Йемен. Земля ушедших в легенды именитых царств и народов Древнего мира
Шрифт:
‘Убар, говорится о нем в сводах аравийской старины, прославился своей великолепной архитектурой, накопленными в нем богатствами несметными и «великолепными садами, внутри и вокруг него» (14).
Арабский историк Ибн Халдун (1332–1406) отзывался об ‘Убаре как о «первом среди городов-сокровищниц» Древней Аравии.
С легкой руки британского офицера и путешественника Томаса Эдварда Лоуренса (1888–1935), больше известного под именем Лоуренса Аравийского, вынашивавшего планы найти этот город, ‘Убар получил название «Аравийской Атлантиды, утерянной в песках». Британский разведчик Филби, служивший советником у основателя Королевства Саудовская Аравия, полагал, что ‘Убар уничтожил метеорит, что город обвалился в образованный этим метеоритом кратер, и был занесен песками. Основаниями для таких предположений послужили рассказы, которые он слышал от бедуинов. В них говорилось, что обрушился как-то на ‘Убар «огромной величины камень с небес» – и ‘Убара не стало. В некоторых племенах Аравии и поныне бытует поверье, что если ‘Убар, город ‘адитов, «арабов утерянных», наказанных Господом за гордыню и неверие, когда-либо обнаружат, то Господь непременно накажет Землю – и людей на ней не станет.
Близок к разгадке местоположения ‘Убара был знаменитый английский исследователь Бертрам Сидней Томас. После Пой мировой войны он 13 лет прослужил в Аравии. Совершил переход великой аравийской пустыни Руб-эль-Хали (в переводе с арабского языка – Пустой угол). Вспоминая в своей книге «Arabia Felix» («Счастливая Аравия», 1932) об этом путешествии, упомянул о том, что бедуины-проводники, которые сопровождали их караван, утверждали, ссылаясь на сказания предков, что дорога, по которой они двигались в местечко Шиср, являлась древним караванным путем, пролегавшим в ‘Убар. Там, в Шисре, Б. Томас видел, по его словам, руины некогда большого, судя по всему, форта. Они-то, как выяснилось позже, и представляли собой то, что осталось от древнего ‘Убара, обители ‘адитов.
Современные исследователи Аравии, ссылаясь на работы известных арабских историков, географов и путешественников прошлого, в том числе на записки знаменитого Ибн Баттуты (1304–1377), посещавшего главные гавани Южной Аравии того времени, отмечают, что ‘Убар слыл крупным перевалочным пунктом караванной торговли, где ежедневно размещались на отдых не менее 500 погонщиков и более 2 тыс. верблюдов.
На картах александрийского географа Клавдия Птолемея ‘Убар отмечен как один из центров торговой деятельности Южной Аравии, где находился рынок благовоний.
После смерти ‘Ада царствовали над ‘адитами, теми из них, кто выжил, и потомками их, Шаддид и Шаддад, сыновья ‘Ада. Восстановили и укрепили они удел отца своего. И основали в нем «царство великое, грозное и могучее, раскинувшее со временем власть свою на многие земли в Аравии и в Двуречье» (Месопотамии). Сила и богатства ‘адитов, с одной стороны, и свобода нравов – с другой, сделали их аравийской притчей во языцех.
У ‘адитов, сообщает Геродот, была «общность имущества среди братьев под управлением старшего» и обычай полиандрии, то есть «сожительства всех братьев с одной женщиной». Именно ‘адиты ввели в Древнем Йемене получившую со временем распространение и в других землях Аравии действующую и поныне систему колен и родов; создали касты воинов и земледельцев, которые браком между собой не сочетались. Народ ‘ад, храбрый и могучий, «рос и множился, день ото дня». И образовал он, согласно сводам аравийской старины, «тысячу колен», разошедшихся по другим землям.
По смерти Шаддида властвовать над ‘адитами продолжил Шаддад ибн ‘Ад. О его амбициях правителя и аппетите завоевателя чужих земель слагались легенды. С войском великим, гласят сказания южноаравийцев, он победно дошел до границ Хинда (Индии). С именем Шаддада предания связывают и «нашествие пастухов на Египет». Арабский географ ‘Абд ар-Рашид ал-Бакуви в своей «Книге о памятниках и чудесах царя могучего» пишет, что Шаддад, сын ‘Ада, вторгшись в Миср (Египет) и покорив народ тамошний, заложил в тех краях город, на месте которого Александр Македонский отстроил впоследствии Александрию.
Бытует в племенах Южной Аравии и легенда о возведенном Шаддадом граде великом, «бесподобном Ираме Многоколонном». Город этот, «красоты дивной, необыкновенной», аравийцы прозвали «осколком рая на земле». Располагался Ирам, со слов ‘Абд ар-Рашида ал-Бакуви, между городом Сана’а’ и Хадрамаутом. Строил его Шаддад долго. Обнес высокой стеной и возвел в нем множество замков, украсив их внутренние и даже внешние стены яхонтом и изумрудом. «Подвел к городу реку» – по водоводу, проложенному под землей, протяженностью в 40 фарсахов (персидская мера длины; 1 фарсах=6 км.), с выходом в стенах города. В одном месте на берегу этой реки выстроил Шаддад и непреступный замок для себя. Возвышался он над всеми другими замками в городе, предназначавшимися для знати. «Высоту домов и стен» в граде своем, пишет ал-Бакуви, установил Шаддад в 300 локтей (15). «Радужные башни» и колоннады улиц Ирама, архитектурно-садовое великолепие, богатство замков знати, великолепное убранство царского замка-дворца, окруженного роскошным садом, вызывали восторг и восхищение у всех, кто взирал на него с лежавших в округе гор. Колонны, поддерживавшие потолок замка-дворца Шаддада, были разукрашены изумрудами, мебель – богато инкрустирована всевозможными драгоценными камнями и жемчугом, а шторы – расшиты золотыми и серебряными нитями. Сад, окружавший этот чудо-замок, таил в себе много разных диковинок. Слухи о неземной красоте Ирама и «сада Шадда» будоражили воображение жителей царства, с нетерпением ждавших переселения в новый город. Потому-то и стали они называть его райским, подобным Эдему.
И «обуздала ‘адитов гордыня безмерная», сообщают собиратели аравийской старины. Потому-то Господь и послал к ним пророка Худа, дабы наставить их на путь истинный. Но не вняли они проповедям Худа, ни сам правитель ‘адитов, ни народ его. Более того, царь ‘адитов возжелал, чтобы за то, что создал он подобие рая на земле, Ирам Многоколонный, почитали и его самого как Бога. Тогда, дескать, обратился пророк Худа к Всевышнему с мольбой помочь ему образумить ‘адитов, «сделав женщин их на какое-то время бесплодными». И случилось то, о чем просил Худа, говорится в сказаниях. «Не родился в тот год у ‘адитов ни один ребенок». Но и это не вразумило ‘адитов. Тогда Господь «послал на них засуху», и «опечалила она земли ‘адитов». Длилась долгие семь лет. Не выпало в те годы ни капли дождя на земли ‘адитов. И отправили они трех мужей своих, знатных и мудрых, в священную долину, что у Мекки, чтобы принесли они жертвы богам и «испросили через них дождь у неба».
В долине той проживали ‘амапики (племя бану ‘амалик), «арабы первородные», связанные с ‘адитами кровными узами. Произошли они от ‘Амлака, внука Сама (Сима), сына Нуха (Ноя). Пришли в земли Хиджаза из Йемена. Приняли послов ‘адитов радушно. По завершении гуляний, устроенных в их честь, один из послов, старейший из них, совершил жертвоприношение на вершине священной горы, у которой встретились когда-то прародители ‘адитов – Адам и Хавва (Ева). И тотчас над головой его появились три облака, и «голос небесный» сказал: «выбирай для народа своего то облако, что пожелаешь». И указал он на «облако самое полное и самое темное», ошибочно полагая, что оно-то и дарует ‘адитам долгожданный дождь. Но изнутри облака того «вышел не дождь, а ураган страшный». И погубил он ‘адитов, за исключением тех немногих, кто внял наставлениям пророка Худа. Произошло это именно тогда, когда Шаддад с народом своим двигался к Ираму, дабы отварить врата нового града и впустить в него для проживания народ свой. Но был повержен Господом – «сражен молнией, пущенной в него с небес». Народ же его, последовавший за ним как за Богом, умертвил «крик ужасный, коим Бог разразился с небес». И сделал это Господь в назидание людям, дабы не боготворили они никого из смертных, ни деяния их земные. Истребил ‘адитов «ветер шумный и буйный», сказано в Коране. Аллах дал ему власть над ними «на семь ночей и восемь дней последовательно». Когда же, наконец, ветер тот стих, то валялись ‘адиты на земле, «словно стволы пальм опрокинутых» (16). Исчез с «лица земли» и Ирам Многоколонный, город сказочно красивый и богатый. Пески занесли его. И сделался он легендой, стал Атлантидой Аравийской.
Знаменитый арабский путешественник Ибн ал-Муджавир (XIII в.) рассказывает, что, согласно тому, что слышал он от сказателей, некоторые из уцелевших ‘адитов, ушедших с пророком Худа, перебрались в горы Дофара, а также на острова Сокотра и ал-Масира.
‘Адиты, люди-великаны, и сооружения возводили, себе подобные. С тех самых пор и вошло у йеменцев, а вслед за ними и у других народов Аравии, в обыкновение называть развалины древних дворцов и замков, история сооружения которых затерялась в песках времени, «постройками ‘адитов» (17).
В числе ‘адитов выживших оказался и легендарный Лукман, один из упомянутых выше послов. Спасся он потому, что внял наставлениям пророка Худа – и в Бога Единого уверовал. Господь уберег его, и «даровал ему жизнь долгую, равную жизни семи коршунов». Более того, «наделил мудростью великой». Основав царство «вторых ‘адитов», Лукман, которого предания нарекли Мудрым, а потом и дети его, «удерживали достоинство царское» в течение тысячи лет. Господь хранил их. Земли «вторых ‘адитов» утопали в зелени и изобиловали ручьями. Процветало земледелие. Строились оросительные каналы. Люди жили в мире и согласии. Тогда-то и прозвали удел их в землях Йемена «краем счастья и благополучия».