Языческий лорд
Шрифт:
— Он пытается тебе проповедовать?
Рульф засмеялся.
— Он знает, что я прибью его уши к собственному кресту, если он на это решится.
Пошел дождь, тот колючий косой дождь, что принесло море. Мы с Финаном обошли город, следуя по берегу рва. На юг через него вела мощеная дорога, а на столбе на противоположной стороне рва висел скелет.
— Вор, наверное, — сказал Финан.
Я взглянул через залитую дождем болотистую местность и запечатлел ее в своей памяти, потому что никогда не знаешь, где
Это было мрачное и сырое место, но оно предоставляло укрытие от штормов, которые могли превратить море в бело-серый хаос.
Мы с Финаном устроились в таверне, эль там был кислым, а хлеб как камень, но рыбный суп — свеж и наварист. Над большой комнатой низко нависали балки, а тепло расходилось от огромного очага в центре, сложенного из прибитых морем бревен, и хотя еще не наступил даже полдень, здесь было полно народу.
Тут были датчане, фризы и саксы. Мужчины пели, а шлюхи работали у длинных столов, уводя своих мужчин вверх по лестнице на чердак, пристроенный с одной стороны, и вызывая радостные возгласы, когда доски на полу чердака подпрыгивали вверх и вниз и с них сыпалась пыль прямо в кружки с элем.
Я прислушивался к разговорам, но не услышал ни одного о том, что кто-то идет на юг вдоль побережья Нортумбрии. Мне нужен был человек, что побывал в Беббанбурге, и я намеревался ждать сколько понадобится, пока не разыщу его.
Но вместо этого он сам нашел меня. После полудня в дверь таверны вошел священник, я предположил, что это тот священник, что занимает маленькую церковь в центре города, он отряхнул капли дождя со своего плаща. У него было два крепких спутника, следующих за ним от стола к столу.
Он был уже стариком, тощим и седым, в поношенной черной рясе в пятнах как будто от рвоты. У него была всклокоченная борода и сальные волосы, но приветливая улыбка и проницательные глаза.
Он посмотрел в нашу сторону и, увидев крест на шее Финана, подтащил к нашему столу скамью, что стояла около используемой шлюхами лестницы.
— Меня зовут отец Бирнйольф, — представился он Финану, а кто ты?
Финан не назвал свое имя. Он просто улыбнулся, пристально посмотрев на священника и ничего не ответил.
— Отец Бирнйольф, — поспешил продолжить священник, как будто и не просил Финана назвать свое имя, — а ты только что приехал в наш город, сын мой?
— Проезжал мимо, отец, проезжал мимо.
— Тогда, может, ты будешь так добр, что у тебя найдется монета для работы Господа в этом месте? — спросил священник, протянув кувшин для пожертвований. Двое его спутников, грозно выглядящие воины в кожаных безрукавках, с широкими поясами и длинными ножами, встали по бокам от него. Ни один не улыбался.
— А если нет? — спросил Финан.
— Тогда Господь все равно благословит тебя, — ответил отец Бирнйольф. Он был датчанином, и это меня возмутило. Мне всё ещё было трудно поверить, что кто-то из датчан может быть христианином, не говоря уже о том, что священником.
Он моргнул, посмотрев на мой молот, и сделал шаг назад.
— Я не хотел никого обидеть, — смиренно произнес он, — просто делаю Божью работу.
— Как и они, — отозвался я, взглянув на доски на полу чердака, что прогибались и скрипели.
В ответ он рассмеялся, а потом снова посмотрел на Финана.
— Если ты можешь помочь церкви, сын мой, Господь благословит тебя.
Финан порылся в кошеле и выудил оттуда монету, а священник осенил его крестным знамением. Очевидно, он подходил лишь к путешественникам-христианам, а двое его спутников охраняли его от поползновений язычников.
— Сколько ты платишь ярлу Сигурду за аренду? — спросил я его. Мне было любопытно и я надеялся, что Сигурд берет огромную сумму.
— Я ничего не плачу, благодарение Господу. Это делает лорд Элфрик. Я собираю пожертвования для бедных.
— Лорд Элфрик? — спросил я, надеясь, что в моем голосе не было слышно удивления.
Священник протянул руку за монетой Финана.
— Элфрик из Берниции, — объяснил он. — Он наш покровитель, и щедрый покровитель. Я только что посетил его, — он показал на пятна на своей рясе, как будто они объясняли его визит к Элфрику.
Элфрик из Берниции! Когда-то существовало королевство под названием Берниция, и моя семья правила им, но оно давно исчезло, было завоевано Нортумбрией, а всё, что от него осталось — это огромная крепость Беббанбург и прилегающие к ней земли.
Но мой дядя любил называть себя Элфриком Берницийским. Я удивлялся, почему он не величал себя королем.
— И что сделал Элфрик, — спросил я, — облил тебя помоями с кухни?
— Я всегда страдаю от морской болезни, — объяснил священник с улыбкой. — О Боже, я просто ненавижу корабли. Они ведь двигаются, знаешь ли. Вверх и вниз! Вверх и вниз, пока твой желудок больше не может это выдерживать, а потом ты мечешь всю добрую пищу на корм рыбам.
Но лорд Элфрик хочет, чтобы я посещал его три раза в год, так что мне приходится это выдерживать, — он опустил монету в кувшин. — Благословляю тебя, сын мой, — сказал он Финану.
Финан улыбнулся:
— Есть верное средство от морской болезни.
— О Боже, правда? — отец Бирнйольф с нетерпением взглянул на ирландца. — Скажи мне, сын мой.
— Сидеть под деревом.
— Ты насмехаешься надо мной, сын мой, насмехаешься, — священник вздохнул, а потом изумленно посмотрел на меня. И неудивительно. Я только что бросил на стол золотую монету.
— Сядь и выпей эля, — сказал я ему.
Он поколебался. Язычники его нервировали, но золото искушало.