Янтарь и Льдянка. Школа для наследников

— Дарел, ты мерзкий мальчишка! — отчаянно закричала девочка, с трудом выкарабкиваясь из сугроба внизу холма.

На его вершине возвышалась хрупкая фигурка, закутанная в нелепый полосатый шарф по самый нос. Ветер трепал рыжие вихры и разносил по округе звонкий победный смех.

— Анаис! Деточка! — К девочке, раздраженно смахивающей снег с серебристой шубки, охая и ахая спешила нянька, тяжело проваливаясь в снег. — Вы в порядке, звездочка моя ненаглядная?

— Отстань. — Анаис оттолкнула заботливые руки. — Я сейчас догоню его и отомщу! Мало не покажется!

— Ох, не след вам такое говорить. — Женщина

бережно стряхнула не тающие в белоснежных волосах снежинки и поправила растрепавшуюся косу.

— Хочу и буду! — Девочка топнула ногой и обратила пылающие злобой ярко-голубые глаза наверх.

Мальчишка показал ей язык и исчез. Ей оставалось лишь стиснуть кулаки и пообещать, что однажды она с ним за все поквитается. И за пролитые на платье чернила, и за дохлую лягушку в сумке, и за сегодняшнее катание с горы.

— Ненавижу его, — пробормотала она в сторону, только тихо, чтобы нянька не услышала. — Не-на…

— Вижу, — раздраженно отмахнулась я от Капли.

Я действительно видела, что линии выходят криво, но пусть бы сама попробовала в точности повторить рисунок этой треклятой картины ледяными узорами на стекле. Хорошо повелевать водой — в лучшем случае отправят помыть Главный зал в компании с огневиками, дабы те шустро подсушили обрушившееся на него наводнение. А мне и еще нескольким «счастливчикам», чьей основной стихией является лед, поручили украшение замка к празднику Зимы. Узнать бы, у кого возникла гениальная идея разрисовать окна портретами величайших выпускников, да отморозить бы ему что-нибудь за гениальность. Можно подумать, мы на эти возвышенные лица в зале Почета не насмотрелись!

— Вы только посмотрите, Цапля и Ледышка!

Насмешливый голос заставил вздрогнуть. Линии ледяного узора окончательно искривились, превратив придворного императорского мага в нечто больше похожее на богомола. Или кузнечика.

Я стиснула кулаки и почувствовала, как во мне закипает привычная ярость.

— Какого демона ты здесь забыл, Янтарь? — как можно спокойнее поинтересовалась я, по опыту зная — чем больше бешусь, тем веселее ему становится.

— Гуляю, — нахально отозвался парень, прислоняясь к стене и щуря золотисто-карие глаза.

— Гуляй в огненной башне, здесь тебе не рады. — Я отвернулась и, вздохнув, взмахом руки стерла нарисованное, начиная все сначала.

— Боюсь, ваше ледяное магичество, некоторые с вами не согласятся. Не так ли, Капелька?

Подруга покраснела и спряталась за меня, прижимая ладони к запылавшим щекам. Я закатила глаза. И что они в нем находят? Мерзкий, беспринципный, обожающий издеваться над окружающими мальчишка, уверенный в своей неотразимости.

— Живопись тебе никогда не давалась, — продолжал насмехаться он, наблюдая за моей работой.

— Убирайся, — прошипела я сквозь зубы, начиная терять самообладание. Мы всего неделю назад отбыли наказание за драку в столовой, не хватало еще схлопотать очередное перед самым праздником.

— И не подумаю.

— Янтарь, я прошу по-хорошему.

— Мне не терпится увидеть, как ты это делаешь по-плохому, — заверил он меня.

Нет, честное слово! Есть предел моему терпению!

Я знала, что ледяные стрелы он остановит без труда. На то и был расчет: разом обернувшееся талой водой оружие начало стремительно замерзать на полу и, пока Янтарь шутя отбивался от летящих на него осколков льда, подбираться

к его ногам, почти незаметно карабкаясь по штанине хрупким, полупрозрачным вьюнком, чей шип внезапно уперся ему в горло, легонько прокалывая кожу.

Парень изумленно замер, не гася пляшущие в руке языки пламени. По шее скользнула крохотная алая капля, теряясь в вороте рубашки.

— Льдянка! — испуганно вскрикнула Капля. — Ты что творишь?

— Он сам напросился, — прошипела я, стискивая кулаки.

В золотистых глазах растерянность вдруг сменилась ехидством, пылающие в руке язычки скользнули ему под рукав, и спустя несколько мгновений мой вьюнок уже таял под жарким напором. За спиной взвилась огненная стена, я отскочила подальше от палящего жара, отвлекаясь от противника, чем он и воспользовался, чтобы ухватить меня за руку и, дернув на себя, прижать к стене. Огненный шар, грозящий опалить волосы, а то и наградить немаленьким ожогом, завис в паре лайнов [1] от лица.

— Сама напросилась. — Его губы расплылись в самодовольной усмешке.

Он стоял совсем близко, не касаясь, но я даже вдохнуть толком не могла, опасаясь задеть его грудью.

— Отвали, — буркнула я, отворачиваясь. И от шара, и от этой ухмыляющейся физиономии. В ноздри бил раздражающе-знакомый запах — сушеной травы и меда, отдающий легкой горчинкой полыни. Очень приятный, в общем-то, запах, если бы он не принадлежал самому ненавистному на свете человеку.

— Не надоело проигрывать? Когда ты уже сдашься, Ледышка? — Дыхание шевельнуло мне волосы у уха, вызывая дрожь омерзения.

— Никогда, — отчеканила я, сгибая колено.

Янтарь скривился, сдавленно охнув, а по коридору разлетелось грозное ректорское:

— Опять?! Да сколько же можно терпеть ваши выходки? В мой кабинет! Оба! Живо!

Мы даже не пытались сделать вид, что раскаялись и нам стыдно. Во-первых, мы не раскаялись совершенно, во-вторых, потому что стыдно было только мне, и вовсе не за драку с Янтарем, а за очередное в ней поражение.

Из-за угла высовывалась виноватая мордашка Капли. Так вот кого можно поблагодарить за грядущее наказание. Наверняка побоялась, что мы опять увлечемся и оба окажемся в больничном крыле. Такое тоже бывало. Вот только тогда во всем виноват был туповатый дружок Янтаря, а не кто-то из нас.

До кабинета мы дошли молча. Ректор нам компанию не составил, велев его дожидаться столько, сколько потребуется. Наказание таким образом начинает, ага. Все надеется, что если мы будем больше времени проводить вдвоем, то или спустим уже пар, или, чем Злотвер [2] не шутит, подружимся. Смешно. Семь лет почти прошло, а он все еще в это верит.

На входе в ректорский кабинет Янтарь галантно распахнул передо мной дверь. Я не упустила возможности пройтись ему по ноге, а в ответ получила болезненный рывок за косу.