Ярко пылая
Шрифт:
Маленькая красивая церквушка, похожая на миниатюрный собор, и прилегающая к ней дорожка были скользкими от дождя. Невысокая трава изумрудно-зеленого цвета была покрыта миллионами крошечных капель, поэтому Майлс взял ее за руку и перенес с улицы до двери так быстро, что дождь просто не успел промочить их. Они прибыли последними, но гости не выглядели обеспокоенными. Стройный молодой священник на другой стороне даже подпрыгивал от волнения. Элинор предположила, что он никогда не заключал брак двух Необычных.
Она и Майлс шли вместе к алтарю, чтобы встать перед человеком, который смотрел на них
– Дорогие возлюбленные, мы собрались здесь пред Богом...
Она слушала службу, улыбнулась мужу Селины Джону, когда тот передавал ее Майлсу и в нужное время ответил принятыми словами. Затем Майлс надел тонкий золотой ободок ей на палец и произнес:
– С этим кольцом я беру вас в жены, своим телом я поклоняюсь вам, - в его глазах отражались слова, которые он говорил и что еще хотел сказать, что это значило для него; она прослушала всю оставшуюся службу в оцепенении.
Позже Селина крепко обняла ее. На глазах проступили слезы счастья, а пухлый животик прижался к Элинор. Та, в свою очередь, тихонько припала к ней, тоже обронив пару слезинок. Элинор поцеловал новоиспеченный свекр - высокий седой мужчина, чьи голубые глаза передались его сыну. Затем она повернулась, чтобы поприветствовать друзей Майлса и увидела грузную фигуру мужчины, покидающего церковь. Следом за ним шла женщина, которая через плечо посмотрела на дочь и подняла руку в знак прощания. Элинор затаила дыхание. Возможно, он передумал. Или, что более вероятно, посчитал, что она вышла замуж за достаточно хорошего человека, и это его вполне устроило. Его отсутствие не вызывало ни капли печали.
– У нас будет ваш свадебный завтрак в отеле Гретенгем Хаус, и я не хочу слышать ваши отказы, Элинор, - сказала Селина, - потому что я уверена, что не увижу вас долго, если вы вернетесь к Королевскому Военно-морскому флоту.
– Я не буду спорить с тобой, Селина, - ответила Элинор со смехом, - но теперь, когда я не боюсь разоблачения, я, вероятно, буду возвращаться чаще, если наш новый Ограничивающий сможет заставить себя взять меня за руки.
– Значит, он так молод?
– Ему сорок три года, и он никогда в своей жизни не был в море. Я подозреваю, что он боится, что я могу потерять контроль.
– Завтрак, да, Леди Гретингем...
– Вы должны теперь называть меня Селиной, Майлс.
– Хорошо, Селина, но нам нельзя задерживаться, время уже больше четырех часов, а мне нужно быть на «Афине» сразу после восхода.
Открылась дверь, впустив серый, бледный свет и стройного молодого мужчину, стряхнувшего капли воды со своей прямой шляпы.
– Капитан Рамси?
– спросил он.
Майлс повернулся, и молодой человек подошел к нему, чтобы вручить свернутый лист бумаги, поклониться и уйти так же быстро, как он и появился.
– Странно, - сказал Майлс, сломав печать и отвернувшись, чтобы прочитать письмо.
– Селина, - сказала Элинор, - надеюсь, я увижу Джека и Колина раньше...
– Проклятье!
– взревел Майлс. Селина и Элинор обе ахнули. Священник сказал:
– Капитан!
Бомонт закрыл рот, чтобы скрыть улыбку.
– Боже
– воскликнула Элинор.
Он повернулся к ней лицом, махнув письмом, словно надеясь, что слова улетят со страницы и исчезнут.
– Это, - начал он, - это совершенно невозможно, слишком неформально, но они иногда делают это, если думают, что вы, вероятно, подыграете, что не получили сообщение, просто прочитайте его, Элинор.
Элинор взяла у него бумагу, проверила ее содержимое и побледнела.
– Но я не хочу быть графиней!
– сказала она.
Селина ахнула.
– О, моя дорогая, графиней?
– Это не то, от чего отказываются, - сказал Майлс.
– И я ручаюсь вам, что присвоение мне титула Графа Какого-то-там...
– Эндерли.
– Какой-то-там подразумевает награду, Элинор. Регент может уважать и восхищаться тобой, как и другим Поджигающим, но он не склонен сам по себе давать титулы женщинам, поэтому в тот момент, когда ты благополучно вышла замуж...
– Поздравляю, - сказал лорд Грэтингем, протягивая руку Майлсу, не дрогнув, когда увидел культю.
– Я только удивлен, что они не возвысили вас раньше, Необычный военный герой и так далее.
– Потому что я прекрасно держался подальше от этого, вот почему, - мрачно ответил Майлс.
– Поедем и позавтракаем, - сказала Селина, - вы и все ваши друзья, а позже у вас будет достаточно времени, чтобы впасть в отчаяние.
Дождь прекратился, и облака просто несло ветром, местами открывая небо, которое было голубее Карибского моря. Майлс помог Элинор сесть в их экипаж, и они тихо проехали четверть мили, прежде чем Элинор сказала:
– Но я не хочу быть графиней!
Майлс рассмеялся. Он разгладил бумагу, которая сильно помялась в его руке, и убрал ее во внутренний карман своего кителя.
– Могло быть и хуже. Ты могла бы стать герцогиней.
– Это не намного хуже. Я такая неловкая в обществе, и не понимаю, как мы, как ожидается, будем поддерживать дом графа на мои пятнадцать тысяч и все, что ты отложил.
– Знаешь, я скопил довольно-таки приличную сумму. Хотя вы, кажется, женщина не из простых и всегда нуждаетесь в новых платьях и прочем, - она толкнула его в бок, и он состроил оскорбленное выражение лица.
– Если серьезно, у нас будет доход от любого имущества, закрепленного за титулом. Подарки... Мы, как полагается, проведем праздник, когда, наконец, вернемся. Торжество в честь нашего заслуженного дворянства, а наши гости будут щедры на приветственные подарки. И мне кажется, некоторые из титулованных располагают огромными суммами.
– Это ужасно неправильно, когда мы воюем и пытаемся поддержать наши войска и флот.
Майлс пожал плечами.
– Я никак не контролирую расходы нашего короля и его Регента. Единственное, что мне известно, это то, что наличие титула, не препятствует службе в Королевском Военно-морском флоте. Поэтому до тех пор, пока война не закончится, и они будут нуждаться в нас, мы не покинем «Афину». Представьте, если бы в письме говорилось, что я стал адмиралом, вместо графа.
– Но если бы вы стали адмиралом, ваша служба стала бы действительно безопасной. Я бы предпочла, чтобы вы были бы лучше адмиралом, чем графом.