Янтарин
Шрифт:
— Но мы здесь были совсем недавно.
— И подпалили з-сдес-сь тоже с-совс-сем недавно. Как раз-с пос-сле ваш-шего ухода.
Фелиша поёжилась.
— Кто мог такое проделать?
— Я.
— Или этот Оникс, да?
Дракон неопределённо мотнул мордой, заодно незаметно от Фелиши окидывая небо внимательным взглядом. Приметил на горизонте тёмную точку и уши у принцессы заложило от скорости.
— Оникс-с — падальщик. Понятия не имею, где некромант его откопал, но боюс-сь, что именно откопал, потому что раз-сит от этой гадины хорошо протухшей дохлятиной. Хотя, возможно, это, так с-сказ-сать, издержки производс-ства.
— Мне казалось, что некромант ищет над вами власти, поэтому и потребовал меня, — девчонка прижалась
— О, нет. С-со всеми можно договоритьс-ся, даже с-с драконами. Например, меня вс-сё ж-ше уболтали прокатить тебя на с-спине, хотя я и не с-собиралс-ся поначалу. Вс-сего-то и надо, что зас-ставить тебя прогулятьс-ся ущельем. Якобы по с-собственному ж-шеланию. Или, хе-хе, с-спус-стить с-со с-скалы.
Фелиша мотнула головой, не совсем понимая о чём сейчас болтал дракон, и краем глаза зацепила странную тёмную массу, шевелящуюся за их спинами.
— А… м-мм… мне кажется сзади кто-то есть, — заметила принцесса.
— Угу, — откликнулся её собеседник, — это гарпии. Мортемир очень их ценит — дохнут как мухи, но и плодятс-ся заразы с-с той же мушиной с-скорос-стью. Поодиночке их перебьёт и с-селянин — они их вилами от домов отгоняют — но с-скопом и с-с налёта эти твари прогнали однажды даже меня с-с водопоя. Чуть глаза не выклевали.
— Любопытно, — Фелиша задумчиво скользнула взглядом по тонким шрамам на драконьей морде. — А сейчас они чего к нам привязались? Опять захотели полакомиться твоими зенками?
Дракона явственно передёрнуло. Он фыркнул, хлопнул крыльями и забрал в сторону к зелёной кромке нерреренских лесов. Пересёк её и полетел в глубь страны, оставляя Говерлу далеко в стороне.
…Сначала они услышали визг и только потом до ушей донеслись частые взмахи сотен крыльев. Гарпии летели кучей, такой плотной, что издали казалось, будто это одно многокрылое, многоголовое существо. Оно рявкало сотней глоток и хрипело сотнями голосов. Гарпии промчались мимо даже не затормозив, унеслись вперёд на десятки футов, неожиданно чёрная масса взмыла в закатные небеса, на несколько секунд распавшись на составляющие. Фелиша прищурилась — ей показалось, что в центре расправил крылья кто-то куда более внушительный, чем маленькие поджарые бандитки. Но уже в следующее мгновение гарпии вновь облепили силуэт, смешав его со своими телами.
— Ты видел? — спросила она, опасно разжимая руки и подаваясь вперёд.
Янтарин взмахнул крыльями, замедляясь. Вскинул морду, чуть прищурился и в тот же миг чёрный клубок изнутри прорвала когтистая лапа.
Дракон зашипел — точь-в-точь рассерженная кошка и тут же рванул к гарпиям. Фелиша завизжала, но только раззадорила его.
— Фелишия, держ-жис-сь, — рявкнул он, влипая в мятые чёрные тушки. Кто-то щёлкнул раздвоенным языком над самым ухом у принцессы, стегнул по плечу. Недолго думая, девушка извернулась и залепила посягнувшей на неё твари кулачком в клювастую морду. А дракон тем временем вцепился в клубок и принялся рвать его когтями. Чёрная лапа вновь прорвалась наружу, раздирая налипших тварей, вторая нечаянно мазнула когтями по подставившемуся дракону, но тот даже не заметил — пробивался навстречу попавшему в беду. Полуослепшая от нахлынувших эмоций, Фелиша вцепилась в спинной гребень и проворно вскарабкалась на драконью голову ближе к так неожиданно взволновавшему сердце Янтарина существу. Гарпии визжали и крутились перед лицом. Несколько самых проворных коготками расцарапали губы, мазнули по бровям. Кто-то вцепился в волосы.
— Плюнь в них огнём! — не слыша саму себя заорала принцесса, и тут же каким-то шестым или седьмым чувством поняла, что нельзя — тот, кого скрывают гарпии, очень уязвим. И слишком дорог дракону. Он скребнул всеми четырьмя лапами — Фелиша едва успела обхватить руками драконью шею — и в ту же секунду гарпии разлетелись в стороны.
— Фелишия-я, — не своим голосом заорал Янтарин. И рванул за ней. Всадница на нём завизжала, пальцы её медленно скользили по чешуе, но дракон только прибавил прыти. Дракониха плавно развернулась в воздухе лапами вверх, крылья подломились и безвольными мятыми тряпками облепили бока. Он нагнал её уже у самых деревьев, сцепился лапами, шумно захлопал крыльями, но затормозить не успел — они вломились в лес, круша ветки деревьев. Теперь, когда они были так близко друг к другу, принцесса увидела, что шкура драконихи не вишнёвая — такая же дымчато-серая, как у Оникса, просто вся в царапинах и порезах от когтей гарпий. Дракониха открыла мутные глаза — сизые, туманные, но всё равно невероятного небесного голубого цвета. Зрачки впились в прилипшую к Янтарину девушку, чьи руки лихорадочно обнимали дракона за шею. И неумолимо соскальзывали. А он, словно забывшись, выворачивался, принимая на себя все удары деревьев — только чтоб защитить дракониху.
Пасть её ощерилась мелкими игольчатыми клыками. В Фелише неожиданно полыхнула злость. Но не её, и не Янтарина — этого лихорадило от вида истерзанной драконихи, всё остальное вообще вышибло — принцесса даже себя на какое-то время забыла, запутавшись в драконьих чувствах и мыслях. Блеснули тонкие зубки, не ожидавший подлянки, Янтарин дёрнулся и выпустил свою ношу. Дракониха затерялась в густой кроне, зацепившись спиной за ветки. Дракон досадливо рявкнул, взбил когтями землю и повернул обратно.
— Тпру, конь ретивый, — в свою очередь рявкнула Фелиша и дракон неожиданно послушался — шлёпнулся, сложив крылья и припал на лапы.
— П-сс, принцесс-с-са, с-совс-сем с-сдурела?
Крылья слабо дёрнулись, но вновь опали — ослушаться приказа феникса он не смог.
Принцесса, корчась, избавилась от сдавившей ногу верёвки, на животе соскользнула с драконьей шеи, которую к концу полёта обхватывала уже не только руками, но и ногами. Голова кружилась, желудок всё никак не желал возвращаться на место.
— Чтоб я ещё когда летала на взбесившейся ящерице! — она в сердцах пнула золотое брюхо, но только отбила палец.
— Перес-стань дутьс-ся, ты же понимаешь, что мы не могли пролететь мимо.
— У-у, дубина, — из куста ракиты высунулась расцарапанная голубоглазая морда. — Я, конечно, догадывалась, что первородство шибануло тебе в башку, но чтоб ради моего спасения ухлопать последнего феникса!..
Дракониха внимательно посмотрела на девушку, открыто и почти нахально рассматривающую её. Выгнула своё исхудалое, но всё равно гибкое тело, толстый короткий хвост стал колом и потешно загнулся на самом кончике. Маленькая, с едва наклюнувшимся на хребте гребнем, но с опасной игольчатой гривой, начинавшейся от самых ушей, которые, не в пример другим драконам, были весьма впечатляющих размеров, словно у ослика-переростка, она очень сильно напоминала облинявшего от болезни дикобраза. Возможно, Фелиша и улыбнулась бы, кабы не в кровь разбитая передняя лапа, вроде и отставленная в сторону, чтоб не привлекать внимания, но всё же не поставленная на траву.
— Нравлюсь? — немного неприятным хриплым голосом игриво спросила дракониха. В горле её едва уловимо свистело, хотя вряд ли мешало хозяйке.
— Нет. Тощая, костлявая — наверняка невкусная.
Дракониха, явно польщённая, растянула губы в оскале, призванном заменить улыбку. Во всяком случае принцессе очень хотелось так думать.
— Матильда?
Она фыркнула.
— Человеческое имечко.
— Ты его заслужила, — тихо и, как показалось Фелише, ядовито прошипел Янтарин. Дракониха чуть прищурилась, но, вопреки ожиданиям принцессы, смолчала. Предпочла сделать вид, что не поняла или не расслышала выпада.