Йемен. Земля ушедших в легенды именитых царств и народов Древнего мира
Шрифт:
С торговыми караванами письменность сабейцев попала в земли Верхней Аравии. Следы ее обнаружил – на могильных захоронениях в городище Тадж (возникло в 300 г. до н. э.), древнейшем поселении в Эль-Хасе, что в 120 километрах от Кувейта, – капитан Шекспир, английский политический агент в Кувейте, в ходе двух его экспедиций, предпринятых туда в 1911 году.
В Йемене, «колыбели арабов первородных», народов, говоривших на чистом арабском языке, на котором общались, как повествуют сказания аравийцев, Адам и Хавва (Ева), помимо царства Сабейского, появившегося в XII в. до н. э., сложились (в VIII в. до н. э.) и громко заявили о себе несколько других именитых царств Древнего мира. О них с восторгом писали историки Древней Греции и Древнего Рима. Речь идет о Хадрамауте (столица
Хадрамаут, занимавший центральную и восточную части Древнего Йемена, владел плантациями ладана. Страбон и Плиний высказывались о Хадрамауте как о «Ладаноносной стране», «земле благовоний и ароматов», «крае, украшенном поражающей красоты храмами и дворцами».
Катабан и ‘Аусан были соседями Хадрамаута на западе и юго-западе Йемена соответственно. Владыки их величали себя «владетелями мирры».
Ма’ин располагался к северу от Ма’риба. На минейцев, арабов Ма’ина, историки прошлого указывают как на народ, заложивший торговлю ладаном с внешним миром и организовавшим, до того как подпасть под власть сабейцев, доставку благовоний в «земли пирамид» и в царства Средиземноморья.
Прямые связи со сборщиками благовоний в Хадрамауте и на Сокотре, равно как и отменно, для своего времени, налаженная система караванных перевозок, обеспечивали Ма’ину прочное присутствие на рынках многих стран Древнего мира. Торговцы Ма’ина имели своих представителей во всех землях Аравии и Восточного Средиземноморья. Поставляли ладан в Миср (Египет) и Тир (Финикию). Напрямую торговали с Ассирией и Вавилоном.
Жизнедеятельность всех древних царств Йемена зиждилась на торговле (в первую очередь благовониями) и земледелии, основанном на использовании паводковых (равнинная часть) и дождевых (горные районы) вод.
Блистательная Саба’. Лики тысячелетий
Длительное время (XII–IV вв. до н. э.) в Южной Аравии доминировало царство Саба’. Фундаментом могучего союза племен этого царства, возглавляемого сабейцами, была приверженность всех их одному и тому же верховному божеству – Алмакаху. Клятву верности племенному союзу сабейцев вожди входивших в него племен, а также становившиеся под покровительство сабейцев или подпадавшие под их власть в ходе межплеменных войн владыки земель и властелины городов приносили у стен храма Аввам, что в нескольких километрах от Ма’риба, воздвигнутого в честь Алмакаха, бога Луны. Официальным выражением факта перехода под власть сабейцев или становления под их защиту отдельных лиц, семейно-родовых кланов, родоплеменных колен и целых племен являлось принятие ими культа Алмакаха и подношение богатых пожертвований храму Аввам.
Одно из ранних письменных упоминаний о сабейцах – это библейское повествование о путешествии ко двору царя Соломона царицы Савской. Пришла она в Иерусалим (960 до н. э.), дыбы «испытать Соломона загадками» (трудными вопросами) и «воочию узреть мудрость его», разнесенную народной молвой «по всем концам света». Пожаловала со свитой большой и караваном в 797 верблюдов, не считая мулов, груженных благовониями, золотом, серебром, каменьями драгоценными и редкими породами дерева. Передвигалась во время пути в роскошном паланкине, установленном, по существовавшей тогда традиции, на «богато убранной белой верблюдице».
В эпоху «Соломонова просвещения», свидетельствуют историки прошлого, в царстве его «правил разум». Дела вершились по уму. В высшем же обществе, притом во всех, без исключения, царствах Древнего Востока, принято было в ту пору загадывать и разгадывать загадки. Это считалось ничем иным, как приобщением к мудрости. Встречи и беседы с мужами учеными часто устраивала во дворце своем и царица Билкис.
Мудрый царь иудеев и просвещенная царица арабов-савеев (сабейцев) встретились, чтобы поделиться знаниями, как тогда говорили, о странах и народах, и, что не менее важно, – обсудить, с глазу на глаз, вопросы торговых отношений между их царствами. Примечательно, что встреча двух умнейших людей Древнего Востока, представленных властелином-мужчиной и владычицей-женщиной, проходила в атмосфере повышенной, как теперь бы сказали, заинтересованности сторон друг в друге. И победил на ней разум!
Находясь в гостях у царя Соломона, царица Билкис обсудила с ним «все, что имела в мыслях», и очень удивилась тому, как потом не раз вспоминала, что «на всякий вопрос ее у царя Соломона имелся ответ», убедительный и исчерпывающий. Когда же воочию узрела она мудрость царя Соломона, увидела дворец, что он построил, и пищу на столе его, и богатые одежды виночерпиев, то, встав из-за стола во время пира, открыто и во всеуслышание заявила: «О, великий царь Соломон! Слова, что я слышала о мудрости твоей в управлении страной и людьми, – сущая правда. Да будет восхвален народом твоим Бог твой, Яхве, проявивший к тебе Его благосклонность, и посадивший тебя на трон». После чего поднесла царю Соломону «120 талантов золота» и много благовоний для дворца его и храма. Никогда прежде, сообщают библейские источники, «не поступало в Иерусалим такое большое количество благовоний и золота, что поднесла царю Соломона владычица Юга» (находки археологов в Ма’рибе и Иерусалиме подтверждают наличие в X в. до н. э. торговых связей Южной Аравии с Иудеей).
И повелел царь Соломон изготовить из сандалового дерева, привезенного царицей Савской, перила и столбы для храма Господня, и арфы, и псалтири для певцов. Золото, подаренное царицей, поместили в сокровищницу храма. Согласно легенде, 30 сребреников, полученные Иудой Искариотом за предательство Иисуса Христа, были взяты из тех самых даров царицы Савской, хранившихся в сокровищнице храма.
Руины дворца, обнаруженного археологами на территории древнего Сабейского царства, и надписи на стенах его подтверждают, что в 1000-950 гг. до н. э. во дворце том проживала царица, ходившая с «караваном великим» в Иерусалим. Одной из любимых птиц во дворце ее, часто залетавшей в покои царицы, был удод (худхуд), «почтальон» царя Соломона. Именно он поведал, как гласят легенды, властелину своему о «девственных землях в крае благовоний» и о богатом троне «владычицы Юга». Рассказал, что растут там деревья, «какими были они при сотворении мира», и что «воду пьют там чистую, райскую». Он же доставил прекрасной и мудрой Билкис, царице Савской, и приглашение царя Соломона посетить Иерусалим.
К встрече с ней царь Соломон готовился. Слухи об этой правительнице арабов, ее уме и богатстве, красоте и щедрости, хитрости и коварстве, множились год от года. Поговаривали даже, что она – это перевоплощенный в женщину дьявол. И чтобы выяснить, так ли это, мудрый царь Соломон пошел на хитрость – велел покрыть пол в тронном зале дворца своего чистейшим хрусталем, и пустить под ним ручей. Смысл затеи состоял в том, чтобы заставить царицу поднять подол платья и показать ноги. И по форме ног ее понять, принадлежат они женщине или дьяволу. Так вот, когда царица вошла во дворец и ступила за порог тронного зала, то, испугавшись зажурчавшей под ногами воды, приподняла край платья. И царь Соломон увидел, что царица – не дьявол, а «женщина во плоти, лицом и конечностями прекрасная». Побеседовав же с ней, понял, что она еще образована и умна.
Не оставили царя Соломона равнодушным ни ослепительная красота царицы Савской, ни острый ум ее, ни натура деятельная и целеустремленная. Полгода длился их бурный роман. Царица забеременела и родила сына, Менелика, ставшего первым царем Абиссинии (Эфиопии). Из сказаний эфиопов следует, что царица Билкис долгое время хранила втайне от сына имя его отца. И только когда возмужал он и начал властвовать в Аксуме, отданном в управление ему матерью-царицей, отправила Менелика с посольством в Иерусалим, где, как поведала, и проживал его отец. Наставляя сына перед дорогой, сказала, что он узнает отца по портрету, написанному во врученном ему медальоне. Но взглянуть на него он может только в Иерусалиме, и только в храме бога Яхве, во время богослужения, иначе портрет сей, если он попытается посмотреть на него раньше и в любом другом месте, «не сохранится».