Йоханнес Кабал, Некромант
Шрифт:
Фауста, все дела. Судя по моим записям, это была твоя идея.
— Я полагал, что душа иррелевантна в моих исследованиях, и решил проверить, в чём
эмпирическая разница между наличием и отсутствием души. На себе, так сказать. Я ошибался, веря в
эту иррелевантность. Я больше не могу мириться с помехами, вызванными её потерей.
Астрепаг Бельфохур заинтересованно наклонился вперёд.
— Помехи? — спросил он. — Что ещё за помехи?
— Не валяй дурака, это твоих рук дело, — ответил Кабал,
Сатана удивлённо ткнул себя в грудь.
— Моих?
— Постоянные препятствия. Глупые игры. Помехи. Ты прекрасно понимаешь, о чём я.
На краткий миг показалось, что нет. Затем его лицо прояснилось, и он кивнул.
— Твоя бездушность должно быть привлекает моих аватаров. Занятно.
Кабал, судя по его виду, ничего занятного в этом не находил.
— Особенно раздражает старикашка с большой бородой. Но это ещё не всё. Отсутствие души,
как ни странно, приводит к аномальным результатам в моих экспериментах. Я не могу выполнить
одну и ту же процедуру дважды в полной уверенности, что получу одинаковые результаты. Я
потратил годы, пытаясь выяснить, в чём дело. Выяснив, я отправился сюда, чтобы всё исправить.
Это была правда, но не вся.
Как учёный, Кабал по мере возможности предпочитал работать с постоянными величинами.
Бездушие, однако, оказалось фактором переменным, так как из-за него колебался процент
погрешности в результатах исследований, тем самым делая их на сто процентов бесполезными.
Разумно было оправдать просьбу придирчивостью учёного. Кабал мог с лёгкостью признать и
выразить это.
Но было кое-что ещё. Причина более глубокая и чрезвычайно хорошо спрятанная. Учитывая
легендарную способность Сатаны выведывать тайны, Кабал не мог позволить ему учуять даже намёка
на истинную причину, поскольку знал, что Сатана будет носиться с ней как с писаной торбой. Кабал
не собирался этого допустить; это было его личное дело. Так что он сосредоточился на научном и
измеримом, стараясь, чтобы его голос не выдал ни крупицы этой большей правды.
Сатана изучал договор.
— Начнём с того, что ты продал душу, дабы постичь суть некромантии. Если и возвращать её,
то в обмен на эту информацию. Такой оборот дела, наверное, сведёт на нет всю твою схему.
— Знания мне необходимы, — сказал Кабал. — Это не обсуждается.
Сатана улыбнулся.
— То-то и оно. Нельзя и рыбку съесть, и косточкой не подавиться, Йоханнес. Уж извини.
С минуту Кабал пристально смотрел на Сатану. Сатана всё улыбался, перебирал большими
пальцами и ждал развития событий. Он не был разочарован.
— Я... — Кабал сделал паузу. Он как будто имел дело с чуждым ему понятием. — Я... — Он
закашлялся. — Я заключу с тобой... пари. — Он запнулся, сомневаясь
использовал. — Полагаю, ты обладаешь репутацией любителя... пари. И я бы хотел его заключить.
Сатана подождал, но дальнейшего разъяснения не последовало. Наконец он наклонился вперёд
и сказал:
— По рукам. Пари — это хорошо. Это я люблю. Что за пари?
Кабал был явно озадачен.
— Такого ты ещё не делал, да? Не беда, мне предложить что-то своё?
Тишина затянулась, и Кабал почувствовал себя неловко. Сатана насладился этим сполна и
расценил молчание как знак согласия.
— Сейчас, как я уже сказал, я не могу начать возвращать души направо и налево, иначе этому
не будет конца. Очередь из хнычущих, скулящих, воздевающих руки бездельников выстроится
отсюда до Тартара, а мне и так этого хватает даже в лучшие времена. Поэтому, ты должен понимать,
что будет нелегко. Pour d'ecourager les autres [1] . Улавливаешь суть?
— Я понимаю.
— Чудесно. Так вот, я предлагаю следующее: ты просто должен заменить свою душу в моей
небольшой коллекции.
— Хочешь другую душу?
— В сто раз больше.
— В сто раз? — Число поразило Кабала. — В сто раз? Ты за кого меня принимаешь? За
серийного убийцу?
— Ты не слушаешь, Йоханнес. Я хочу души, а не туши. Не мёртвых. Проклятых. Документы
1
Pour d'ecourager les autres — фр. "чтобы другим неповадно было".
должны быть оформлены и доставлены честь по чести. Я обеспечу тебя бланками, и даже
подписываться кровью необязательно. Хотя было бы неплохо, если бы кто-то время от времени
прилагал усилие.
Кабал смотрел на пол в глубокой задумчивости. После минутного размышления он неохотно
сказал:
— Полагаю, это возможно...
— И у тебя на это год.
Глаза Кабала сузились за очками.
— Год? Ты с ума сошёл? Это нереально.
— Ой, да ладно тебе, Йоханнес. Немного твоего красноречия, и люди не будут успевать
подписываться под проклятием. Блестящие навыки общения, которые ты так долго оттачивал до
совершенства...
— Сарказм тебе не к лицу, — произнёс Кабал, — я прибыл сюда, в надежде иметь дело со
зрелой личностью, а вместо этого получаю лишь мелкое пренебрежение и бессмысленную прихоть.
Всего хорошего.
— Пожалуй, в последнее время я действительно немного привередлив. Извини, Йоханнес, я не
хотел задеть твою гордость. Честно, — сказал Сатана с выражением, свидетельствующим о том, что