным он не выглядел, так что сам, наверное, решил при свете дня погулять пойти.
Проводив его взглядом, убедились, что до нас у него никакого дела нет, мы продолжили наш забег. Вышли к Суйфуну, в этот раз пришлось с помощью подручных средств вплавь через него переправляться, так как, хоть внешне я и выглядел спокойно, в душе до сих пор ураган бушевал и в таком состоянии я просто не решился
Впрочем, со всеми предосторожностями приближаясь к хутору, внутреннее буйство эмоций я все же сумел подавить, оно полностью сменилось беспокойством о родных.
Как дела и что там за время нашего отсутствия могло произойти? Не опоздали ли мы? — вот это больше всего всех нас сейчас волновало. Но стоило своими глазами дом увидеть, как и эти эмоции меня покинули, только легкое опустошение осталось.
Первым засмеялся Андрюха, его Степан поддержал, вслед за ними и остальные, я в том числе, буквально заржали, будто кони стоялые.
Ну а как не смеяться, такое-то зрелище.
К нам в сад, расположенный на краю огорода, частенько медвежата прибегают, раз-два в год стабильно. Только молодняк, взрослые никогда. Очень уж они любят посаженные дедом яблони ренет обносить. Вот как яблоки поспеют, так и наведываются к нам. И, главное, на огороде не безобразничают, морковь, капусту, тыкву, свеклу вообще не трогают, а вот яблоки… я их понимаю, очень уж они вкусные, не только нам нравятся.
Вот и сейчас, наша бабушка двоих годовалых, может чуть постарше, медвежат с дерева согнала, чтобы они ветки не ломали, молоком их напоила и полотенцем погнала прочь. Мы то уже привычные, а вот корейцы, как раз сейчас привезшие на телеге к нам очередного больного, огромными круглыми глазами за этим зрелищем наблюдали. Снова пойдут слухи гулять, что к ведунье (это бабушку так в округе называют) даже звери на лечение ходят.
Погнав медвежат и дождавшись пока они в тайгу уйдут, бабушка махнула рукой корейцам, приглашая их в дом, куда и сама направилась.
Мы же с братьями, к этому времени уже было чуть успокоившись, снова чуть со смеху не покатились, при виде того, как корейцы, осторожничая и постоянно кланяясь, к ней подходили. Кланялся даже тот, что в телеге полулежал, болящий.
— Так, ладно, — вытирая рукой слезящиеся от смеха и одновременно огромного облегчения глаза, дома все в порядке оказалось, я к братьям повернулся. — Сейчас кружок сделаем, ближайшие подступы к хутору осмотрим и тогда уже домой пойдем. Как раз бабушка спокойно с больным разберется, не будет на нас отвлекаться.
Так и сделали, только мелькнули на краю тайги, деду на глаза показались, который на втором этаже дома сидел и за округой наблюдал. С другой стороны, уверен, кто-то из сестренок тоже самое сейчас делает, не зря же бабушка так спокойно со двора вышла. Уверена, что снаружи ей ничего не угрожает.
Ну а мы сейчас в этом окончательно убедимся.
Глава 6
Домой мы вернулись все же раньше, чем уехали корейцы. Очередной больной затянул с лечением и у него нога загноилась, вот бабушка ему ее и чистит. Вовремя мы калпану посадили, а еще более вовремя обезболивающее бабушке принесли, еще в начале лета, с первых всходов лианы его ей «надоили» про запас. Так что теперь никто не заходится в крике от такой операции, больной вообще ничего не чувствует. И это ей в огромный плюс идет, из-за чего еще больше народа к нам потянулось, несмотря на дурные слухи, распускаемые отдельными личностями, люди не боятся ее лечения.